Переодевшись в голубую сорочку с маленькими пуговками впереди, она немного поговорила с соседкой по палате и уснула. Совершенно неожиданно ей приснился странный сон. Во сне Эсмира увидела Иисуса Христа, лежащего во гробе в длинной белой тунике в окружении многочисленных женщин, умоляющих его о помощи и заступничестве. Он открыл глаза и сказал, улыбаясь: «Ваша мольба услышана. Я помогу вам».
Садагет вернулась на следующий день в обед. Когда она добралась до больницы, Эсмира уже мучилась от тяжелых схваток. Воды ее отошли. Она держалась руками за живот, корчась от боли:
Мне нужно болеутоляющее! У меня нестерпимо болят живот и спина!
Позвольте мне посмотреть шейку матки, чтобы узнать, на сколько сантиметров она расширена, сказала женщина-врач.
Когда Садагет вошла в палату, доктор осматривала шейку матки у Эсмиры.
Пришло время отвезти Эсмиру в родильный зал. Шейка у нее расширилась на 4 см, она скоро раскроется, сказала врач стоящей рядом медсестре.
Подойдя к Эсмире, Садагет сказала:
Добрый день.
Врач повернулась к ней:
Добрый день. Вы мать Эсмиры?
Да, Садагет улыбнулась.
Приятно познакомиться. Я доктор Вюсаля Касимова. Мы должны перевести вашу дочь в родовую. Но прежде я должна прояснить некоторые детали. Вы знаете, что, как только ребенок появится на свет, его тут же заберут у вашей дочери?
Садагет приложила ладонь к лицу и склонила голову:
Да, мы знаем. Мы договаривались об этом.
Что насчет отца ребенка? Он знает об этой договоренности?
Садагет наморщила лоб:
Он оставил мою дочь и не хочет ничего знать о ребенке.
Но я должна убедиться, что условия в подписанном документе вам ясны. Если передумаете, то у вас есть право оставить ребенка, предупредила доктор.
Спасибо, Вюсаля-ханим, за вашу заботу, но мы не передумаем, уверенно произнесла Садагет.
Отлично! Эсмира, мы отвезем тебя в родовую. Мне нужно кресло, чтобы перевезти пациентку! доктор Вюсаля обратилась к медсестре.
Медсестра покинула палату и вернулась с креслом. Она помогла Эсмире сесть в него и повезла ее в родильный зал.
Мама, не оставляйте меня! Мне так больно, сказала Эсмира, закрывая живот руками и покрываясь обильным потом, глаза ее закрывались на короткие мгновения.
Мне можно в родовою? спросила Садагет, видя беспокойство Эсмиры.
Хм-м, обычно мы не разрешаем посетителям, кроме отцов, входить в родильный зал, но я сделаю для вас исключение. Пожалуйста, следуйте за мной, сказала доктор Вюсаля.
В родовом зале Эсмира легла на кровать. Доктор Вюсаля позвонила по телефону:
Я в родовой, пришлите мне немедленно педиатра.
Она повесила трубку, вымыла руки и надела медицинские перчатки. Эсмира начала извиваться в постели от болезненных судорог.
Можно мне обезболивающее? Я больше не могу терпеть! умоляла Эсмира, хватаясь за живот.
Докторша подошла к ней:
Я не могу вам дать обезболивающее прямо сейчас. Начинайте тужиться, и скоро все закончится.
Эсмира кусала губы, крепко сжимая простынь, она пыталась тужиться, но боль мешала ей. Крупные капли пота каскадом катились по лицу, она морщилась от боли:
Я больше не могу тужиться.
Если ты хочешь избавиться от боли, тужься, сказала медсестра, прикладывая компресс к голове Эсмиры.
Дыши глубже и тужься, посоветовала доктор.
Эсмира снова начала тужиться, выдувая воздух сквозь сложенные трубочкой губы. Лицо ее исказилось глубокими морщинами, внезапно в комнате раздался громовой раскат. Она посмотрела в окно на темное небо. Вспышки молний рассекали небесное полотно, а капли дождя стекали по оконному стеклу. Она закрыла глаза, готовая расплакаться, но продолжала тужиться, пока Садагет держала ее за руку. Доктор наблюдала за ее шейкой матки.
Эсмира, все закончится очень скоро. Ребенок выходит!
В родовую вошла женщина-педиатр.
Эсмира, вы умница, продолжайте тужиться, одобрительно сказала медсестра, поглаживая девушку по голове.
Эсмира усиленно тужилась. Наконец, доктор сказала восторженно:
Ребенок вышел!
