Спасибо.
Ой, да перестань ты, Сашка. Свои ж люди, и Тарасов по-свойски сгрёб меня в медвежьи объятия. Ну, с днём рождения, дорогой. Ты у нас молодцом, так держать Кстати, хозяин звонил. Сказал, что ещё наберёт тебе.
А вот это была очень хорошая новость.
Да? Замечательно.
Тарасов, очевидно, ожидал от меня каких-нибудь подробностей, но я промолчал. Генеральный разжал руки:
Ну что, в восемь вечера, в ресторане? Всё в силе? Я кивнул, и Тарасов открыл дверь. О, и он замер в дверях. Ну прошу-прошу проходите.
И в мой кабинет устремился хоровод из десяти женщин, которые независимо от должности, возраста и степени полноты называли друг друга «девочками». Это была наша бухгалтерия. Судя по выражению лиц «девочек», меня ожидало нечто необыкновенное. И мои опасения сбылись: финансовый директор (женщина лет пятидесяти, похожая на поделку умельцев из «Модного приговора», но в очках и массивных украшениях из дутого турецкого золота) развернула увенчанный рукотворными завитушками плакат, призванный исполнить роль древнерусского свитка, и понеслась
На фразе «лучший мужчина компании» я изобразил смущённую улыбку. При словосочетании «будем вместе долгие годы» я загрустил. На словах «счастье иметь такого молодого начальника» я отключился, попутно соображая, чем, и главное, когда закончится эта бодяга. Спасло меня появление коммерческого директора, который, с улыбкой на губах, протиснулся в дверь, прижимая к груди какой-то свёрток.
С днем рождения! он протянул мне твёрдую длань. Посыпались новые шутки и комплименты. Потом настала очередь «девочек», которые, передав меня из руки в руки, с чувством меня перецеловали и с ощущением выполненного долга ушли.
Оставшись один, я вздохнул. Зеркала у меня в кабинете не было, но я понадеялся, что мои щеки и шею не украшает ничья помада. Выскользнув в коридор и воровато оглядевшись по сторонам, я направился туда, куда изначально стремился: к кабинету Павловой. Прицелился и дважды стукнул в дверь, после чего резко нажал на ручку. Нет, дверь была не заперта. И Шевелёва внутри тоже не было. Все было ещё хуже.
Ещё пару дней назад спокойные серые стены офиса (мой протокол!) были выкрашены уютной кремовой краской. Окна и подоконник вымыты просто до неприличного блеска. Из-за нарядных коралловых, радующих любой женский глаз, рольштор пробивались чудовищные по размеру фиалки и нечто кудрявое и зелёное, похожее на вьюнок (я не силен в ботанике). Нотку экспрессии в декор вносили два веселеньких постера (покемон с лозунгом «Включи мозги!» и Чичваркин, отчего-то с нимбом на голове) плюс висевшая на гвоздике у двери квадратная академическая шапочка с логотипом «Микрософт». У двери стояла вешалка, на которой красовался чехол с чем-то приятно-синеньким. В общем, такой кабинет мог принадлежать только очень хорошей девочке. Причём, судя по всему, эта «хорошая» девочка была ещё и очень шустрой, потому что провернуть такое с офисом всего за пару дней в нашей Конторе было делом, мягко говоря, затруднительным.
Венчала же эту жизнерадостную картину сама «шустрая девочка» ага, Павлова Наталья Борисовна, которая, забавно прикусив кончик розового языка, старательно оклеивала ярко-синей оберточной бумагой какую-то коробку. Увлеклась она настолько, что меня даже не заметила.
Доброе день, громко сказал я и с ощутимым стуком закрыл дверь. К моему удовольствию, «балерина» вздрогнула и уронила ножницы. Уставилась на меня, похлопала ресницами и, запинаясь, произнесла:
Добрый Александр Владимирович.
А чем это вы занимаетесь? благодушно осведомился я, с интересом разглядывая то, что она заворачивала в бумагу: коробку с логотипом «Oldi». И тут до меня дошло Я понял, почему вчера Павлова и Шевелёв уехали вместе.
Я прищурился. «Балерина» немедленно вздёрнула остренький подбородок вверх.
Наталья Борисовна, а вы в трудах праведных загранпаспорт свой не забыли? исподволь начал я.
Павлова подумала и вытянула из-под стола свою безразмерную сумку. Молча порылась в ней и хлопнула на стол книжечку загранпаспорта.
