Но, завидев пропавшую трое суток назад дочь, Ирка набросилась на неё, не дав сказать и слова.
Она влепила ей звонкую пощёчину со словами «Где ты была, маленькая потаскушка? Совсем стыд потеряла? Бабушка ночами не спит, таблетки пьёт. Меня заставила всё бросить и приехать. Вот, как отвечаешь на любовь и заботу. Неблагодарная! Девка подзаборная! Переспать и даже не знать с кем? Да это полбеды, но в таком возрасте!»
Ирка забыла, что перед ней стоит подросток, ещё ребёнок, обращаясь так, будто это была чужая, взрослая женщина, а не родная дочь, продолжая поливать грязью, что было сил. Тамара Борисовна не вмешивалась. Она была рада, что предсказания цыганки сбылись. Но никому об этом не говорила. Теперь бабушка думала об одном: «Когда всё утихнет, нужно выпросить у дочери денег на санаторий, мол, нервы подлечить»
Я спрашиваю, где была?
Девочка стояла, с виноватым лицом опустив голову в пол. Непристойные, грубые слова в свой адрес от матери она слышала впервые, и ей стало страшно.
Издеваться вздумала надо мной? Не отвечать родной матери! Я научу, как уважать маму!
Взяв, пустую тарелку со стола женщина, разбила её об голову дочери. Ирка помнила, как в детстве мать тоже била её до посинения, шнуром от кипятильника. И сейчас она, также, не контролируя свои эмоции, вымещала злобу и гнев на дочке, доказывая своё право на воспитание и наказание. Арина расплакалась.
И нечего тут слёзы показывать! Иди в свою комнату, чтобы я не видела! И не выходи оттуда. Ты наказана! И ужинать сегодня не будешь. Так трепать мне нервы! Господи, да зачем я только родила? Думала, на старости обо мне заботиться будет.
Тамара Борисовна слушала, и кивала головой, одобряя Иркины слова и действия, по отношению к внучке.
Прекрати всхлипывать, а то ещё и ремня получишь!
Закрыв дверь на кухню, они уселись вдвоём с матерью и налили по стакану пива.
Теперь вижу, что Арина кого угодно из себя выведет. Нервов и сил не хватит. В кого такая уродилась?
Тяжело с ней. Уж как я и лаской, и заботой, и любовью. У самой аж сердце болеть стало. Ой, если бы ты знала, как я устаю, стала жаловаться Тамара Борисовна дочери. Так устаю, и нервы шалят и всё мне плакать хочется.
Обняв дочь за плечи, бабушка наигранно всхлипнула.
Ты уж прости, ничего из Франции не привезла, ни духов, ни подарков. Сама понимаешь, не до того было, когда позвонила.
Может, маме путёвочку в санаторий купишь? Я ведь уже не молодая, шестой десяток разменяла. Здоровье бы поправить не мешало, после таких стрессов
Ладно, посмотрю. Завтра соберу выручку с магазинов. А там видно будет.
Вот и хорошо, доченька, вот и славно. Ты у меня золотая, сказала мать, целуя дочь в макушку. Пойду, прилягу, а то так устала, так устала.
Мать скрыла от дочери, что после аборта у внучки никогда не будет детей из-за особенностей физиологического строения.
«Лежать устала», подумала про себя Ирка и, выкурив сигарету, поехала к брату.
Серёжка не торопился открывать дверь, и тогда сестра позвонила на мобильный телефон.
Чего тебе ещё нужно? спросил он, еле ворочая языком.
Дверь открой. Войдя, она увидела целую батарею пустых бутылок. Что за праздник?
Приехала поиздеваться? Удостовериться, действительно ли меня бросила Лиля? Да, она ушла, показал он пьяным жестом куда-то в окно.
И что, по этому поводу пьёшь, третий день, не просыхая?
Разве тебя это должно волновать?
Послушай, мы одна дружная крепкая семья, Ирка сейчас повторяла сказанные некогда ещё в детстве слова матери. И должны вместе решать все проблемы и вопросы. И, что ты остался сейчас один, должна решить я! Старшая и любящая сестра.
В постель ты ко мне запрыгнула, мужчина ухмыльнулся, уж не хочешь ли ты замуж за меня?
Нет! Замужем я побывала, спасибо. Два раза хватило.
А я думал, ты будешь выходить постоянно, как наша мать! Только вот, мужики почему-то все разбежались, как тараканы, травли ни один не выдержал. Удивляюсь, как Толик терпит.
