Тогда давай скажем чао Клаудии, и пошли?
Конечно, только в доме ее нет.
Она в кухне.
Я сделал несколько шагов в указанном направлении, и громко протянул:
Клаудия! Мы собираемся уходить!
Хорошо проведите время, мальчики! Счастливого дня! донеслось из кухни.
И тебе хорошего дня! прогудел Эли.
Не знаю, во сколько буду дома, добавил я в открытую дверь.
Это неважно. послышалось в ответ. Лишь бы у вас все получилось!
Подобные шуточки никогда меня не раздражали, так что я лишь еще раз пожелал хорошего дня, и двинулся к воротам вслед за ливанцем.
За оградой нас ждал припаркованный у самой стены маленький красный двухдверный «Фиат». Сбоку на капоте красовался огромный желтый скорпион. Я обрадовался, что хотя бы не придется ехать на автобусе. В какой-то момент в путешествиях от них начинаешь уставать, к тому же поездки в европейских автобусах по российским меркам стоят уйму денег. Эли пикнул брелоком и кивнул головой:
Залазь внутрь.
Хорошая машина, вежливо похвалил я, усаживаясь на далеко отодвинутое назад сиденье. Наконец-то в Греции я увидел машину, у которой ремень безопасности уже был протянут через сиденье и защелкнут в замке, так что пассажиру остается сесть поверх него и не придется чувствовать себя скованным, чего я в машине очень не люблю. Тут уважают правила, поэтому все ездят пристегнутыми. Почти все, поправил я себя, надежно устанавливая рюкзак на полу между ног.
Да, неплохая машина. Маленькая, но быстрая, и красивая, девушкам нравится. Только обходится дороговато. Я хочу найти вариант подешевле. Может быть, арендовать у какого-нибудь местного грека его личную машину, чтобы не через фирму. На пляже, куда мы едем, у меня есть друзья, может сегодня спрошу их об этом. Ну что, готов ехать? во второй раз глянул на меня Эли и завел мотор.
Да, конечно, почему бы нет? ответил я стандартной английской фразой.
Элла, Алекс. Погнали на нудистский пляж!
Эли вывернул руль, и «Фиат-500» покатил по брусчатке старого города мимо крепостной стены к высоким башням замковых ворот Акандии. Нырнув в их тень, и тут же вынырнув с другой стороны, мы остановились перед столбиком, который загораживал проезд автомобилям.
Калимера!помахал рукой Эли охраннику в униформе. Тот ответил на утреннее приветствие, нажал кнопочку на карманном пульте, и столбик медленно опустился в мостовую, давая нам дорогу. Машина выехала с мостовой на асфальт, только прибавила скорости, и тут же затормозила на кольцевом перекрестке.
Если ты не против, сначала заедем в порт, полувопросительно сказал мой новый знакомый. Мне надо узнать расписание паромов на Миконос, и может быть, сразу купить билет.
Конечно, почему нет? Делай что тебе нужно, мы никуда не торопимся. Эли кивнул и свернул налево, на набережную. Так когда ты собираешься ехать на Миконос?
Завтра или послезавтра. Там мои друзья отдыхают. С ними проводить время всегда весело.
Я никак не могу привыкнуть к этой особенности современного английского: невозможно точно сказать, кого собеседник имеет в виду, когда говорит «друзья»: кто они, мальчики или девочки? В случае с Эли подозреваю, что это почти всегда вторые, если он не называет имен.
Как раз туда, где днем раньше я видел готовившиеся к отправлению огромные паромы, мы и подъехали. Эли совсем не позаботился припарковаться там, где предписывала разметка, а остановился прямо напротив длинной будки с окошками, за которыми с индифферентным видом сидели два грека средних лет в одинаковых голубых рубашках. Широченный бетонный пирс заканчивался прямо перед нами ограждением из колючей проволоки, за которым начинались наваленные друг на друга глыбы волнолома. Чуть в стороне маячил шлагбаум перед воротами на паром. Слабый морской ветерок еле обдувал порт. Солнце подобралось к зениту. Вся картинка за окном машиныгрязно-белый бетон пирса, белые отблески на воде и пронзительно синее небо, настолько однородное, что не разглядишь, глубокое оно или плоскоевсе это сияло перед глазами цветами греческого флага.
