толстого члена, который почти не умещается у меня во рту. а Кости не дает пощады, начиная вбиваться все дальше и дальше, глубже и глубже. И его не заботит, как мне
плохо, что слезы из закрытых глаз льются ручьем, слюни по подбородку
размазываются, а по телу бегут судороги от попыток сдержать рвоту. Я понимаю, что
нужно расслабиться, иначе потеряю сознание и просто не верю, когда начинаю
привыкать к жестокому вторжению. Когда Кости нашел удобный ему ритм, подчинил
и поработил. Как будто знал об этих моих мыслях, о том. что это интимное действие
я не хочу делать для него. Теперь у меня отнято и это. И больше нет ничего... Господи, сколько же это будет продолжаться?
И вот он с криком кончает! И снова выбор, либо умереть от недостатка кислорода, либо глотать сперму, чтобы сделать такой необходимый вдох. И я глотаю и чувствую, как он стонет и отпускает мои волосы, и я обессиленно падаю у его ног мешком. Горло
саднит и болит, и я не веря слушаю слова.
-
Еще не до конца взяла, Рита! Но на сегодня я доволен! Он поднимает меня на руки
с пола и несет в кровать. И возбуждение, которое я испытывала лишь недавно, полностью прошло, и мне хочется лишь одного, чтобы он оставил меня в покое! И
почему я чувствую, что он сейчас зол еще сильнее, чем был раньше? И почему я
вообще понимаю, что он чувствует? Откуда?
Берестов прижимает меня спиной к своей груди, захватывая в плен соски и начиная
пощипывать, и я понимаю, что этой ночью он не оставит меня в покое. А мое тело
меня снова предает, пусть не сразу от пережитого шока я все еще не могу отойти.
Может поэтому он повернул меня спиной? Боится посмотреть мне в глаза? Хотя мое
лицо, измазанное слезами, слюнями и спермой сейчас наверняка представляло жалкое
зрелище!
Он не торопится с ласками, хотя его каменный стояк я чувствую попкой. А когда
оставил в покое мою грудь, чтобы опустить руки ниже, я уже закусывала губу, чтобы
не застонать.
-
Какая ты влажная! - Прошептал Кости, раздвигая пальцами складочки, а я
приподнимаю ногу, чтобы ему было удобнее. Чтобы дать доступ туда, где все уже
болело и требовало вторжения. Но он лишь потирает маленькую горошину клитора, прокладывая цепочки поцелуев по шее.
И я умираю от желания, и он это знает. Мучает... Доводит до крайности, и я уже готова
умолять! Он этого хочет?
-
Пожалуйста! Шепчу и выгибаю спину ему навстречу, но его толстый член тычется
не туда! Я в ужасе от ощущения его толщины и мощи прямо напротив стенки ануса.
Он примеряется, жестко фиксируя мои бедра, а я могу только беспомощно шептать».
Нет! Не надо...
-
Я забыл масло. бл..ь! Без него в первый раз никак! И Кости шепчет мне в ухо
пошлости и угрозы. Там ты тоже будешь моей! Везде, Рита! Иначе я не успокоюсь!
Выпью тебя всю до дна и ничего не оставлю другим... Ты поняла? Будешь пустой
оболочкой, когда расстанемся, бл. ь!
-
Он передвигается, как куклу ставит меня на колени, и, раздвигая складочки
пальцами, резко входит. Одним ударом, до основания! И я рыдаю от облегчения, впиваясь пальцами в подушку.
-
Твоя задница сводит меня с ума! Рычит он, и его удары, когда он с такой силой в
меня входит, заставляют трепетать, а тугие спирали наслаждения закручиваются все
сильнее. - Не видел красивее...
-
Уже снится ночами! Каждую ночь. бл..ь! С тобой я или без тебя, без разницы!
Движения его тела становятся сумасшедшими и я, наконец, кончаю, туго обхватывая
его член стенками влагалища, сокращаюсь, трепещу, а Кости следует за мной через
мгновение и в этот момент я снова ощущаю... Слышу его мысли... И самое главное, что улавливаю, из потока его чувств... беспомощность??? Не может этого быть!
Я не хочу знать, что он чувствует! Но ничего не могу поделать. Мы оба обессиленно
валимся на шелковые простыни, и Кости придавливает меня своим тяжелым телом
ненадолго! Чтобы через некоторое время вскочить и потащить меня в ванную! Мне
действительно нужно помыться, но я хотела сделать это в одиночестве! Закрыться и
побыть одной. Хоть недолго! Но он мне не позволил, снова прижимая меня к стенке
в душевой и кладя мои ноги себе на талию. Не спрашивая. Просто беря!
