Ларса шум отвлекал, да и натюрморт был скучный, поэтому мысли то и дело перескакивали на другое, в частностина собственную картину, с которой он бился давно и без толку. Если бы не сегодняшний кафедральный просмотр, то вчера он опять засиделся бы за полночь.
А история с этой картиной вышла страннаякак-то раз, в конце лета, Ларсу приснилась девушка со светлыми пушистыми волосами и дивной улыбкой, сидящая на подоконнике. Он чувствовал, что должен написать ее портрет, почему-то это было очень важно. Лицо он запомнил, а вот с позой оказалось сложнеекак Ларс ни пытался ее передать, что-то все время выходило не так. А что именнобыло непонятно.
Поняв, что витает в облаках, Ларс нехотя вернулся в реальность и, бросив взгляд на лист с натюрмортом, решил оценить работу на расстоянии. Встал, чтобы отойти подальше, повернул голову и замер. На подоконнике, болтая ногами, сидела Мириам. Пухленькая смуглая брюнетка ничуть не напоминала девушку из сна, но поза ее оказалась абсолютно идентичной.
«Не двигайся!» крикнул ей Ларс. Заметался в поисках бумаги (как назло, ничего под рукой не оказалось), не долго думая, схватил свою работу и набросал Мириам с обратной стороны листа.
Поступок не остался незамеченнымрядом тут же возник Вальтер, следом подбежала Мириам, за нейостальные. Даже Дэнис оторвал свой царственный зад от табурета и почтил Ларса вниманием.
А ты темная лошадка, Альберг, многозначительно произнес Вальтер, разглядывая набросок.
Больше никто высказаться не успелк великой радости Ларса грянул звонок, вошли преподаватели и началось последнее занятие перед сдачей. На любопытный взгляд Мириам Ларс натыкался на протяжении всей пары.
* * *
«Так, всё, сдаем! провозгласил профессор Хайнц, хлопая в ладоши, Сдаем и выходим! Кунц, оставьте рисунок, перед смертью не надышитесь!»
Профессор на секунду замешкался, глядя в сторону преподавателей, которые, сбившись в кучу, разглядывали что-то на обороте одной из работ, затем выхватил лист из рук Вальтера и выставил парня за дверь, к товарищам.
Просмотр начался.
Когда студентов, умирающих от нетерпения, вновь запустили в аудиторию, оказалось, что большинство из них получили высокие баллы, остальныесредние. Единственным, кто схлопотал «неуд», оказался Ларс, хотя в ряду выставленных работ его натюрморт выглядел лучшим.
Не понял, возмущенно произнес Вальтер, останавливаясь напротив рисунка Ларса, а почему «неуд»?
К нему присоединились и остальные, по аудитории пронесся недоуменный ропот.
Объясняю для непонятливых, профессор Хайнц перевернул работу Ларса, явив миру сидящую на подоконнике Мириам, Альберг, ваш набросок? Ларс кивнул, Вот вам и причина, Хайнц вернул лист в прежнее положение и ткнул пальцем в нарисованный натюрморт. Это не ваш уровень. Можете лучшеделайте. Иначе в вашей учебе нет никакого смысла.
И началась у Ларса веселая жизнь. Даже обычных еженедельных набросков ему приходилось делать либо в два раза больше, либо в два раза лучше, обычнои то и другое. А про работы на оценку и говорить нечегона каждом просмотре на него сыпалась такая куча замечаний, что однокурсники только глазами хлопали, да посылали ему сочувственные взгляды.
Но Ларса это совершенно не трогало. Его устраивало такое положение дел, а комментарии Хайнца он находил полезными. Вот только возмущения Вальтера таким «несправедливым» положением дел немного выводили из себя. К счастью, тот со временем успокоился, решив, что если Ларсу не лениво всякий раз переделывать работы, то и ладно. «Каждый развлекается как может», заявил он.
Сам Вальтер предпочитал иной подход к учебе и всячески его придерживался.
Глава 5. Ларс и Мириам идут в гости
Вальтер, в отличие от приятеля, не имел столь фанатичной любви к искусству. Особенно к теоретической его части. Поэтому, если и удостаивал лекции своим посещением, то бессовестно дрых где-нибудь на заднем ряду.
Тревожил этот факт лишь старосту Мириам. Но если что-то тревожило Мириам, спокойствию окружающих тут же приходил конец. Первой жертвой ее тревоги стал Ларс, пойманный после занятий в тот день, когда Вальтер не появился в академии.