Эли выключил двигатель, и даже не захлопнув дверь, подошел к будке. Подогнув ногу, облокотился на высокую деревянную стойку, едва не всунул голову в окошко, и, приняв эту крайне непринужденную позу, начал беседу с клерками. По его виду можно было решить, что он болтает со старыми приятелями. Я чувствовал, как мое настороженное внимание к этому незнакомцу понемногу уступает место легкой уважительной зависти. Ее наступление при этом я вполне контролировал, и значит позволял. С какой легкостью этот здоровяк сближается с людьми! Об этой легкости сигналил даже непринужденно отставленный зад в коротких черных шортах. С какой свободой он распоряжается своим отпуском! Как он может, не планируя ничего заранее, просто взять и сесть на паром, возможно даже на машине! чтобы переехать на другой остров, когда этот хоть чуть-чуть начнет надоедать!
Однако разговор затягивался, Эли временами отворачивался от окошка и задумчиво посматривал на бухту. Судя по замешательству на его лице, появилась проблема. Так продолжалось добрых десять минут: по радио успело смениться три песни, я не торопясь выкурил сигарету и уже давно выбросил окурок. Наконец ливанец вернулся в машину и пробормотал:
Похоже, на пароме мне отсюда не выбраться.
А что с ним? Утонул?
Паромы ходят, но свободных мест нет. Может, будут только через неделю, если покупать билет прямо сейчас.
А через неделю ехать будет уже поздно?
Кто знает? Слишком долго ждать. Вот ты знаешь, что будет через неделю?
Знаю. Я улечу обратно в Россию. Ровно через неделю.
Ха. Ну а я пока не знаю
Помолчав, я спросил:
Окей, а другие варианты? Самолет?
Может быть. Но по морю было бы удобнее: тут не так далеко. Ладно, потом посмотрим. А сейчас нас ждут пляжи! жизнерадостно провозгласил Эли. Завел машину, пригладил растрепавшиеся волосы и поехал с пирса обратно на дорогу. Перед пляжем мы заедем в булочную, возьмем с собой что-нибудь поесть. Я знаю отличное место, как раз по дороге. Ты завтракал?
Я уверил, что завтракал, спасибо, все в порядке, но что план меня устраивает. Через пять минут мы остановились в пригороде у обширного павильона с террасой. И внутри и снаружи стояло множество столиков, половина была занята свободно одетыми людьми средних лет, большинство казались местными. Две девушки за прилавкомтаких принято называть интереснымишироко улыбнулись спортсмену как родному.
Привет, девочки! Мне кофе как обычно, и какую-нибудь булку с собой типа сэндвича, перегнулся Эли через прилавок. Алекс, любишь кофе по-гречески?
Да, составлю тебе компанию, отозвался я, не имея ни малейшего понятия, чем греческий кофе отличается от любого другого.
Тогда два кофе как обычно. Алекс, ты можешь выбрать себе какой-нибудь бутерброд, можешь съесть его здесь или взять с собой, Эли начал тыкать пальцем в разложенные за стеклом прилавка сэндвичи, не забывая подмигивать продавщицам.
«А то я без тебя не знаю, что могу взять или не взять», огрызнулся я про себя. На приготовление сэндвичей с индейкой, овощами, зеленью и чем-то там еще ушла целая вечность. Крепкое пойло с кофейным осадком из бумажного стаканчика уже дважды обожгло мне язык.
Хэй, Алекс, хочешь покажу классное видео? Эли протянул телефон со словами: Мы его сняли с подружкой на пляже. Смотри, мистер классный парень, тебе понравится:
На экране на фоне моря и песка показалась девушка крупным планом. Молодая брюнетка с длинными волнистыми волосами, в каплевидных дымчатых очках, растягивала в замедленной съемке губы в улыбке. Вдруг в кадр медленно (съемка-то замедленная) вплывает большая рукамужская, мускулистая. Открытая ладонь тянется к лицу брюнетки. Улыбка девушки никуда не девается. Рука наотмашь хлопает ладонью по щеке, закрывая собой половину головы. Лицо от пощечины медленно поворачивается, волосы взлетают вслед за ним, очки срываются с носа и кувыркаясь, по дуге летят в сторону. Когда волосы закончили взбаламученный свой танец, брюнетка медленно поворачивает голову обратно. Остатки улыбки сползают с лица, теперь она уже без очков. В камеру смотрят глаза красивой девушки того ближневосточного типа, у которого по выражению лица так трудно определить: она просто спокойно рассматривает тебя, или задумывает мировую войну? Никакой агрессии, просто вечно обжигающий, многообещающий огонь мести. Вот что ты видишь в ее глазах. Так она смотрит в камеру, пока минутный ролик не заканчивается и плеер не выключается.