Я нащупал пальцами ее заветную точку райского наслаждения и с каждым движением непременно легонько надавливал на нее и замирал внутри горячего лона на несколько секунд. С каждым таким движением пальцы все больше обдавало влагой, и я усилил напор. Не прекращая языком ласкать нежную кожу лобка. Вскоре горячее лоно начало пульсировать, смазка стекала по пальцам все обильнее, говоря о приближение бурного оргазма. Но предчувствуя свое поражение, Марина плакала все громче и сжимала ноги все отчаяннее.
Меня просто бесило её показное упрямство.
Да разведи ты уже, в конце концов, свои ноги и закончатся твои слезы раз и навсегда!
Я не чувствовал себя виноватым перед отцом. Прекрасно зная, что, в отличие от меня, он никогда и не любил Марину, так, поддерживал свой старческий организм в тонусе, за ее счет. Только и всего.
Она бы непременно кончила, расслабилась и умоляла взять ее еще и еще, чтобы я с удовольствием и сделал, но нас отвлек звонок из больницы.
Сначала, я подумал, что это сама Марина попросила кого-то разобраться с отцом. Она отрицала и только уже сидя в машине, я понял, что просить то ей и некого. У нее нет друзей. Отец ее практически не выпускает из дома, и даже все ее соцсети проверяет, и я больше чем уверен, что ей еще и в голову ни разу не пришло иметь скрытые от него странички.
Глава 4
Марина
Пока ехали в машине, меня трясло так, что зуб на зуб не попадал. От страха, стыда и Возбуждения.
От волнения я практически протрезвела и теперь сгорала со стыда. Ладно, я пьяная, в отчаянье и злости. Но он то! Он совершенно трезвый и получается, что просто воспользовался, моим практически неадекватным состоянием! Поддонок!
От злости меня затрясло, и зубы застучали еще сильнее.
Ты в порядке? Кирилл, видимо услышав стук моих зубов, включил кондиционер на обогрев.
Я промолчала. Просто не знала, что ему сказать и так ведь понятно, что не в порядке и главным образом из-за него. К чему спрашивать очевидное?
Кирилл хотел взять меня за руку, я дернулась, отодвигаясь подальше, и ударила его по руке.
Никогда больше не смей меня касаться, иначе, клянусь детьми, ты очень пожалеешь! прошипела я, с трудом сдерживая желание исцарапать его руку в кровь.
Не обещаю, в голосе мерзавца прозвучала явная усмешка.
Подонок!
Я приложила не мало усилий чтобы промолчать, он ведь только и ждет повода затеять брань. Не время сейчас. Пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться.
Как же гадко на душе!
Я чувствовала себя невероятно грязной. Аж передернуло всю. Хотелось как можно скорее помыться. И это Кирилл меня еще спас от тех двоих, после них, мне бы и вовсе жить не хотелось.
Как мне плохо! Дура! Какая же я дура!
А Миша? Неужели он ничего подобного не испытывает, изменяя?
Впрочем, очень глупый вопрос. Если бы испытывал, не изменял бы. Наверняка, эта девка, у него не первая и не последняя. Как и я же в свое время.
Как ни прискорбно, прав Кирилл, я для него просто очередная в бесконечной очереди. Ни более.
Не зря, его старшая дочь, мне как-то сказалая знаю, что ты его искренне любишь. Это по глазам видно, их не обманешь. И я искренне тебе сочувствую, ей было тогда двадцать восемь. Уже взрослая женщина, очень хорошо знавшая своего отца. Но я тогда приняла это за проявление ревности и пренебрежения ко мне. Зря.
Вот и покарал тебя бог Мишенька. Быстренько, однако, оперативно.
Усмешка вышла горькой. Как бы мне не хотелось, злорадствовать искренне, не получалось. Я очень переживала за мужа. И молилась за то, чтобы все обошлось благополучно. Быть может, он тоже свяжет случившееся с карой божьей. Покается. И будет молить о прощение?
О! Моему самолюбию этого бы очень хотелось. Это понятно, но простить все равно не смогу! Никогда. Каждый раз смотря на него, буду видеть ту картину, как она на нем скакала и с каким остервенением он целовал ее грудь.
Даже сейчас от воспоминаний к горлу подступила тошнота.
