Во время разговора ливанец то и дело поглядывал по сторонам, а паузы в их беседе становились все длиннее. И тогда Сергио переключился на меня.
Что вы успели посмотреть на Родосе, Алекс?
Много мест, которые туристы называют достопримечательностями, но явно еще не все. Самые интересные места могут показать только местные. К счастью, вчера мне повезло встретить того, кто знаком с Родосом. Я кивнул в сторону спортсмена. И сегодня он показал мне нудистский пляж.
Да? Ха-ха-ха! Вот, оказывается, чем может удивить наш остров русского!
Я никогда раньше не был в таких местах.
Ну и как? живо поинтересовался ресторатор.
Эмм Неожиданно. Это будет памятный день.
А что вас обычно интересует в путешествиях?
Пожалуй, старые камни. Я имею в виду исторические места. Мне нравится история, и я люблю трогать ее свидетельства.
Тогда вы в правильном месте. Тут вокруг одна сплошная история. Иногда сомнительно, что у этих мест есть настоящее или будущее. Мы живем на руинах и ими питаемся.
Многие вам позавидуют.
И я их понимаю. В нашей жизни есть стиль!
Меня всегда тянуло в такие места, хотя понятно, что и тут жизнь не без проблем. Она наверняка не похожа на рекламный ролик Баунти, тем более что у вас в Греции сейчас кризис. Но весь этот дух средиземноморской жизни, очарование моря, старых камней и многовекового уклада Наверное, о людях южной Европы написано больше всего книг в мире. Так что я один из тех, кто завидует. Я легонько отсалютовал, подняв стаканчик.
Очень мило с вашей стороны, очень вежливо. Похоже, вы поэт. Седовласый мужчина в красно-синем полосатом поло совсем не выглядел излишне впечатленным, наверняка на своем месте он и не к таким любезностям привык. Тем не менее, Сергио казался заинтересованным беседой. Дружелюбно прищурив глаза, он мотнул головой в сторону высокой башни с часами, торчавшей над площадью:
Знаете историю этой башни, мой друг?
Увы, я даже не знаю, что это за башня.
Это очень древняя башня. На самом деле она новая, но это потому, что ее пришлось
строить заново. Старую башню греки построили еще в седьмом веке. Но потомгораздо позжена Родосе случилось землетрясение, а в подвале башни тогда был арсенал и пороховой склад. Внутри произошел большой взрыв, и башня обрушилась. Но на ее месте решили построить новую башню. И конечно, сделали всё не так, как было раньше. Она выглядит не так, как старая, византийская.
Да, я вижу. Кажется, это барокко?
Или неоклассицизм, я в этом не силен. В любом случае: вот, пожалуйста! Башня снова появилась, и люди ее полюбили еще больше прежней. Она стала одной из главных достопримечательностей старого Родоса. Интересно, не правда ли?
Да, и поучительно.
Новое порой бывает лучше старого, даже в таком древнем месте. Это подал голос Эли. Он оторвался от телефона и сказал:
Алекс, у меня еще одна встреча. Если ты закончил свой напиток, пойдем?
Мы вежливо и многословно поблагодарили Сергио за угощение и беседу. Ясно, что для него это был короткий эпизод общения с приезжими туристами, а для Элиобычное общение с одним из легко приобретаемых знакомых. Для себя же я нашел в этом очередной неожиданный случай, добавивший неординарности к и так выходящему из ряда вон дню. Ну вот когда в последний раз я сидел на живописной площади за стаканчиком в компании с неожиданно встретившимся местным обитателем, который непринужденно, на примере первой попавшейся достопримечательности описал мне так символически и кратко всю суть средиземноморской истории?
После того, как мы попрощались с Сергио, и Эли договорился с ним о новом рандеву, мы медленно двинулись по площади мимо старинной башни с часами. Насколько я услышал краем уха, ресторатор приглашал ливанца посмотреть один из местных отелей, кажется, тоже ему принадлежащий. Эли упомянул об этом, пока мы шагали по истертой брусчатке Старого города. К удивлению, и его тронула история про башню. Может даже больше, чем меня. Достаточно было услышать его бормотание:
Вот это история, а? Про башню с часами. Пороховой склад, взрыв, и тут же новое строительство Изумительно, а?
Что именно его изумило, я не успел услышать, так как в этот момент Эли вдруг на ходу обхватил за плечи шедшую впереди девушку. Я не успел даже опешить, как девушка обернулась, и даже не вздрогнув, расцвела в улыбке и впилась ливанцу в губыон вовремя наклонился. Она была черноволоса, в джинсах, босоножках с высокими каблуками и в дорогой темной блузке, очень подходящей для вечерней ходьбы по барам и клубам. Когда поцелуй и басовитые комплименты ливанца («Оуааа, мон амууур, белииииссимаааа бэйби») были закончены, он провозгласил:
А теперь знакомьтесь: это Алекс, он из России. Мистер классный парень!
Я Джорджия. Девушка протянула руку, я легко ее пожал, и тут же узнал яркую брюнетку из видеоролика, который Эли показывал в кофейнете же ближневосточно-арабские черты лица и глаза, которые могут быть завлекающими и жестокими одновременно. Она выглядела жизнерадостной и опасной.
Эли много о тебе рассказывал, заявила Джорджия. («Вот тебе раз!» удивился я.) Вы сегодня были на нудистском пляже? («Ну ничего себе!»)
Да, так получилось. Когда это он успел рассказать?
Мы переписывались весь день в мессенджере.
О тебе он тоже рассказывал. Это ты звезда его видеоролика? Кажется, тебе пришлось немного пострадать от него.
Джорджия только расхохоталась.
Тебе понравилось, да? Прикольный ролик получился, да? Эли хочет выложить его в Фэйсбук. Мне пришлось взять с него слово, что он хотя бы имя мое там не напишет.
Эли опять обхватил ее за плечи:
Ты будешь знаменитостью интернета, дорогая! Тебе будут ставить лайки, а мнеписать: «Врежь ей еще!»
Джорджия только опять прыснула. Эли спросил:
Итак, что ты хочешь делать, мон амур? Куда хочешь пойти? В ресторан, в бар, на танцы? В какое-то особое место? Ты так шикарно выглядишь!
Нет-нет, давайте просто погуляем по Олд-тауну. Вечер такой классный!
Окей, удовлетворенно промурлыкал ливанец, и мы зашагали дальше по мостовой мимо зазывал ресторанов, настойчиво интересовавшихся, не желаем ли мы подкрепиться сегодняшними специалитетами или освежиться расчудеснейшими коктейлями в их заведениях. Бары тут и там врезались своими столиками, шатрами и оградками в шумную веселую толпу праздно гуляющих туристов. Джорджия начала рассказывать своему бойфренду, как прошел ее деньтак быстро, что я не понял половины слов. По тому же, что удалось выхватить из ее болтовни, я пришел к выводу, что она где-то здесь работает в туристический сезон.
Эй, Джорджия, так кем ты работаешь и откуда ты? вклинился я вопросом, когда дождался, как она вывалила ливанцу самое главное о сегодняшнем дне и сделала маленькую паузу, чтобы набрать воздуха.
Я массажистка в «Шератоне», это на той стороне острова, махнула она рукой. Я из Грециис материка, и приезжаю сюда, на Родос, летом. Я делаю разные виды массажа: расслабляющий, лечебный, косметический, тонизирующийБрюнетка говорила с интонациями, как на собеседовании в HR-агентстве, и умудрялась строчить словами как из пулемета.
Тебе это нравится? спросил я.
Очень нравится, Алекс, я люблю свою работу. Так много клиентов приходит, столько разных интересных людей, у нас с ними быстро складываются прекрасные отношения, и с ними, то есть с этими людьми, так интересно разговаривать, они рассказывают столько интересных вещей!
И ты не устаешь?
А как же! Очень устаю! Вот сегодня я совсем устала! Ага, по ее жизнерадостному лицу было видно, как она нечеловечески измождена. А ты, Алекс? Чем занимаешься? Я имею в виду, что ты делаешь, кем работаешь?
Я ответил простым перечислением мест своей работы, как будто заполнил графы анкеты, и решил, что этого хватило, чтобы избавить ее любопытство от вакуума на мой счет. Ведь понятно же, что подробности ее не интересуют, а если она захочет узнать что-то особенное, непременно спросит. В то же время мне почему-то показалось, что даже если она и захочет узнать о чем-то, чего я не сказал, то возможно, пока повременит спрашивать. Что-то выдавало в ней и присутствие деликатности тоже, которое трудно было предположить с первого взгляда. Она была более мягкой и дружелюбной, чем заставляла думать ее внешность.