Да что Вы говорите! У меня дома? Это моя вина!
Да пустяки, пройдет.
Нет, я не могу этого допустить. Дайте, я посмотрю. Руками. Говорят, они у меня волшебные, Анна Сергеевна улыбнулась и опять приблизилась к Михаилу, подняла руки и завела их ему за уши, прошлась пальцами по затылку, позвонкам и основанию шеи; грудь ее уперлась в его футболку как таран в ворота осажденного города, бедра коснулись джинсов, пуговица халата ткнулась в ширинку, ноздри его наполнились ее запахом, уши Михаила покраснели. Ну, блин, сиськи у тебя точно волшебные, MILFушечка ты Савская.
Ничего страшного нет. Все на месте. Можно ему на ночь компресс поставить. Сможете, Бэла?
Да уж я ему поставлю! Компресс! Куда надо! Не сомневайтесь! Я это умею!
Ну и отлично. Заходите к нам, Миша. Буду рада Вас видеть.
Ладно. До свиданья тогда. Пошли, Белка.
Они вернулись в сестринскую, Белка закрыла дверь и всем телом прижала к ней Михаила, правая рука ее скользнула вниз, нащупала ширинку и сжала изо всех сил.
Ну ты что, Белка! Раздавишь к черту! Пусти!
Я тебе щас пущу! Ты на какое это свиданье ее уже пригласил, подлец?!
Ты что, сдурела?! Просто до свиданья сказал.
Просто, говоришь?!
Ну да.
Да я видела, как она тебя щупала!
Так она ж врач! Это ее работа! Пусти, больно!
Работа?! А чего он у тебя торчит до сих пор?!
Ну ты ж его приласкала. Вот он и
Не ври мне! И вчера на Дашку торчал! Нет?!
Белка, ну это у него работа такая! Я тут при чем?
Ах ты, сукин кот! Работа у него! А мозги включить?
Ну какие у него мозги, Белка? Нету.
Так а я о чем?! Кобелино ты мухосранский!
Ну Бельчонок, ну ты что, я ж только тебя люблю! Правда!
Правда?!
Ну что б я сдох!
Ладно уж. Поживите еще пока. До следующего раза, девушка отодвинулась, развернулась, дошла до диванчика, упала на него, подняла ногу на ногу и сложила руки на груди.
Ну вот, наградила, называется. За подвиг.
Я уже вас наградю! Вот приду домой, доберусь до сковородки и награждю! По полной программе! Обоих!
Ну Белка! Ну перестань.
А мадам ты ее зачем назвал?!
Не знаю. Вырвалось случайно. И ты так хочешь? Так ты ж не мадам ты ма-де-му-а-зель. Буду так тебя звать.
Ма? Му? Не, не хочу!
Ну Бельчонок, ну не злись.
Как это мне не злиться, если злость из меня так и бьет!
Да я заметил, что бьет! А разобьет их, что ты потом будешь делать? Яичницу-болтанку? Омлет?
Ну ты болтун такой у меня, Мишка!
Какой такой.
Любимый. Иди сюда. Посидим. Да не трогай меня! Просто обними. Нууу не подлизывайся!
Ладно. Не буду.
Нет уж! Давай подлизывайся дальше! Я еще не совсем добрая.
Михаил обнял девушку за плечи, погладил носом по шее, куснул за мочку уха и двинул руку по ее бедру вверх, под халат.
Ну Мишка! Хватит уже! А то Анна Сергевна заглянет, а мы тут
Да она поймет.
Да уж, поймет. Кто бы сомневался! Стыдно же!
Давай дверь закроем.
Не, Мишка, ну нельзя. Я ж на работе.
Ладно. Пойду тогда. До свиданья.
Ну я тебе дам щас свиданье! Палучишь!
Ну не злись, маленькая.
Да я и не злюсь уже.
Ты же знаешь, что мы только тебя любим.
И он?
И он. Точно тебе говорю.
Точно?
Стопудово.
Ну идите тогда сюда, к двери. Быстренько. Пока нет никого.
Михаил встал, подошел к двери и прислонился к ней спиной.
А ключ?
Да я не буду ничего делать, губу не раскатывай. Поцелую его просто. Разочек. Хочешь?
Ну я так хочу, Белка, что лопну сейчас! Ну давай. Ох и классно ты это делаешь! Еще. Еще немножко
Неет уж! Хватит с вас!
Ну Белка!
Сказала нет! Идите домой, вы наказаны. И еды купите. Я вечером буду голодная.
Да я и сейчас уже съел бы тебя всю!
А ты помучайся! От голода. До вечера.
Ну вот, так всегда. Придешь домой и найдешь наш хладный труп. Два.
Ничего! Я вас быстренько реанимирую! У меня это в прошлом семестре было! Я на пятерку сдала!
Ну ладно. Дай губы. Мы ушли.
Мишка! Это попа, а не губы! Пусти! Идите уже!
Пока, Бельчонок.
Пока.
Михаил спустился по ступенькам больницы, на ходу закурил и со вздохом выдохнул дым. Ну все. Пронесло. Почти. Отделался легким испугом. С угрозой членовредительства.
В маршрутке он достал телефон, воткнул в уши наушники и нашел старый французский сборник «Paris, Mon Amour». Вышел он на одну остановку раньше, зашел в универсам, нагреб в тележку разных фруктов, какие попались под руку, водрузил сверху ананас, взял самую большую коробку «ассорти» Липецкой кондитерской фабрики и торт с толстым слоем белого крема сверху. Гадко во рту как. Сладкого чего-то хочется. Дольче вита. Дома на кухне он разложил все по полочкам в холодильнике, покурил и решил сходить в душ. Устали мы что-то с тобой, Майкл, от этих приключений. Надо отдохнуть.
К пяти часам Михаил нагрел чайник, разложил фрукты на блюде, достал конфеты и поставил торт в центр стола. Белка пришла в полшестого.
Прости меня, Бельчонок.
За что опять?!
Такая я скотина.
Да я сама знаю! Говори уже!
Лень напала ужасная и усталость. Будто я три дня на лошади скакал без остановок. Провалялся на диване ничего на ужин не приготовил. Может, чаю попьем?
А батон есть?
Был, кажется. И масло есть.
Ну и ладно. Я-то думала. Попьем чаю. С вареньем. Потом кино посмотрим. Наливай пока я руки вымою.
Ну давай. Я на кухне.
Михаил разлил чай по кружкам.
Мииишка!
Что, Бельчонок?
Ну какой ты у меня хороший! Подлец, правда. Но хороший.
Хочешь сладкого?
Конечно! Как ты догадался? Наедимся щас!
Ну садись, маленькая. Я тебя буду кормить.
Они валялись на диване и смотрели телевизор. Белка матляла туда-сюда ногами, согнутыми в коленях, и сквозь этот маятник Михаил смотрел древний французский фильм, который видел уже сто раз. Жерар Баррэ прыгал в повозку с сеном с высоченной стены, дрался на шпагах с гвардейцами кардинала, а Милен Демонжо пыталась его то соблазнить, то убить. Анна Австрийская была высокомерно хороша, Ришелье умен и коварен, а четверо друзей дружно пили в трактире анжуйское, бургундское, шампанское и ели мясо, разрезая его кинжалами, потом опять скакали на лошадях, отстреливались от погони впереди у них был Париж, Лувр и их королева.
Красиво они там жили, а, Мишка, скажи.
Красиво.
А она красивая?
Милен Демонжо? Конечно. Роскошная женщина. Глаза какие.
Не морочь голову, Мишка. Я не про нее говорю.
А про кого?
Про Анну Сергевну.
Та ты что тетка толстая. Я думал, ты про Миледи.
Ну не ври мне, Мишка. Я же видела, как ты на нее смотрел. В вырез халата.
Нууу сочная женщина.
А ты бы ее ты бы с ней хотел бы? Признайся.
Да ты что! Никада!
Вот брихун ты, Мишка! А ну говори правду, а то откручу сейчас! К чертовой матери!
Ну Белка! Ну сильно очень! Больно!
Говори! Правду! Я всегда чувствую, когда ты врешь!
Да когда это я тебе врал?!
Вот и говори! Быстро!
Нууу
Ну давай!
Не буду.
Ну Мишка, ну давай. Не буду откручивать, говори. Мне интересно просто.
Нууу я бы ей руку под халат засунул. Ради интереса просто.
Белка вскочила, оседлала Михаила, вцепилась ему в горло и сжала пальцы он выпучил глаза.
Ах ты подлец дуридомский! Я так и знала!
Пееелка! Атпусти! Сатушишь!
И задушу тебя! Скотина кобелинская!
Белка умираю Все умер прощай.
Да тебя не добьешь еще!
Ну чего ты, в самом деле! Сама же спросила. Правду.
Дурак ты какой, Мишка!
Ну я пошутил, Бельчонок! Пусти.
Ей же лет сорок уже! Она же меня вдвое старше!
Ну и что. И тебе будет когда-нибудь. Лет сорок.
Точно. И ты думаешь, мы еще будем этим заниматься?
А почему нет.
Я как-то не подумала. А она этим занимается, как ты думаешь.
Думаю, да.
Как мы?
В смысле?
Нууу со всякими такими штучками-дрючками. Или просто под одеялом.
Не знаю. У каждого свое кино. Кино они, кстати, вчера записывали.
Какое кино?! Откуда ты знаешь?! А ну говори!
Вот, блин, опять попал. Ну что за день.
Ну понимаешь я когда выходил от нее с телефоном