Не знаю, что выйдет из этого, Лёля, я конструирую в зависимости от пожеланий заказчика, потом с мастерами словом, тебе не интересно будет, но пока заказы есть вроде и неплохо
Бандиты не достают?
Он посмотрел на меня:
Бандиты начали в кресла депутатов пересаживатьсяхмуро произнёс он. Но С другой стороны, не платить хотя бы дважды
Мы пообедали, купив в «Лейпциге», до которого дошли через Зону напрямик, разнообразных вкусностей: чудесной колбасы, копчёной осетрины, сыра и даже вина. Я и кофе сварила на плитке в нашей маленькой турке, Лёня никогда не любил, я варила для себя.
Лёль, где Лёня? спросил, наконец, дядя Валера, пока я убирала посуду.
Я посмотрела на него если бы я не сделала этого, я смогла бы не сказать но своими глазами он тут же проник мне в самое сердце и я заплакала
Всё, ноги не удержали, я села на постель, дядя Валера рядом со мной, обняв мои затрясшиеся плечи.
Я впервые заплакала с того дня, как всё разрушилось, и поэтому поток моих слёз был неукротим
Так и знал чёртпробормотал Дядя Валера, обнимая меня, ревущую в голос. Я чувствую, как намочила ему рубашку на плече Он не на сборах? Где он?
Но я не могла произнести ни слова.
Из-за чего поссорились хотя бы? он отводит мои волосы, силясь заглянуть в лицо.
Мы не поссорились Я Лёня в Чечню уехал воеватья пролепетала, подняв глаза на него.
Почему?.. Сам? Или?.. Почему он поехал?.. недоумение сделало его лицо даже бледным. Подожди Я не понимаю, как его могли взять?!..
Он сам! Он сам! Сам! вскричала я в отчаянии. Надо всё сказать ему, пусть знает, до чего довела Лёню его милая «Лула-Мэй»Из-за меня! От меня! я
Что сделала-то?.. Вы же О, Божедядя Валера побледнел ещё больше, обмер даже, понимая, наконец сразу оценив масштабы моего преступления и ничего не стал расспрашивать больше.
Я приехал, чтобы отвезти Лёлю на дежурство, я делал так всё время, я каждый день должен был видеть её, и я чувствовал, что это нужно и ей, чтобы я появлялся ежедневно. Я отвозил её на дежурства, я встречал её по утрам, отвозил домой, в общагу, опаздывая на работу, вызывая уже недоумение и гнев моей заместительницы, ведь за все годы за мной такое не водилось. В дни, когда Лёля свободна, я стараюсь освободиться пораньше, чтобы провести вечер с ней вдвоём, что тоже приводит Галину Мироновну в сердитое расположение.
Вот и сегодня, по обыкновению, я приехал сюда, поднялся сегодня на лифте, его включили неделю назад, но я и так не замечал подъёма по этой узкой, бесконечной лестнице, по которой навстречу спускались молодые, а иногда и не очень молодые люди в тапках и домашней одежде, с кастрюлями нередко
Дверь была не заперта, Лёля оставляла открытой, когда знала, что я вот-вот приду. Я не застал её в комнате, зато застал «дядю Валеру» Он обернулся от окна, у которого стоял, глядя на Москву, как на ладони лежащую перед глазами. Увидев меня, кажется, не удивился, будто предполагал, поджидал даже:
Добрый вечер, Кирилл Иванович, сказал он, разворачиваясь и буравя меня острым взглядом, будто всё знает обо мне
Добрый вечер, кажется Валерий? я отлично помню его имя, как и его самого, но мне хотелось уязвить его тем, что я будто бы забыл
Валерий-Валерий, его губы в злую дугу выгнулись гневом, верно, я Лёлин отчим. А тыотец Лёни, он перешёл на «ты», бледнея и сверкая глазами, как стальными стилетами.
Именно так.
Именноон прищурился с вызовом глядя на меня.
Неужели думаешь, я тебя боюсь, я в два раза больше тебя?!
Что тебе надо, мужик?! закипая, спросил я уже без обиняков, выпячивая грудь, чтобы он оценил, насколько я больше него.
Он спокойно и смотрит на меня и только во взгляде его горит пламя:
Ято мужик, а вот ты что делаешь?!.. Ты что делаешь?! чеканя слова, отлетающие как металлические диски на каменный пол, произнёс он, нагло требуя, похоже, ответа от меня.
Какого хрена тебе надо?! Ты указывать мне будешь?! взорвался я, он ещё спрашивать будет! Да кто ты есть?!
По его лицу прошла нервом молния:
Буду указывать, если у тебя крышу снесло! Я ещё тем летом понял, что у тебя на уме Но как ты не остановился-то?!.. его глаза голосуют меня вслед за словами. Ты что к детям лезешь? Как ты мог между ними встать? Что, только «мои желания», совсем ничего святого нет? Хлюст московский, последнее сказал, будто сплюнул.
Да я Н-ский, как и ты! выкрикнул я. Что, ещё провинциальную ненависть к москвичам будешь тут в ход пускать, тоже мне, Робин Гуд нравственности выискался!
Хрена ты Н-ский, сволота столичная! он скривился пренебрежительно. Вали давай, пока Лёля не вышла, я вижу, у него сжимаются кулаки. И не приближайся больше!
Ну, уж этого я стерпеть не мог:
Ты спятил, что ли, какого лешего ты распоряжаешься здесь?!
Я хотел схватить его за рубашку и вытолкать вон из Лёлиной комнаты, но он увернулся, перехватив мою руку, айкидошник хренов
Когда я выключила воду в ванной, где смывала остатки слёз, я услышала грохот в моей комнате И сразу догадалась, что происходит Что же они дерутся-то все! Ведь всё переломают мне сейчас
Всё оказалось ещё хуже: не только всё переломали, но и сами с окровавленными уже лицами, поднимались из противоположных углов, кровью капая на облезлый паркет, сейчас впитается в лысые досочки
Что ж вы делаетепрошептала я, хватаясь за голову. Хватит, остановитесь
Я посмотрел на Лёлю, явные следы слёз на её прекрасном лице и разозлился ещё больше
Что тут, день исповедания грешников? скривился я, он ещё и Лёлю достал, плакать заставил Чёрт подери, глаз начинает заплывать
Я тебя прибью сейчас, грешник! белый от злости орёт мой противник.
И мы бросились бы друг на друга снова, но Лёлин крик остановил нас:
Дядя Валера!.. Кирилл! Остановитесь оба! Что вы творите!.. Кирилл уйди!.. уйди сейчас же!
Я смотрю на неё, но она не отвечает мне взглядом. Я понимаю, что надо уйти. Уйти, чёрт!.. Чёрт! Чёрт подери тебя, гад с прозрачными глазами! Хренов праведник!
Кирилл вышел, так и не встретив моего взгляда, хлопнув хлипкой дверью, и второй в коридор Я растерянно огляделась по сторонам:
Дядя Валера, что ж вы натворили зачем вы Господи, будто этим что-нибудь исправишь ох Ничего же не исправишь Ничегоя села на то, что было нашей отличной вечной «олимпийской» кроватью, а теперь осталась груда не очень симпатичных обломков с торчащими внутренностями толстых ДСП и матраса, свалившегося покрывала и белья. Хорошо, что на дежурство надо, а с этим потом буду разбираться
Я посмотрела на дядю Валеру, он подошёл к зеркалу, уцелевшему чудом, видимо потому что было прибито к стене задней деревянной стороной. Он вытирает кровь с разбитой губы тылом ладони:
Всё же и ему я раскрасил рожу изрядно, самодовольно говорит он.
Я подошла к нему:
Дайте посмотрю, сказала я, коснувшись его плеч, он ростом с меня и ведь бросился же драться
Он повернулся ко мне, пытается увидеть мои глаза:
Надеюсь, ты не очень расстроилась, Лула-Мэй? проговорил он.
Не болтайте, к счастью серьёзных ран у него не было. Ссадины на руках, на губе я намазала зелёнкой, даже холода взять не откуда, холодильник у Люськи да и времени холод держать нет, мне пора на дежурство, поедет дядя Валера домой с раздутой рожей
Ну теперь все решат, что я алкаш Господи, что ж за жизнь, он засмеялся, снова разглядывая себя в зеркале. Помочь тебе убрать здесь всё?
Некогда уже, мне на работу пора, не то опоздаю.
Он посмотрел на часы:
Да и я, пожалуй, поеду. Но сначала провожу тебя, не против?
Одеваюсь.
Мы вышли из общежития, заперев весь кавардак до завтра. К метро «Коньково» пошли пешком. Автобуса ждать будешь дольше Солнце сияет как ни в чём, ни бывало, у Солнца всё хорошо, как всегда
Дядь Валер, не говорите дома ну В-общем Ничего не говорите, ладно? Лёня через три месяца вернётся, тогда
Он посмотрел на меня, мне стыдно, что он понял всё. Перед ним особенно стыдно. Стать предательницейодно, но другое, когда все узнают об этом, особенно те, чьё мнение важно для тебя