Больше никогда не смогу делать ему минет, помня про ее задницу, скакавшую на его члене. Вообще лежать под ним, для меня теперь невозможно! Я постоянно буду вспоминать увиденное, думать, а с кем он был сегодня и хотеть выцарапать ему глаза от злости, отчаяния и омерзения.
Развод! Однозначно, развод!
Я быстро смахнула выступившие слезы.
Ничего, проживем! Девчонки у нас умнички. Все поймут. Работу найду постоянную. Торты мои пользуются спросом во всем городе и районе. Голодать не будем.
Лишь бы с Мишей все хорошо было. Ни увечий, ни тем более, смерти, я не могла желать отцу своих детей.
Угрозы ему поступали?
Что?
Я говорю, может, он делился с тобой? Угрозы вам не поступали? Не говорил он тебе беречься? Быть осторожнее?
Нет. Ни припомню ничего подобного.
Я тоже даже предположить не могукто? Возможно, муж или парень его любовницы? Кто она кстати? Знаешь ее?
Не приглядывалась особо, но нет. Молоденькая совсем. Моложе меня точно, к горлу снова подступила тошнота.
Дааа. Годы шлимаразм крепчал, тяжко вздохнул Кирилл. Согрелась?
Я не стала отвечать. Заводить разговоров не хотелось.
Ты только девчонками ему не мсти, спустя пару минут тихо попросил Кирилл. Не опускайся до этого. Они друг друга очень любят, ты же знаешь.
Мстить Мише детьми я и так не собиралась, но снова промолчала.
Доктор сообщил, что у Михаила отбиты почки, половые органы, ушиб печени, перелом двух ребер. Кто-то очень старательно его отделал битами, причём у самого дома. Скорую вызывали соседи. Состояние тяжелое, но не критическое. Уже есть чему порадоваться.
В больнице нас уже ждал участковый. Но я ничего не могла ему сказать. Недоброжелателей у нас вроде бы не было. Угроз не поступало.
А, простите, любовницы у вашего мужа имеются? Быть может, вам это известно, откашливаясь, пряча глаза и краснея, спросил совсем еще юный на вид парень.
Да, известно. Были, только сегодня с одной застукала. Кто такая и замужем ли, понятия не имею.
Только сегодня застукали, говорите? в голосе участкового появилась напряженность, карие глаза подозрительно сузились, и только тут я поняла, что кажется, ляпнула лишнего.И что вы сделали?
Плюнула ему в рожу и побежала домой, его вещи собирать.
Собрали?
Не успела, я невольно поежилась под шокированным взглядов Веры, старшей дочери Миши от первого брака. Мне стало плохо, и я пошла на улицу, погулять. Зашла в кофе и там сидела до звонка из больницы.
Кому-нибудь звонили? Жаловались на мужа?
Нет, у дураков видно и правда видно мысли сходятся, зло думала я, смотря то на Кирилла, то на участкового.
Извините за вопрос, но учитывая вашу с мужем, огромную разницу в возрасте, я не могу его не задатьвнебрачные отношения у вас имеются?
В смысле? в голове еще шумело от вина и шока, и соображала я довольно туго.
У вас любовник есть, спрашиваю?
Этот парнишка смотрел на меня с такой наглой усмешкой, словно ни секунды не сомневаясь в том, что нашел главную шалаву города, что я в одну секунду вспыхнула словно спичка и уже ничего не соображая бросилась на него, вырвала из его рук его синюю папку и с крикомДа как ты смеешь, сволочь! занесла ее для удара по лицу мальчишке, но мою руку вовремя перехватил Кирилл:
ТЫ что делаешь?! Идиотка! Уймись! рявкнул он так, что я вздрогнула.
На пятнадцать суток захотели, гражданочка? закричал явно испуганный участковый, выдергивая у меня из рук свою папку. Я это быстро устрою!
Да пошел ты! Сами по шалавам таскаетесь, а потом виноватых ищите! закричала я, пытаясь вырваться из рук Артема.
А я-то тут причем?! обалдел парень. Вам, похоже, протрезветь надо, гражданочка!
Да ладно вам! Не видите разве в каком она состояние? заступилась за меня Вера. Завтра приходите.
Совсем сдурела, на представителя закона кидаться? шипел на меня Кирилл, оттащив в сторону. И по-прежнему неуместно крепко и близко прижимал меня к себе.
Отпусти! Отпусти, сказала! я безуспешно пыталась вырваться из стальной хватки Кирилла, пока не услышала громкий голос доктора: