Дэш не сказал в ответ: «Я тоже тебя люблю».
Да я и сама осознала свои чувства, лишь произнеся эти слова вслух. И относились они не только к принесенной пицце.
Мои слова «Как же я тебя люблю!» означали: «Я люблю тебя за твою доброту и угрюмость. За щедрые чаевые, даваемые официантам, когда ты используешь кредитку отца. За твой умиротворенный и мечтательный вид во время чтения книг. За твой совет никогда не читать книги Николаса Спаркса и за твое смущение и обиду, когда я из любопытства прочитала одну, а потом еще парочку. Да, они пришлись мне по душе, и ты расстроился из-за этого. Я люблю спорить с тобой на тему литературы и люблю тебя за то, что ты признаешь: если тебе не нравится «фальшивое, неискреннее романтическое чтиво», то множеству других людей включая и твою подружку такое по вкусу. Я люблю тебя за любовь к моей двоюродной бабушке. Люблю то, насколько ярче, красочней и интереснее стала моя жизнь с того дня, как ты в нее вошел. Я люблю тебя за то, что однажды ты ответил на зов моей красной записной книжки».
Дедуля выжил, но, похоже, часть меня умерла в тот день: радость от осознания, что я по-настоящему полюбила кого-то, очень быстро померкла я не услышала ответа на свое признание.
Дэш так и не ответил мне: «Я тебя люблю».
А я больше не повторяла этих слов.
Я не обижаюсь на него правда, не обижаюсь. Дэш нежен и заботлив со мной, и я знаю, что нравлюсь ему. Сильно. Порой, кажется, он сам этому удивляется.
Я сказала: «Как же я тебя люблю!» и в тот миг ощущала любовь к нему каждой толикой своей души, но с той поры, не встретив взаимности, пытаюсь потихоньку отдалиться от Дэша. Я не могу заставить его чувствовать то, что он не чувствует, и не хочу этого делать, поскольку это только причинит мне боль. Вот я и решила запрятать любовь к нему в самый дальний уголок сердца пусть она там медленно тлеет, не мешая мне казаться Дэшу внешне беспечной и неприхотливой.
Вечная занятость хорошо помогает мне в этом. В последнее время я провожу с Дэшем так мало времени, что душа почти перестала болеть. Я не пытаюсь изо всех сил разлюбить его, в один прекрасный момент это случится «по умолчанию». Когда у меня нет уроков в школе, я хожу на подготовку к экзаменам, тренируюсь и играю в футбол, вожу дедушку на физиотерапию, по врачам и на встречи с друзьями. Еще на мне закупка продуктов и готовка: родители слишком заняты своей новой академической работой. Они больше не работают в другой стране, но это практически ничего не меняет. Ближайшее место работы, которое смогла найти мама за короткое время, должность внештатного преподавателя литературы в общественном колледже Вей-Аутсвилла в Лонг-Айленде, а папа устроился директором частной школы у черта на куличках где-то в Коннектикуте. Лэнгстон делит со мной заботы о дедушке, но с домашней работой помогает постольку-поскольку, как и все парни. Естественно, меня это раздражает. (Может, на мне проклятие какое?) А еще растет мой бизнес по выгулу собак. Он стал настолько востребованным, что миссис Бэзил зовет меня теперь не Медвежонком Лили, а Магнаткой. Со всем этим в совокупности время на Дэша найти очень сложно, и наши редкие встречи приносят все меньше радости и все больше ощущаются обязанностью.
Я перегружена дальше некуда.
Почти ребенок Медвежонок Лили осталась далеким воспоминанием. Такое ощущение, что за последний год я превратилась из юной шестнадцатилетки в престарелую семнадцатилетку.
* * *
Я так закрутилась, что серьезно оплошала со спешным подарком, который собиралась подарить Дэшу на нашей маленькой вечеринке в честь зажигания елки. Я начала работать над ним в начале года, но отложила, когда с дедушкой случилась беда. И теперь, глядя на его воскрешение, тяжело вздохнула. Брат рассмеялся.
Он очень плох, Лэнгстон?
Он Брат слишком долго колебался. Милый. Лэнгстон надел изумрудно-зеленый свитер через голову и потянул в стороны боковины. Но Дэш почти одного размера со мной, а мне этот свитер великоват. Собираешься откормить Дэша праздничными печеньями?
Этот свитер мы подарили папе на Рождество несколько лет назад, купив его в магазине одежды больших размеров. Папа его ни разу не надел, и тот все еще лежал в подарочной коробке. Я украсила свитер: пришила спереди большую снежинку из красного материала, а поверх нее вышила на ветви дерева двух голубков. На брюшке голубя слева я сделала нитью надпись «Дэш», на брюшке голубки справа «Лили».
Увидев свитер на брате, я уже не могла отрицать очевидного. Нужно снять голубей и пришить их на что-нибудь другое шляпу или шарф. Не заслуживают они свитера, даже если издают приятные воркующие звуки и от них произошел очаровательный термин «влюбленные голубки». Как любителю животных мне хотелось бы считать их прелестными созданиями, но как жительнице Нью-Йорка известно: голуби не прелестны. Они надоедливые.
Да, я действительно ни капельки не чувствую Рождества, раз выплескиваю свое раздражение на шумных птиц, символизирующих рождественский сезон.
Ты прав, он ужасен, сказала я Лэнгстону. Нельзя дарить его Дэшу.
Умоляю тебя, подари его Дэшу! отозвался брат.
Прозвенел дверной звонок.
Снимай свитер, Лэнгстон. Пришли гости.
Я посмотрела на себя в зеркало прихожей, пригладила волосы. Надеюсь, выгляжу презентабельно. Я надела свой любимый рождественский костюм: шерстяную зеленую юбку с вышитыми спереди оленями и красную футболку с круговой надписью «Не переставай верить» с изображением Санта Клауса внутри.
Угощение готово, хвойные ветви Оскара обвивает гирлянда из лампочек, животные заперты в моей спальне, чтобы не доставляли хлопот гостям. Добро пожаловать, Рождество. Мы всегда рады волшебству.
Интересно, не отец ли Дэша пришел? Мне кажется, если бы Дэш с отцом проводили больше времени вместе, то они бы поладили, и небольшая скромная вечеринка в преддверии Рождества может их к этому подтолкнуть. Прошлым вечером я выслала приглашение маме Дэша, но она ответила отказом, поскольку на то же самое время у нее назначена встреча с клиентом. А сегодняшним утром мне пришла в голову мысль пригласить вместо нее отца Дэша.
К моему огромному удивлению, в открытых дверях я увидела и отца Дэша, и его маму, а между ними его самого.
Угадай, кого я повстречал? сказал он.
Его родители, наверное, в последний раз находились в одном и том же месте в суде при разводе.
Лицо Дэша было безрадостным. Как и лица его родителей.
В Рождество, наконец, повеяло холодком.
Глава 3. Дэш
Под присмотром главной наседки
14 декабря, воскресенье
Если вы засунете Лили в самый точный рентгеновский аппарат в мире и изучите полученные результаты под самым точным земным микроскопом, то не найдете в ней ни единого плохого намерения. Она хорошая до мозга костей. Я как никто другой понимал, что ее ошибка порождена невежеством, а не жестокостью или злой шуткой. Я знал: она не осознает вселенского масштаба своей промашки.
Но, черт побери, я был взбешен.
Сначала, когда я уже собрался идти на вечеринку, меня позвала мама:
Ты куда? Я иду с тобой!
«Ну ладно, подумал я. Мама с Лили прекрасно ладят. Меня это радует. Здорово, что Лили хочет зажечь елку в широком кругу людей. Не страшно».
Я даже не возразил, когда мама спросила: «Ты пойдешь в этом?» и нацепила на меня галстук. Мы впервые выходили с ней вдвоем в свет со времен моей половозрелости, которая все эти обязательные сыновне-мамины выходы упразднила. Я постарался быть на высоте. В метро мы болтали о том, что ее книжный клуб выбрал для чтения в этом месяце. После того как я признался в полном незнании работ Энн Пэтчетт, мы перешли на другую тему мама с отчимом на новогодние праздники уезжали из города, я же решил остаться в Нью-Йорке. Все шло хорошо.
Но потом мы вышли на станции метро Лили, и наверху лестницы мама вдруг сжала мою руку.
Нет. Этого не может быть Нет.
Сперва я удивился: какое совпадение! Как отец оказался тут, у нас на пути?
Затем увидел в его руках подарок и понял, в чем дело. День был безнадежно испорчен.
Мама тоже все поняла.
Лили же не могла?.. спросила она
Проблема в том, что отвечать не имело смысла. Мы оба знали, что такое возможно.