Опустил глаза Виктор Федорович. Тяжко было слышать все это и заставлять себя мириться с этим, но, как видно, делать было нечего. Поцелуй в лоб от жены был равносилен, пожалуй, пуле. Тело его жило, но душа после такого разговора казалась навсегда почившей в бозе.
Тем же вечером Мойша по традиции провожал Катю.
Послушай, я давно хочу тебе сказать
Она внимательно посмотрела в лицо доктора.
Знаешь, среди огромного количества каких-то странных людей, которыми населен этот город, ты почему-то кажешься мне наиболее нормальным человеком
Оригинальный комплимент.
Это не комплимент, это другое. Понимаешь, я много думал об этом. Вот вы, женщины, например, прежде, чем начать с кем-то отношения сразу проецируете этого человека на позицию будущего мужа. Ну представляете, как он будет выглядеть в рои главы семьи, отца, защитника и так далее. Ты будешь смеяться, но мы занимаемся тем же самым. И с того самого дня, как я тебя узнал, когда мы втроем сидели в кабинете и отмечали мое вступление в должность, ты показалась мне особенной. Я начал строить эту мысленную проекцию, в которой видел тебя своей женой и матерью своих детей. И, знаешь, у меня это получается с каждым днем все лучше и лучше, картинка все отчетливее и отчетливее
Это как же понимать? Такое нестандартное предложение руки и сердца?
Я не хотел показаться банальным.
Что ж, тебе удалось. Только где гарантия того, что с другой эта твоя мысленная картинка не будет столь же идеальной?
Не знаю. Жизнь. Никто ни от чего не застрахован. А все же решать надо. Как говорил Марк Твен, лучше сделать и потом жалеть, чем жалеть о том, что не сделал.
Нувыдохнула Катя. Во-первых, предложение принято к рассмотрению, а во- вторых Как ты представляешь себе наше будущее? Где, например, мы будем жить?
Только не здесь. Уедем в Москву.
Почему не здесь? Это мой родной город.
А таммой родной город. И потом я не хочу, чтобы мои дети росли в обстановке эпидемии триппера и публичных домов. Так недалеко и до публичных опиумных курилен и наркопритонов, про которых будут писать в газетах как про санаториипрофилактории. Выйдет какой-нибудь умник с предложениями о том, что ганж лечит рак, и вперед! Газетчики подхватят, влепят цитату Президента, мэр разрежет ленточкуи еще один гвоздь в крышку гроба общественного сознания.
Опять! Пойми ты наконец, что общество всегда и вездездесь, в Москве, еще где-тодурно влияет на человека. Трудность жизни индивидуума в том и состоит, чтобы не дать ему, этому обществу, сделать из себя своего адепта, покорного барана в стаде, отправляемом в забой.
Это понятно. Но если есть возможность в этом конвейере мясокомбината отойти от забоя подальшелучше отойти.
Катя молча смотрела на своего спутника. Им обоим сейчас казалось, что город, в котором они познакомились и сблизилисьэто огромный океан, исполненный акулами и муренами, а они двоеэто маленький в нем островок. Итальянский поэт говорил, что каждый из насангел, но только с одним крылом, и летать мы можем, только обнявшись друг с другом. Влюбленные крепко обнялись и в эту минуту им показались эти акулы и мурены уже не такими страшными, а созданный ими островокне таким уж и маленьким для жизни. Во всяком случае, на нем смело могли уместиться и они, и их дети, и дети их детей. А что еще надо человеку для счастья?..
Когда Катя вбежала в свой подъезд, а Мойша по привычке постояв несколько минут и увидев, как зажигается свет в ее окне, побрел в сторону дома, его вдруг окликнул знакомый голос:
Эй!
Он обернулся. Любимая сияла улыбкой и смотрела на него из окна.
А это не Марк Твен сказал!
Что?
Ну что лучше сделать и жалеть, чем жалеть о не сделанном.
А кто?
Веллер. Бее, она показала ему язык и скрылась за шторой. Он улыбнулся и, казалось, глаза его повлажнелито ли от яркого света, бьющего из ее окна в ночи, а то лиот счастья.
Утро выдалось для всей городской администрации просто ужасным. Мало того, что у мэра и его первого заместителя, дома творилось черт знает что в связи с нововведениями в городской инфраструктуре, так еще и перед зданием собрался какой-то стихийный митинг, на который городские власти не давали разрешения. И хотя он был малочисленный, после утренней планерки, мэра все же заинтересовала суть требований собравшихся.
Да черт их знает, бабы какие-то Это, по-моему, с завода металлоконструкций, зарплату пришли требовать, Кузьмин только отмахивался от вопросов мэра, не отрывая головы от бумаг. Заместитель был непривычно хмур и рассеян, мэру было непривычно видеть его таким.
Что с тобой? Не спал, что ли?
Да какое там! Моя знаешь, чего отмочила?
Чего?
На работу в борд в дом досуга собралась устраиваться!
Мэр выпучил глаза от удивления:
Шутишь? Ей-то зачем?
Популярность, говорит, падает. Пиар ход решила сделать.
Хе, усмехнулся городской голова. Ну бабы! Совсем с ума посходили! А моя вчера заявила, что требует равноправия, чтобы мы, значит, мужской коллектив в дом досуга навели, и они тоже могли его посещать.
По-моему, открыли мы с тобой ящик Пандоры
Не бзди, все в наших руках. Пока из этого ящика только файда городскому бюджету сыплется, так что общественные интересы для нас выше личных Черт, да что это за бабы-то?! Выйти, что ли?
Пойдем.
Стоило мэру и его первому заместителю переступить порог мэрии, как они замерли в немом оцепенении. На плакатах, которые женщины держали в руках, значилось: «Даешь мужиков в дом досуга!», «Даешь досуг для женщин!», «Требуем равноправия!», «Мы тоже люди» и тому подобное.
Погоди, я узнаю, чего они хотят, Кузьмин шагнул навстречу толпе, но мэр остановил его.
Я и без тебя знаю, чего они хотят.
Не понял?
Они мужиков требуют.
Каких мужиков?
Я ж тебе рассказывал, в дом досуга мужской коллектив! Чтоб самим, значит, пользоваться
Голос мэра подхватила одна из протестующих.
Конечно! Мы, что, не люди?! Работаем и устаем не меньше вашего! Вам можно, а нам что же?..
Тут взгляд мэра привлекла машина местного телевидения, показавшаяся у въезда на площадь.
Твою мать, этого не хватало Дорогие женщины! Обещаем вам принять меры по устранению этого недостатка и как можно скорее! Только расходитесь, пожалуйста!
Чего?! Правда глаза колет? разошлись бабы.
Митинг не санкционирован! Сейчас полицию позову! Марш отсюда!
Так будут мужики-то?!
Будут, будут, такие мужики будут, что вы все на свете забудете, только расходитесь, пожалуйста
Участницы сборища стали разбредаться, когда подоспела съемочная группа.
Здравствуйте, Николай Иванович. Что здесь такое происходило? наставив камеру на мэра, вопрошал репортер.
Ничего, вам показалось.
Кажется, женщины чего-то требовали.
Это работницы завода металлоконструкций. Там образовалась некоторая задолженность по заработной плате. И сегодня у ворот завода проводится санкционированная забастовка сотрудников. Вот туда прошу, пожалуйста.
Спустя минуту мэр и Кузьмин в сопровождении машины тележурналистов ехали к зданию завода.
Ты чего? Ты зачем их туда потащил? Нам нужен этот скандал с прокуратурой?
Ты дурак?! Лучше было бы, если бы они узнали про бор дом досуга?! Тогда нам точно головы не сносить! А тут из двух зол выбираем меньшее
Велико же было удивление приехавших, когда у ворот завода никакой манифестации они не увидели. Дворник разметал мусор в разные стороны и клубил пыль. Задыхаясь от нее, Кузьмин спросил у него:
Тут же забастовка должна была быть!
Знамо дело, должна. Да нету, как видишь.
А где же все?! Да прекрати ты мести, когда с тобой разговаривают! Видишь, журналисты приехали, снимать хотят
А чего тут снимать? Меня разве?
Так где работницы-то?
Знамо гдеу борделя
У дома досуга?
У него.
А чего они там делают?
Да они собрались к девяти, все чин чином было. А потом одна, Манька, многостаночница, говорит: «Чего, мол, от этих бюрократов чиновных ждать? Все равно ни хрена не заплатят! Лучше пошли, девки, работать в дом досуга! Там и зарплаты выше, и работа легче, и платят своевременно». Все и ушли.