– Ты, я гляжу, и вовсе сигналить разучился, – недовольно бросил тот, не проявляя признаков особого гостеприимства.
– У меня к тебе дело, мастер, – глухим голосом сказал Ларри.
– Да уж догадываюсь, что не просто на огонек заглянул. Ко мне давно
уже никто на огонек не заглядывает. Даже вот такие как ты – сызмальства знакомые. Лицо у тебя все в грязи. Падал, что‑ли?
– Да вроде этого.
– Ну, заходи, хоть отмойся. Нехотя старик пропустил Ларри в
тесноватый грот спартански обставленный грубо но надежно сколоченными лавками и, пока тот плескался в каменной чаше умывальника, отпер кладовку, покряхтев, сдвинул в сторону казавшиеся постороннему взгляду незыблемыми дубовые полки с нехитрыми припасами съестного и всякой рухлядью, и сквозь открывшийся проход протолкнул замешкавшегося гостя в главную – потайную – пещеру, которая была много просторнее и много интереснее его известной непосвященным мирской обители.
Некоторое время старик был занят запиранием хитроумной двери, так что Помощнику Шерифа удалось вновь осмотреться в так знакомом с детства пространстве. В колдунах Болотный Старец официально никогда не значился, но сомнения в том, что он грешит тайными связями с Темной Стороной Подземного Царства испытывали в Общине немногие. Только Ларри, повидавший в детстве разное и многое слышавший, в том числе и сидя мальчишкой на той самой лавке, на которую указал ему сейчас старик, знал, что до Колдуна болотный шаман еще недотягивает. Колдунов Секты он повидал.
Однако же, судя по всему, за истекшие годы хозяин грота заметно усовершенствовался в Магии Царства. Об этом говорили в первую очередь потертые корешки Тайных Книг (настоящих, на бумаге отпечатанных, а то и вручную написанных, с золотым тиснением), что поблескивали из укромных углов пещеры, а еще – кое‑что из НАСТОЯЩИХ инструментов, прибавившихся на полках и столах. А еще – маска морщин и теней, легшая за эти годы на и без того далеко не просто скроенное лицо Болотного Старца.
– Глянуть бы на свою физиономию, – Ларри все еще вытаскивал из волос каменную мелочь, кляня в душе Магистра и его жеребца.
– Ну, мальчик, ничего, вполне прилично смотришься – не к девице, как‑никак, пришел. А зеркалу у меня быть не положено – должен помнить... Древний Запрет. Говори зачем пожаловал.
– Ну, какая у нас ситуация сложилась – уже знаешь, думаю... – Я, мальчик, на пяти углах не стою, слухи по улицам не собираю... Ты уж расскажи не торопясь, если уж сам сюда пожаловал...
– Ну, кто такой Робин Арчер, я тебе напоминать не стану. Ты и сам Большого Шерифа знаешь – в ту зиму я тебя с ним свел... Кстати, как вы с ним – не виделись больше?
– Как же – заходил пару раз посоветоваться... Только потом забыл старика... Уж и не припомню, когда последний раз видел я твоего Роба...
– Так вот, уже четвертые сутки, как ищем мы его... Не могу сказать, что совсем уж он никому не сказался. В понедельник собрал нас... Своих людей то‑есть... Предупредил, что отваливает на несколько дней – дела решать важные для всей Общины... Ну, если бы кто другой – такой бы номер не выгорел... А Робу, естественно, никто и слова не сказал... Главным образом потому, что все решили, что на кого‑то он этот секрет сбросил. Как выяснилось, все на меня грешили – естественно – я в Помощниках хожу, с меня и спрос...
– А тебе – и впрямь ни слова не сказал? – старик пытливо заглянул в глаза собеседника.
– Нет, ни намека малейшего...
Ларри попытался подкрутить фитиль серебряной лампадки, неровным
светом освещавшей тайник, но только ухудшил дело – пламя стало неровным, трепещущим, еще более зыбким, чем разговор, что затевался здесь...
– Ни слова?
– Ни слова, говорю.