Ну так и прихватил бы кого изАлёна на мгновение замялась, подбирая нужное слово, сослуживцев. У вас же так называется?
Шарицкий соглашаться или возражать не стал, хмыкнул снисходительно.
Зачем ещё? Добавил, улыбнувшись: Я же знал, что встречу тебя.
Ахаха, иронично выдохнула Алёна. Прям-таки знал?
Угу, уверенно подтвердил Шарицкий. Просто я так и хотел. Денёк выдался не самый приятный. А только с тобой мне настолько комфортно и легко. Она не успела спросить, он сам ответил: Наверное, потому что мы знакомы слишком давно, и знаем друг о друге гораздо больше, чем кто-то ещё.
6
(прошлое)
В первом классе их посадили за одну парту, в первый же день на первом же уроке, хотя поначалу они устроились на разных, не потому что хотели, а потому что так сложилось, когда после торжественной линейки парами заходили в кабинет. Алёне в компанию досталась полненькая девочка, которая оказалась на голову её выше, а с кем был Шарицкий, она вообще не заметила, не разгляделане до того ей былои даже о существовании его она пока не подозревала.
Когда все расселись и растерянно притихли, учительница оценивающим взором окинула класс, озадаченно поджала губы, обнаружив, что самые мелкие почему-то оказались на самых дальних местах и, не откладывая в долгий ящик, перетасовала всё так, как посчитала нужным. После чего Алёна с Андрюхой очутились на соседних стульях за второй партой у окна, и на первой же перемене, Шарицкий, не говоря ни слова, достал из портфеля и положил перед соседкой конфету в бело-красно-зелёной обёртке. Самую простую, «барбариску». Алёна такие всех больше любила, из леденцовых. За то, что не слишком сладкие, с приятной живой кислинкой и за смешное непонятное название. Ну, не знала она тогда, что такое барбарис.
Алёна, недолго думая, подхватила конфету, хотя есть её не сталаона же «долгоиграющая», за перемену не успеешь. И что тогда? Спрятать её за щекой и надеяться, что учительница ничего не заметит?
«Барбариска» перекочевала в карманчик на сарафане, а Алёна чинно выговорила:
Спасибо, и тут же сообщила: Меня Алёной зовут.
Я знаю, откликнулся сосед с крайне серьёзным видом. А меня Андрей. Он секунду поразмышлял и добавил: Шарицкий.
Последнее слово запоминается лучше всего. А ещё эта фамилия почему-то показалась Алёне созвучной «барбариске» и понравилась куда больше, чем самое обычное «Андрей».
Шарицкий, а онаОдинцова. У обоих есть буква «ц», которая встречается довольно редко. И имена у них начинаются одинаково, на «А». Алёна уже тогда любила находить тайные смыслытам, где их, скорее всего, не существовало, и выводить закономерности. И её очень даже устроило, как всё сложилось само собой, она не посчитала необходимым налаживать тесные отношения с кем-то ещё. Просто приятельскиеэто ладно. А так
Дома у неё есть Глеб, а здесь в классе пусть будет Шарицкий. Этого вполне достаточно.
Ну и что, что он мальчик? Для дружбы пол не имеет значения. Ну, по крайней мере тогда ещё точно не имел. Да и потом вроде тоже.
Парты менялись, но первоначальная комбинация сохранялась. Потому что им так было удобно. Даже в чисто деловом плане: Алёна помогала Андрюхе с русским и английским, а он ей с физикой и химией. Да и в плане общения тоже. И в первом классе, и в четвёртом, и в девятом.
Для Алёны он всегда оставался лучшим другом, возможно, даже подругой. Его это тоже вполне устраивало. И он единственный (ну, почти единственный) из всех знал, какие чувства Алёна на самом деле испытывала к Глебу.
Она не рассказывала, Андрюха сам догадался. И не сказать, что поддерживал, просто относился с пониманием, даже с каким-то слегка исследовательским интересом. Лишний раз не дразнил, но иногда расспрашивал о чём-нибудь, искренне недоумевая и пытаясь разобраться. Например, о таком:
И чего в нём особенного?
Тебе всё равно не понять, меланхолично откликалась Алёна.
Почему? Шарицкий сосредоточенно хмурился, критично кривил губы.
Потому что ты, Алёна многозначительно приподнимала брови, делала паузу, чтобы он успел предположить, сейчас она скажет «полный дурак», но она говорила другое: не девушка.