Где твой друг? произнесла Мириам, возникнув перед его носом, как айсберг перед «Титаником».
Понятия не имею, ответил Ларс. Попытался ее обойти, но староста вновь преградила дорогу.
Нельзя быть таким равнодушным! Ты заметил, что Кунц стал редко бывать на занятиях?.. Не заметил?!
Ларс переступил с ноги на ногу.
От меня-то ты чего хочешь?
Надо к нему сходить!
Ну так сходи, если надо.
Мириам вздохнула (какие непонятливые эти мальчишки).
Если я приду к нему одна, он меня неправильно поймет, сказала она с интонацией мамаши, объясняющей ребенку прописные истины. Давай сходим вместе.
У меня другие планы. И вообще я понятия не имею, где он живет.
Мириам посмотрела на него с недоверием, но от комментариев воздержалась, вытащила из кармана листок.
Вот адрес, идем!
Ну не знаюначал было Ларс, но Мириам оказалась упрямей.
Вскоре они уже двигались по мощенной булыжником улочке с красноречивым названием Торговая, мимо аккуратных белых домиков с черепичными крышами, первые этажи которых занимали магазины, кафе и уютные ресторанчики. Попытка Мириам завязать разговор успехом не увенчалась, и они шли молча. Мириам разглядывала витрины, а Ларс думал о том, какие мотивы сподвигли ее отправиться к Вальтеру.
Версий образовалось три.
Первая, самая правдоподобная, это служебный долг. Водрузив на себя должность старостыбольше ни у кого в группе такого желания не возниклоМириам взялась за дело с упорством бобра-трудоголика, успев за месяц устроить вечеринку в честь начала учебы, организовать экскурсию в Национальную галерею и сводить группу на фортепианный концерт, где Ларс отлично выспался. Кроме того, она зорко следила за посещением и успеваемостью. В этот контекст визит к нерадивому Вальтеру вписывался отлично.
Вторая версия, тоже не лишенная оснований, это личный интерес Мириам к студенту Кунцу, в котором не было ничего удивительного, поскольку Вальтер пользовался большой популярностью у девушек, и только Мириам упорно делала вид, что «этот балбес» ей неинтересен.
И, наконец, третья, самая отвратительная на взгляд Ларса версия, это личный интерес Мириам к нему самому. После истории с наброском она поглядывала на него странно, хоть Ларс и пытался убедить себя, что за этими взглядами ничего не стоит. Мириам ему не нравилась. Она хоть и была симпатичной, характером походила на тетушку Кариее тоже было слишком много.
Решить, что делать, если последняя версия окажется правдой, Ларс не успел. Мириам, дернув его за рукав, указала на дом с левой стороны дороги. Над входом в магазин красовалась вывеска «Мясные деликатесы». Сияли огнями витрины. Окна на втором этаже были темны, и только в мансарде на третьем горела лампа.
Мягкий свет и потрясающий запах окутали путников, едва они перешагнули порог, а горы эффектно выложенных вкусностей повергли Ларса в прострацию. «Сюда бы атласную драпировочку, да фруктов накидатьзамечательный натюрморт будет», пронеслось в его голове при виде сочного ломтя окорока.
Однако Мириам уже тащила его к прилавку, за которым продавец, мужчина средних лет в ослепительно белом фартуке, взвешивал кусочек буженины для покупательницы. Во внешности мужчины прослеживалось что-то неуловимо-знакомое. Когда он улыбнулся, подавая женщине сверток, Ларс, наконец, понял, что перед ними Кунц-отец.
«Здравствуйте, произнесла Мириам, нам нужен Вальтер».
* * *
Дитрих Кунц любил изучать людей, и хотя ему, как владельцу магазина, совсем не обязательно было стоять за прилавком, обычно сам обслуживал покупателей. И себе удовольствие, и бизнесу пользаон с легкостью делал так, что любой человек, случайно заглянувший в магазин, превращался в постоянного клиента. Как это случилось с профессором Хайнцем, который, хоть и не стал относиться к Вальтеру лучше, зато купить чего-нибудь этакого отправлял жену именно сюда.
Герр Кунц сразу понял, что парочка пришла не за покупками. Боевая девушка с примесью восточных кровей и флегматичный светловолосый парень, держащийся на расстояниивряд ли их связывало что-то, кроме общего дела. А если учесть возраст визитеров, то и гадать не надо, к кому они пришли.