Сбежал, хотя говорит, сама выгнала.
Надоел или нового нашла?
Не знаю. Меня интересует другое. Поговори с моей дочерью.
С Ариной? Зачем?
Меня не слушает, я для неё не авторитет!
Наша мать для тебя в её возрасте была сильно большим авторитетом?
Где у тебя выпить? Ирка достала из бара бутылку скотча и, открыв, налила себе стакан.
Что я должен сказать? Арина, не спи с мужиками это вредно. Ты так себе представляешь?
Не умничай! Просто не знаю, как быть. Пришла к тебе, как слабая женщина за советом
Ты слабая женщина? повторил Сергей и рассмеялся. Тут нужно ещё посмотреть, кто слабый. Поговори с ней сама, она твоя дочь!
Говорила и тарелки на голове била, молчит как истукан.
А ты всю её избей до посинения, как мать нас в детстве била, может, скажет.
Не думаю. Вот ведь тварь маленькая!
Понятное дело в кого.
Что, чистенький нашёлся? Я же хотела её за арабского шейха замуж отдать. У Каплана как раз есть на примете такой, а теперь, все планы рухнули.
Ну, так и отдай, в чём дело?
Кому она там нужна без девственности, только в России что
Бедная.
Кто?
Ну, уж не ты, понятно
Жалеешь её? Да восточная любовь самая лучшая и нежная, ласкаясь к брату, говорила сестра.
Уйди, сбросив её руки, он встал.
Знаю, что делать, вдруг нашла выход Ирка. Зашить её срочно, как ни в чём не бывало. И потом спокойно выдать замуж.
Уймись, она ещё ребёнок, а ты думаешь о замужестве, предстоящем, как минимум через семь лет.
И то, верно, согласилась сестра. Вот когда надо, тогда и зашьём, зачем сейчас деньги переводить, чтобы потом повторно зашивать? Приходи завтра на обед, а то совсем отощаешь и одичаешь. Да и мать соскучилась, ждёт любимого сыночка.
Было лучше, если б не ждала!
Не говори глупостей! Ну, так завтра в 14.00.
Приеду. Куда мне от вас деться?
Сестра поцеловала его на прощание французским поцелуем.
Приехав на обед к матери, Серёжка застал всю семью в сборе. Всем своим видом мать показывала, как довольна, и счастлива. Ирка дала денег на отдых в санатории.
А что мой любимый сыночка маме привёз из Парижу? спросила она и весело ущипнула его за ягодицу.
Ничего, ответил угрюмый Сергей.
Мать хотела надуться, но передумала:
Ну, ладно, ладно, потом купишь маме подарок.
Тамара Борисовна терпеть не могла, когда дети приходили с пустыми руками и без гостинцев, считая, что они обязаны что-то подарить, будь то шарфик или чулки. Поэтому, Ирка дала денег на путёвку, по старой привычке, чтобы хоть что-то дать матери. Арина сидела, тихо и неподвижно, забившись в угол, стараясь не привлекать к себе лишний раз интерес родственников. Все были заняты приходом дяди Серёжи, и на неё никто не обращал внимания.
Сыночек, почему не бреешься? Бороду решил отрастить, имидж сменить? мать не отходила от сына, ласково обнимая. Как же, мой родной, я соскучилась!
Женщина тёрлась грудью и целовала его, будто это был не сын, а очередной любовник.
Эти недвусмысленные ласки были неприятны ему и, отстранившись от них, он уселся в кресло.
Мамулик, ты как в санаторий приедешь, позвони. А то я буду волноваться, проговорила Ирка, накрывая на стол.
Конечно, доченька.
Не знаю, что с Ариной делать. Мне нужно в Турцию уехать, кто за ней приглядит?
Пусть с дядей Серёжей поживут, предложила бабушка.
Ирка округлила глаза, воображение уже рисовало картину, как брат занимается сексом с её дочерью.
Ну, уж нет, спасибо! Я не самоубийца.
А что такого? не понимала мать. Они же родные дядя и племянница!
Мама, оставь, включился в разговор Сергей. Не видишь, мне не доверяют. Думает, раз у меня нет детей, то я не умею их воспитывать! Научу, пить или курить, он ухмыльнулся и, взяв пачку сигарет, вышел на балкон.
Сыночек, к нему на балкон пришла мать, закрыв за собой дверь, чтобы их не слышали другие члены семьи, у меня разговор есть.