Ну если так, то да, невозмутимо соглашался Шарицкий и не добавлял, что даже с позиции девушки Глеб вряд ли выглядел особенно, и вообще, вкусы и чувства девушеквещь довольно странная, далёкая от логики и здравого смысла.
В тот день они возвращались из школы позже обычного. Потому что всем классом репетировали номер к конкурсу военной песни. Не то, чтобы Андрюха Алёну провожал, просто, как выяснилось ещё давным-давно, они и жили недалеко друг от друга, и большая часть пути у них общая, вплоть до угла Алёниного дома. Дойдя до него, она направлялась к родному подъезду, а Шарицкий топал дальше ещё через пару дворов.
На этот раз до угла они чуть-чуть не дошли. Потому что, проходя мимо недавно оборудованной новенькой детской площадки, Алёна зацепилась взглядом за качели, и ей невыносимо захотелось покачаться. Ну да, в пятнадцать лет подобное иногда тоже случается. Не говоря ни слова, она свернула в нужную ей сторону, Шарицкий тоже молча, не возмущаясь, не спрашивая, послушно двинулся следом.
Алёна бросила сумку на лавочку, устроилась на узком сиденье, Андрюха застыл рядом, привалившись к металлической опоре качелей.
Родной Алёнин подъезд с этой позиции очень даже хорошо просматривался, вот она и увидела без труда, как из него выходил Глеб. И не один. С Лилей. И Шарицкий увидел. А вот их те двое не заметилипялились только друг на друга, переговаривались и улыбались абсолютно по-дурацки.
7
(прошлое)
Алёна хотела отвернуться, но не получилось. Тоже пялилась, словно испытывала особое удовольствие от того, как болезненно щемило сердце. Ещё и Шарицкий, будто нарочно, с заинтересованным любопытством уточнил:
Это она?
А самому не догадаться? Никак.
Конечно, она, Лилечка-крокодилечка. Счастливо лыбится во все тридцать два зуба. Довольная. Круглое лицо разрумянилось. У неё же щеки, наверное, даже со спины видно.
Поторопились свалить, пока родители с работы не пришли? неожиданно вывел Шарицкий.
Ты о чём? вскинулась Алёна.
Да ни о чём, Андрюха дёрнул плечами. Просто, к слову.
Ну да, конечно. И Алёна не дура, чтобы не понять. Чем ещё могла заниматься влюблённая парочка в пустой квартире, когда кроме них никого больше нет?
Фу, гадость! Ивдруг всё-таки нет?
А Шарицкийпридурок. Зачем он это сказал? Друг, называется. Без его намёков Алёне, скорее всего, подобное в голову бы не пришло. По крайней мере, вот прямо сейчас, только бы позже, потом. Но что могло быть потом, сейчас-то не настолько важно. А тут, хочешьне хочешь, а уже не выходит не думать, не представлять, и это, словно отковыривать корочку с подсохшей ранкибольно, и кровь наверняка потечёт. Но всё равно не удержаться.
А Шарицкий отлип от металлического столба, ухватился за одну из штанг, на которых крепилось сиденье, ровно над Алёниной ладонью, и как всегда невозмутимо и даже чуть лениво предложил:
А пойдём тоже куда-нибудь сходим. Например, на дискотеку в «Юбилейный».
Получше ничего не придумал?
А тебя туда пустят? насуплено поинтересовалась Алёна. Не скажут, что ещё маленький, не дорос?
Наверное, это тоже не совсем по-дружески, подкалывать на самую чувствительную тему, но он ведь абсолютно похожее только что сделал этим своим намёком. Вот и пусть ощутит то же, что и Алёна, по полной. Как и полагается другу, разделит пополам и горечь, и беды, и боль. Но Шарицкий и не думал обижаться.
Рост не главное, произнёс он наставительно и твёрдо. Главноеуверенность в себе.
Ага, Алёна хмыкнула. А когда возразить нечего, сыпь цитатами.
Этоне цитата, не теряя спокойствия, возразил Шарицкий. Я на самом деле так считаю. Помолчал секунду и добавил с прежней непробиваемой невозмутимостью: А не хочешь в «Юбилейный», тогда пошли в Макдональдс. Можно прямо сейчас.
Зачем?
Поедим чего-нибудь. У меня деньги есть.
Поедим? Ей, можно сказать, плохо, а у него мысли только об одном, либо развлечься, подёргаться на дискотеке, либо пожрать. Не получается вырасти в высоту, так ты решил в ширину?