Светлана Васильевна сдержано улыбнулась. Она была ни молода, ни отличалась красотой, разве что в её общем облике проступало некое скрытое, едва уловимое обаяние в те моменты, когда она позволяла себе улыбнуться. Заведующая отделением была весьма сдержанной особой. Она вступала в разговор только тогда, когда чувствовала в этом необходимость. Сейчас, по её мнению, и настал такой момент. Дождавшись паузы, Светлана Васильевна, сказала:
Андрей Васильевич, у меня к вам есть большая просьба. Мы замерзаем. В прошлом году, если помните, вы утепляли тамбурную дверь, но это не помогло. Вы видите, какие морозы стоят, и все наши доктора и пациенты засыпали нас жалобами на холод, особенно здесь, на нижнем этаже.
Светлана Васильевна, что ж я могу сделать? В прошлом году вам сюда провели дополнительную врезку батарей отопления.
Да что вы, Андрей Васильевичвмешалась в разговор старшая акушерка, это всё равно, что улицу обогревать. Пойдемте к нашей головной боли.
Лидия Михайловна подвела Андрея к огромной витражной стене. В ней был устроен отдельный вход для посетителей гинекологического отделения посредством внушительного объёма тамбура из забранного алюминием стекла. С патетическими интонациями в голосе она вопросила:
Оно нам надо? Нет, скажите, что мы здесь имеем? Сплошные дыры в стеклах, которые вы же сами заделываете каждый месяц, потому, что их мальчишки били, и будут бить. Ходить через этот вход никто и никогда уже не будет, так не проще ли будет заделать эту стену?
Лидия Михайловна, так за чем же дело стало? Вам нужно прямиком на шестой этаж к Тамаре Витальевне, я-то, грешный, здесь причем?
В том-то и дело, что вы как раз причем, даже очень причем! Мы говорили Тамаре Витальевне об этом, но она и слышать не хочет о нашей проблеме, пока идет ремонт на третьем и четвертом этажах.
И что?
Денег нет и всё такое, а у нас нужно ставить капитальную стенку. Даже тепловую завесу установить невозможно, потому как теплом опять будем улицу обогревать. В общем, заколдованный круг!
Андрей Васильевич, вновь вступила в обсуждение темы Светлана Васильевна. Мы решили, так сказать, исправить положение своими силами и вся надежда на вас.
Я весь внимание, Светлана Васильевна, чем смогутем помогу, но я теряюсь в догадках, какой стороной меня можно приложить к этому делу.
Вас прикладывать не нужно, а вот ваши золотые руки и материалы, которые лежать у вас в подвале нам пригодятся очень. Вы поставите здесь нам стенку. У вас есть железный профиль, а сухую штукатурку мы выпросим у Зины Ивановны. Мы видели с Лидией Михайловной, какую мастерскую вы соорудили у себя в подвале.
Заведующая гинекологией перевела дух и, как бы предвидя возражения, добавила:
Мы постараемся оплатить эту работу.
Нет, не получится! Даже не потому, что на эту работу нужно уйму времени, а ещё и просто потому, что когда это кто-нибудь в поликлинике смог выпросить у Зины Ивановны хоть дырку от ржавого ведра?
Андрей Васильевич, голубчик, мы всё это уладим, вы только начинайте сами, ну, там, размеры снимите, нарежьте профиль, ладненько? Вы уж не бросайте нас в беде.
Хм, Андрей потер переносицу, ну и озадачили вы меня, признаюсь. Да не справлюсь я с этим один.
Справитесь, справитесь, ведь сделали у себя такие стены в мастерской!
Там мне брат помогал. Я его специально просил помочь, так как делал для себя.
И мы вам найдем помощников, Лидия Михайловна доверительно прикоснулась к его руке. Мы ведь делаем это не для себя, для наших женщин
Минут десять Андрей ещё отнекивался, но потом сдался. Если бы он мог тогда знать, к каким роковым последствиям приведет его уступчивость, он бы лёг костьми, но не позволил свершиться столь прискорбному факту в его, и без того беспокойной работе.
В тот злополучный день ничто не предвещало неприятностей. Через день Андрей, разобравшись с утренними заявками, приступил к осуществлению заветной мечты гинекологического отделения. Замеры он сделал накануне. Стоя над разложенными накануне профилями, Андрей размышлял, с чего начать. На душе кошки скребли, так хотелось оставить целые длинномеры.
Из них Андрей задумал возвести перегородки на даче, и вот теперь его планам грозила весьма реальная опасность вылететь в трубу. Весь наличный прокат и алюминиевый профиль остались в подвале со времен строительства поликлиники. Андрей частью купил, а частью уговорил строителей не вывозить оставшийся материал на свалку. Благодаря такой предприимчивости, он стал в одночасье обладателем значительного количества стройматериалов. О таком он мог только мечтать, вследствие хронического безденежья.
Уломав Зину Ивановну, Андрей складировал своё богатство в углу обширнейшего полуподвала. Удивительно, но она не возражала. Благодаря такой нечаянной оказии его стратегические запасы благополучно лежали до лучших времен. Конечно, кое-что уплывало. Спрятать столь протяженные объекты было весьма затруднительно. Приходилось делиться со своими ближними частью припасов, если учесть, что эти ближние оказывались твоими начальниками.
Особенно усердствовала пощипать с краешку главная медсестра. Черт ее дернул в это же самое время строить где-то в подмосковных окрестностях весьма нехилую дачную хоромину! Об её размерах и размахе Андрей смог судить по завозимым в тот же подвал стройматериалам. Всего того, что перебывало в нем, хватило бы на постройку двух приличных размеров дач со всей отделкой внутри.
Как бы то ни было, тому, что осталось, теперь угрожала реальная опасность. Предвидя такие удары судьбы, Андрей выпросил разрешение возвести рядом с каморкой, которую он занимал, дополнительную площадь. Из лелеемого проката он сумел почти половину пристроить в стены вновь возведённой мастерской. Расчет был на то, что в свое время можно будет демонтировать стены мастерской и единым махом перевезти все на дачу.
И вот новый подлый подвох судьбы. Пошарив по сусекам, то бишь по всем подвальным закоулкам и не менее обширному чердаку, Андрей наскреб довольно приличное количество отрезков такого же профиля. Приложив (думалось ему) к этой груде металлолома пару кусков из своих запасов, стенка вполне может состояться без особого ущерба для его недвижимости.
Закончив выкладку части каркаса, Андрей щелкнул тумблером сварочного трансформатора и нахлобучил на лицо маску. Сварку он освоил недавно, но дело это у него получалось. Андрей пользовался любой подвернувшейся возможностью попрактиковаться в столь экзотическом для себя виде деятельности. Как и любой новичок, он тщательно следовал всем инструкциям, которые только смог раздобыть. Ему даже удалось выбить у Зины Ивановны асбестовый коврик. Теперь, стоя на нем, он ещё раз окинул взглядом все причиндалы, которые положено иметь при работе со сваркой. Андрей довольно хмыкнул. Он склонился над каркасом и ткнул электродом в угол рамы. Мягкий гул аппарата мгновенно сменился натужным ревом, сполохи яростного огня разорвали полусумрак подвала. Работа, подстать раскаленным брызгам расплава шлака и металла, разлетавшимся вокруг ослепительным фейерверком, закипела
Может показаться, что автор слишком злоупотребляет терпением читателя, углубляясь в описание столь прозаичного рабочего процесса. Господа мои, истинная ваша правда! В том, что автору приходиться упоминать такие непрезентабельные предметы, как ведра с водой и песком, стоящие под щитом, на котором внушительно обосновались пара огнетушителей с багром и лопатой, виноваты обстоятельства, которыми мы в нашем повествовании никак не можем пренебречь. Ибо они, эти неприметные спутники любого учреждения, иногда определяют судьбы его обитателей. Вспомните только страшные трагедии, случившиеся только потому, что у несчастных под рукой не оказалось во время ведра с песком или огнетушителя.
Не таков был наш герой. Он, в отличие от некоторых особей рода людского, пироманом не был. Андрей боялся пожаров. Именно потому он неукоснительно следовал предписаниям уважаемых пожарных инспекторов. Конечно, и в поликлинике имелся служивый такого рода. Это был настоящий полковник, безо всяких там скидок, у которого не очень-то забалуешься. Дело он знал свое туго. Как и подобает настоящему служаке, экс-полковник не признавал никаких авторитетов, кроме своего непосредственного начальника. А так как его высокое начальство находилось далече от мест дислокации доблестного служаки, то в поликлинике полковник прослыл ниспровергателем авторитетов.