Она отрезала пуповину и подняла плачущего ребенка:
Это девочка! она передала ребенка педиатру. Та вытерла девочку полотенцем, приложила стетоскоп к грудной клетке, проверила легкие, сердцебиение и замерила вес. После чего врач завернула ребенка в одеяло.
Девочка здорова, и ее вес 2,27 кг, объявила она, передавая ребенка матери.
Пока Эсмира держала свое крошечное дитя в руках, она поняла, что не сможет отдать своего маленького ангела. Ее материнское сердце наполнилось радостью и любовью к ребенку. Она блаженно улыбнулась и поцеловала малышку в лоб:
Мама, я не отдам свою дочь, сказала она, осторожно покачивая новорожденную девочку.
Пораженная, Садагет застыла на мгновение, глядя на Эсмиру широко раскрытыми глазами:
Ты уверена, что хочешь ее оставить?
Мама, вы только взгляните на ее лицо! Она ведь совсем как ангел. Как я могу избавиться от нее? Это моя кровинка, сказала Эсмира, глядя на дочь с любовью и расплываясь в широкой улыбке.
Садагет взяла на руки внучку, вглядываясь в ее личико. Новорожденная напоминала Эсмиру. У нее были губы, нос и уши, как у матери. На лице малышки показалась крошечная улыбка.
О! Она само очарование, сказала Садагет. Сердце ее смягчилось и наполнилось любовью к внучке. Ты права, мы не можем ее отдать.
Неожиданно бабушка сказала:
Вюсаля-ханим, мы заберем ребенка с собой!
Доктор Вюсаля кивнула головой и улыбнулась:
Я рада, что вы передумали. Каждый ребенок заслуживает того, чтобы быть любимым и наслаждаться заботой своей матери. Множество женщин мечтают родить ребенка, но не могут забеременеть. А вас Бог благословил этим чудом. Храните этого ребенка, лелейте его. Какое имя вы выбрали для дочки?
Эсмира посмотрела на мать устало:
Мы никогда об этом не думали.
Она смотрела на дочь, пытаясь подобрать имя:
Ее зовут Сильвана.
Какое красивое имя, сказала доктор Вюсаля.
Вам пора в палату, напомнила медсестра. Она помогла встать Эсмире. Девушка села в кресло-каталку с ребенком на руках, их отвезли в палату. Садагет последовала за ними.
В палате Эсмира отдала ребенка матери и легла на кровать. Держа внучку в руках, Садагет смотрела на Сильвану с ласковой улыбкой на лице.
Эсмира, она так похожа на тебя! Я ведь ничего не покупала для нее. Нужно пойти и купить кое-какую одежду и ткань для пеленок, сказала Садагет, опуская малышку в кроватку.
Но только бабушка положила девочку в кроватку, как та начала плакать.
Она, наверно, голодная, предположила Садагет и снова взяла девочку на руки, чтобы передать ее Эсмире. Тебе надо покормить ее.
Эсмира расстегнула сорочку и приложила ребенка к груди.
Мне надо идти, пока магазины открыты. Вернусь через пару часов, сказала бабушка. Тем временем Эсмира нежно держала ребенка, излучая сияющую радость.
Ты моя малышка. Ты нежданная гостья. Ты мое солнышко. Я тебя люблю, кроха. Ты мой ангел, ты моя радость, пела она Сильване.
Поцеловав дочку в лобик со всей нежностью, Эсмира переключилась на мысли о Самеде и о своем будущем. Она понимала, что люди осудят ее за то, что она спала с ним без брака, но в ее положении делать что-либо было уже поздно. «И почему меня должно волновать, что подумают люди? Я не проститутка, я никого не убила, не причинила никому вреда, не пошла против своих моральных принципов и ценностных установок. В любом случае моя жизнь и счастье не зависит от этих людей».
Глядя на ребенка, Эсмира поняла, что, если она и дальше будет бояться общественного мнения и осуждения, она не сможет жить полной жизнью и быть счастливой. И хотя ей пришлось заплатить за то, что однажды проявила слабость и потеряла над собой контроль, она не собиралась опускать голову. Как только Эсмира поняла, что прошлое уже не изменить, она решила уверенно идти вперед и сделать все, чтобы не только обеспечить счастливую и полноценную жизнь своей дочери, но и почувствовать себя счастливой от этого. Новоиспеченная мать поняла, что нет смысла зацикливаться на прошлых ошибках и их негативном осмыслении. Вместо этого лучше сосредоточиться на создании стабильного будущего для нее и Сильваны. «Я буду бороться за себя и за счастливое будущее моего ребенка, и я не позволю никому помешать или испортить нам жизнь».