Вколачиваясь... Снова и снова, как будто его голоду не было предела.
А когда я беспомощно сползла по нему после пережитого оргазма, он сам меня помыл
и отнес в постель. Чтобы опять взять. Без перерыва на сон, всю ночь, пока солнце не
показалось на горизонте,
Глава 17
-
Рита, ты в порядке? Слышу я вопрос Лебедева, оборачиваюсь, вытирая слезы и
приклеивая улыбку на лицо. Неестественную, вынужденную...
-
Да, Георгий Иванович. - Лебедев внимательно на меня смотрит, как будто не
верит, а потом переводит взгляд на мертвое тело собаки.
-
Я заберу. Жаль, что в первый день ты с этим столкнулась...
Я ничего не ответила. Не могла, горло свело судорогой. Усыплениеэто жуткая
вещь! И к этому нужно привыкнуть. Спаниелю Проше было уже 16 лет, когда хозяин
принес его на эту процедуру. Вежливый мужчина, который провожал в последний
путь верного друга своего детства, который уже не жил. а мучился. Только вот сказал, что не выдержит его последнего взгляда.
Я видела в окно, как он сидел на лавочке на улице и плакал. Не мог уйти и не мог
остаться... А собака, умирая, искала глазами любимого хозяина. И находила только
меня. Я держала ее за лапу и гладила по голове, с болью в сердце наблюдая, как
животное плачет. Песик всего лишь хотел попрощаться с тем, кого любил больше
своей жизни. Чтобы, уходя на радугу, именно хозяин был с ним в этот последний
момент. Но его не было. Он отказался, и разве я могла винить его за это?
И разве можно заставить хозяина присутствовать на усыплении? Кто-то выдерживает
эту процедуру, кто-то нет... Только вот животному этого не объяснить.
Я отворачиваюсь, когда Лебедев уносит труп спаниеля, встаю и подхожу к окну.
Вижу, как хозяин все также сидит на скамейке, низко опустив голову. Скорбя... И не
понимая, какое совершил преступление...
-
Ты научишься ставить стену. Рита. Я и не заметила, как он вернулся, снова ко мне
подошел и встал рядом. Без этого никак! Если ты будешь воспринимать смерть так
близко к сердцу, я тебя уволю1 Мне не нужен сопливый сотрудник...
Я наконец перевела взгляд на Лебедева. Пугал или говорил серьезно?
-
Я в порядке! Правда! Я грустно улыбнулась, пытаясь понять, почему у меня так
жутко болит голова. Просто разрывается! И глубоко вздохнула, пытаясь найти
правильные слова. Дайте мне десять минут...
-
Неужели смерть незнакомой собаки так сильно выбила тебя из колеи, милая
девушка? Лебедев задумчиво постукивал пальцем по подбородку и не спускал с меня
внимательного взгляда почти янтарных глаз.
-
Не только! Улыбнулась я в ответ, понемногу привыкая к его жуткой интуиции. И
больше ничего не добавлю, пусть гадает, а вообще это не его дело. Но говорить так
своему непосредственному начальнику глупо и недальновидно. Поэтому я
промолчала.
Сходи умойся, я жду тебя в кабинете! Сказал он. сжимая губы чуть недовольно, когда
понял, что комментариев не будет. Я не буду плакаться 8 жилетку. Никому... Он
вышел, а я направилась в туалет. Закрыла за собой дверь и устало оперлась о край
раковины, закрывая на мгновение глаза.
Почему же так болит голова? До такой степени, что придется пить таблетки. Ладно, сейчас пописаю, умоюсь и схожу достану из сумки лекарства... Сняла трусы и, увидев
на ткани красные пятна, сначала даже не поняла, что у меня начались месячные..., смотрела, как дура, на нижнее белье, как будто никогда его не видела. А потом
заплакала от счастья...
Вот и причина головной боли, а скоро и живот скрутит так, что мама не горюй! Слава
богу я не беременна! И пусть мои месячные без таблетокэто боли, от которых я
иногда каталась по полу, все равно! Сегодня я радовалась им. как никогда в своей
жизни.
Хоть одна радостная новость за последнее время. Я умылась холодной водой и
пощипала себя за щеки, чтобы хоть немного придать лицу красок. Да ... Краше в гроб
кладут, подумала я, разглядывая в зеркале бледное отражение. За последнее время я