Отлично, сгребая её имущество в свой карман, похвалил я. А как насчёт бантика?
Какого бантика? моргнула Павлова.
Ну, на подарки обычно клеят бантики такие, бумажные, и я изобразил пальцами в воздухе нечто воздушное. Тёмные брови Павловой взлетели на лоб, сомкнулись на переносице, но уже через секунду смысл сказанного дошёл до неё, и её носик сморщился. «Балерина» фыркнула и откинулась на стуле.
А бантика не будет, бросив в ящик стола скотч и ножницы, сообщила она. Извините, но не успеваю: вы поймали меня с поличным, Александр Владимирович. Павлова поднялась и пошла ко мне. С днём рождения. И я искренне желаю вам счастья. Вот, это вам. Надеюсь, понравится.
Вложив мне в руки коробку, Наташка бедром оперлась на столешницу и затейливо переплела ноги. Проехавшись любопытным взглядом по её ногам, облачённым в скромные чёрные брючки, я снял с коробки шелковистую обёрточную бумагу, и на свет появилась внушительная фоторамка. К слову, эту новую модель от «Rekam» я знал хорошо: с экраном в двенадцать дюймов, она была оснащена дополнительной памятью, что позволяло загрузить в неё не только фотографии, но аудио и видео.
Там ещё часы и будильник есть, подсказала Павлова, с удовольствием наблюдая, как я верчу в руках рамку, не зная, что сказать. И внутри ещё есть сюрприз.
Ты что, что-то туда загрузила? удивился я
Ага. Нажмите во-он на ту кнопочку.
Я последовал её совету, и передо мной предстали лица всех моих обормотов. «Шестёрка», стоявшая на крыльце, показывающая мне знак «виктория». Смеющийся Шевелёв. Дурашливые, но обладающие невероятно высокими коэффициентами IQ разработчики Алтухов и Фёдоров. Техподдержка, проектная группа, архитекторы систем всего сто пять снимков людей, которые искренне улыбались мне.
«Моя Контора» Я сглотнул.
Нравится? Павлова заглянула мне в лицо.
Да. Очень, медленно кивнул я. Скажи, а когда ты успела всё это провернуть?
Ну, часть снимков я сделала ещё вчера, Павлова подтянула рукава простого белого свитера и ловко спрыгнула со стола. А часть фотографий нащёлкала сегодня утром. Кстати, мне Вадик очень помог Жаль только, с видео не успели: была у нас задумка записать вам ролик с поздравлениями. Но, с другой стороны, рамка на долгую память, а видео будет актуально только на год. Павлова пожала плечами и принялась свёртывать в рулон остатки синей бумаги.
«Что же в тебе тикает? мысленно обратился к ней я, рассматривая её бледное лицо, прозрачные голубые глаза и плавные движения точёных рук. Почему, когда тебя нет рядом, я о тебе даже не вспоминаю, но едва лишь мне стоит увидеть тебя, как мне хочется наплевать на всё и взять тебя за руку? Притянуть к себе, утопить лицо в россыпи твоих волос и забыть, что мы враги А может, мы просто люди, волей судьбы встретившиеся не в том месте и не в то время?»
Почувствовав мой взгляд, Павлова обернулась:
Да?
Я прокрутил снимки.
Здесь кое-чего не хватает, и я поставил рамку на стол.
И чего же?
Твоей фотографии.
На лице «балерины» промелькнула тысяча выражений и ни одного вразумительного.
Я не думаю, что тебе это нужно, подумав, сказала она. Я оценил это «тебе».
И ещё: когда поздравляют, целуют. Ты не хочешь поцеловать меня?
А вот это был уже вопрос в лоб. Образовавшаяся в комнате тишина моментально сгустила воздух да так, его можно было потрогать руками. Павлова задумчиво наклонила голову к плечу, и в её глазах появилось нечто, очень напоминавшее раздражение.
А знаешь, ты прав. Пожалуй, это я сделаю. Она шагнула ко мне, привстала на цыпочки, и её лицо оказалось так близко, что я разглядел янтарные искорки, прячущиеся в голубой радужке её глаз. С днем рождения, Саша
Буква «ш» в моём имени прозвучала так, словно Павлова покатала её по нёбу. Я наклонился, уже собираясь положить ей на талию ладонь и притянуть к себе, но Павлова быстро мазанула меня сухими губами по щеке и тут же отстранилась. Снова присела на край стола, побарабанила пальцами по столешнице и сухо поинтересовалась: