«Потом Иль с перекошенной в ужасе рожей, с ножницами в одной руке и с выкроенной деталью в другой. И подпись: А-а-а!!! Я неправильно раскроил! Эта ткань стоит дохрилион!».
«Следующий кадр: Иль с несчастным видом дует на пальчик укололси-и!»
Все эти сообщения перемежаются моими скобками-улыбками и криками: «Ор!». Ничего внятнее ответить не могу, потому что сижу и тихо ржу. Я очень хорошо представляю Иля во всех этих ситуациях и, чёрт побери, мне уже хочется сделать этот хохмацкий фотосет. Хочется! Иль заразил меня своей дуркой!
«Но если нужно посерьёзу, пишет Иль после моих очередных скобочек, то я постараюсь. Я умею».
«А давай оба сделаем?» предлагаю я.
«Давай! моментально отвечает Иль. Да хоть десять. Я вообще в лёгкую! Главное, время назови».
И я, улыбаясь от уха до уха, лезу в календарь, смотреть свободные дни.
3 глава: 9 марта
Дверцы автобуса со скрипом раскрываются, и я наконец вырываюсь из душного плена. Как только ноги касаются обледенелого асфальта, шалый ветер, подхватив горсть свежего снега, бросает его мне в лицо. Чтобы я взбодрился. Но я только сильнее кутаюсь в куртку и, как низкие, тёмные тучи, что медленно ползут по небу, ползу по дороге вглубь квартала. Настроение под стать погоде: стылое и хмурое. Вчерашний день не выходит из мыслей, и я гноблю себя с каждой минутой всё сильнее.
Вчерашний день, да Восьмое марта
Я думал, он будет самым чудесным днём. Он должен был таким стать. Мы должны были встретиться с Кирой не в студии по делу, а просто так в кафе, думал, посидим, поговорим, потом пойдём гулять, зайдём в кинотеатр. Я приготовил отличный, как мне казалось, подарок. Ещё задолго до этого интересовался у Иля, что можно подарить девушке. Я тогда не знал, что он гей, но Иль всё равно подсказал беспроигрышный вариант: цветы и коробка конфет. И я разорился на шикарнейший букет из красных роз и белых лилий и огромную коробку шоколадных конфет с ликёром. С этим букетом и конфетами я сидел в кафе, радостно ожидая Киру и предвкушая замечательный вечер. А когда Кира пришла, опоздав на час, выяснилось, что от лилий у неё начинает дико болеть голова, а шоколад она не ест вовсе, у неё на него аллергия. Лилии я срочно вынул из букета и подарил девочке-официантке, но голова у Киры уже разболелась, поэтому в кафе мы посидели недолго, а пошли гулять, надеясь, что свежий воздух поможет избавиться от мигрени. Но он не помог, становилось только хуже. В итоге я посадил Киру на такси, и она уехала. А я абсолютно убитый пошёл на квартиру.
И сейчас такой же убитый я плетусь к дому Иля. Именно на сегодня мы договаривались о нашей фотосессии. Не знаю, что я смогу наснимать с таким настроем, но снимать нужно. Иль не виноват в моих косяках, он не виноват, что я придурок и всё испортил. Мы договорились и нужно взять себя в руки. Нужно. Как бы только это сделать?
Останавливаюсь, разглядывая нужный дом золотистую многоэтажку в окружении таких же золотистых сестричек. И вроде похожи дома друг на друга, но чем-то неуловимо отличаются, какими-то элементами внешнего декора, отделкой. В общем, сразу видно, что не типичные коробки, а элитная застройка.
Значит, и Иль тоже непростой товарищ.
Встряхиваю головой и набираю на домофоне номер. Иль отвечает моментально, так что я уже через пару секунд поднимаюсь по лестнице светлого, чистого подъезда. Никогда таких подъездов ещё не видел. Уж с кошмаром в доме, где у меня квартира, точно не сравнить.
Третий этаж, а вот и нужная дверь. Но позвонить не успеваю Иль распахивает её, лучась улыбкой и пропуская меня внутрь.
Немного странно видеть его без костюма и яркого парика. Оказывается, у него тёмные волосы, как у меня. А ещё он жилистый, и обычная домашняя одежда ему идёт ничуть не меньше, чем косплейные наряды.
Ну всё, кажется, включился внутренний фотограф. Это добрый знак.
Привет-привет! отвечает на мои приветствия Иль и, едва дождавшись, когда сниму верхнюю одежду, тянет меня за собой. Вот моя обитель!
Я оказываюсь в мастерской. Вернее, наверное, это должно было быть залом, гигантским таким залищем, но ничего привычного, кроме аккуратного зелёного диванчика, небольшого стола с компом да шкафа тут нет. Центральное место в комнате занимает гигантский стол с двумя машинками и разложенной белой тканью, на которой лежит тетрадь, длиннющая линейка и ещё какие-то инструменты. На стене красуется широкое ростовое зеркало, а рядом стеллаж из белого дерева, заставленный коробками, книгами и журналами. А у окна, на фоне кремовых штор, стоит манекен в белоснежном сверкающем платье принцессы.
Обвожу комнату медленным взглядом ещё раз и замечаю ширму, а за ней рейлинг с вешалками, на которых я вижу яркие косплейные костюмы, а также белые пышные платья.
Белые? Это свадебные, что ли?
Снова поворачиваюсь к манекену и разглядываю эту воздушную красоту.
Иль замечает мой взгляд и начинает смеяться.
Не-не-не! Это я не себе! И это не косплей вообще, говорит он. Это свадебное платье. Я их шью. На заказ.
Теперь я смотрю удивлённо на Иля, он улыбается пару секунд, а потом объясняет:
У меня мама раньше свадебные платья шила. На дому. К ней очень многие обращались, и даже из других городов приезжали. А я с детства ей помогал. Нравилось мне это. Три года назад мама умерла и как-то так получилось, что стали звонить мне. И вот теперь свадебные платья шью я.
Стою, перевариваю информацию. Вот это поворот! Иль, оказывается, мастер по свадебным платьям, и всему его научила мама, которая
П-прости, что напомнил, тушуюсь я.
Да всё нормально, машет он рукой. Лучше скажи, как тебе моя мастерская?
Я ещё раз осматриваю комнату и теперь замечаю, что она как бы поделена на две зоны: рабочую со столом и, наверное, примерочную с диванчиком и зеркалом.
Потрясающе, искренне говорю я.
Иль сияет от гордости. Очень хочется его такого сфотографировать. Но мне неловко начинать. И что я за фотограф такой дурацкий, который снимать стесняется?
И-и тяну я и перехожу сразу к делу: С чего начнём?
Может, с чая? предлагает Иль.
А я с охотой соглашаюсь. Чай однозначно поможет расслабиться и снимет неловкость.
Двигаюсь за Илем на кухню, которая оказывается большой, светлой и удивительно уютной. Иль разливает чай, а я усаживаюсь за стол и думаю, что Что как-то не похоже, чтобы кто-то ещё тут, кроме Иля, жил. Уж очень тут всё устроено под него. Даже на кухне чувствуется именно его рука, его атмосфера. В чём именно это проявляется, сказать сложно, это что-то неуловимое. Какая-то лёгкая, весёлая небрежность царит во всём.
Кукисы! прерывает мои мысли Иль и ставит на стол блюдо с большим явно ручной работы печеньем. Мои любимые. Рекомендую. Продаются в булочной за углом. Больше нигде таких вкусняцких я не покупал.
Затем он ставит передо мной чашку с дымящимся чаем и садится напротив. Вдыхаю горячий аромат, явно улавливаю клубнику. Аккуратно пробую. Не ошибся и правда клубника! Затем, следуя примеру Иля, беру печенье и чуть ли не глаза закрываю от удовольствия. Настолько оно свежее, мягкое, вкусное. А эти кусочки шоколада просто восторг. Слов не хватит, чтобы описать.
Показываю большой палец Илю, тот довольно улыбается, потом улыбка становится хитрой.
Спрашивай уже, что хотел спросить, говорит он.
Э-э тяну я, не понимая о чём он.
Ну наверняка же ты думаешь, откуда у меня такая хата и почему я в ней один живу.
Смущённо кашляю и утыкаюсь в кружку.
Неужели у меня всё на лице написано?
Да не парься ты, машет рукой Иль. Ты не первый, кто задаётся этими вопросами. Квартиру мне папаня отвалил, когда из родительского дома выпинывал. Типа, исполнилось восемнадцать вот тебе жилплощадь и вали отсюда, сынуля, с глаз моих долой. Ну а что? Он человек уважаемый, дирехтур строительной фирмы! Наследник у него есть брательник мой старшой. А я чмо какое-то косплейное. Лучше избавиться, чем пытаться исправить это недоразумение.
Иль говорит всё это весело. Но ситуация невесёлая совсем. Отец от родного сына, считай, отказался. Видеть его не хочет. И подозреваю, что увлечение косплеем тут постольку поскольку. А основная причина в ориентации Иля. Не принял такое его отец, не смог мириться и отослал сына от себя. Хоть жильём обеспечил и на том, как говорится, спасибо.