Ну, давай, показывай, что там у тебя в сумочке и под курткой, а то у твоих спутников целый арсенал оружия.
Я протянула ей сумку и расстегнула замок куртки, позволив женщине осмотреть меня. Ее движения были хоть и быстрыми, но оставляли царапины на моей душе, напоминая мне, что я почти преступница. Чтобы не расплакаться, я не сводила глаз с затылка Тимура. Но, Боже, как мне было больно, непривычно, видеть его с опущенной вниз головой!
Все чисто, громко сказала брюнетка. Игорь Александрович! Можно грузить.
Что?! Грузить?! Кого, куда?
Ответ не заставил себя ждать к ниссану подъехал два милицейских уазика «буханки», двери которых «гостеприимно» открылись. Омоновцы повели туда братьев, следом пошел и Тимур, правда, он шел, ощутимо, неспешно, и я знала муж делал это для меня, чтобы сократить между нами расстояние. Сейчас я молилась лишь об одном чтобы мы оказались вместе, пусть и в милицейской машине. Лишь бы вместе.
Погруженная в собственные чувства, я даже не заметила, как оказалась внутри «буханки». Лишь громко хлопнувшие двери пробудили меня. Я огляделась, понимая, что нахожусь зажатой между Ильнуром и Тимуром. Помимо них, внутри были Рустем и Наиль. Машина начала резко двигаться, и у меня, на миг, все поплыло перед глазами. Я инстинктивно вцепилась в руку мужа, и он, не заставляя меня ждать, покровительственно обнял за подрагивающие плечи. Сквозь гул я услышала слова, что зашептал Тимур мне на ухо:
Никого и ничего не бойся. После тебя должны отпустить поедешь домой, к маме, я заберу тебя, как только смогу.
Я закивала головой, борясь с тошнотворным страхом. Уткнувшись носом в шею Тимура, я, сдерживая слезы, прикрыла глаза. Я дышала глубоко и часто, впитывая в себя аромат мужа. Я не могла им надышаться так желанен он был, так нужен, словно воздух. Я позволила себе представить, что все случившееся лишь дурной сон. Так мне было легче. Глупо, наивно, но это было так.
Будь на то моя воля, я согласилась бы ехать часами, только не расставаться с Тимуром, но, совсем скоро, машина, резко затормозив, остановилась. Послышались приближающиеся шаги, и двери с противным, режущим ухо, гулом, открылись. Мы выбрались наружу я, естественно, не без помощи руки Тимура он, поддерживая меня, невзирая на недовольные лица встречающих нас милиционеров, вновь проявил обо мне заботу, отчего мое сердце еще больше один вздох, и я ощутила это полюбило его.
Проходим в отделение, раздался сухой мужской голос.
Я шла, с волнением озираясь по сторонам старые стены, неровный пол, местами, протекающий потолок много дверей с разными табличками, которые я не успевала прочесть. Боль снова напомнила мне о себе, и я шумно сглотнула. Шедший справа Тимур покосился на меня и подмигнул мне. Я слабо улыбнулась в ответ. Наконец, нас 10 человек завели в просторное, серое помещение, рядом с которым находилась еще одна дверь туда, по очереди, начали вызывать всех. Первым пошел Дамир.
Тимур, прошептала я, прижимаясь щекой к его крепкому, сильному плечу. Не сводившие с нас глаз милиционеры ухмыльнулись. Я тут же ощутила, как напряглась рука мужа.
Спокойно, приглушенно произнес Тимур и я не могла понять, кого он успокаивал: меня или себя.
Меж тем, мы продолжали быть объектом внимания. Та самая брюнетка милиционер, с фотоаппаратом в руках, подошла к нам, начиная делать наши снимки.
Всего лишь «фото на память», шепнул мне Тимур, видимо, заметив, мое испуганное выражение лица.
Меня раздирало на части, когда пришел мой черед фотографироваться. В этот момент я ощущала себя уже настоящей, прожженной преступницей, которой «заказан» путь за решетку. Моя впечатлительная натура уже успела нарисовать яркие картины ближайшего будущего. Суд, тюрьма Совсем не того, о котором я мечтала. Шли минуты. Братья заходили-выходили из соседнего кабинета. Наконец, когда вернулся Ильнур, до моего слуха донеслось:
Так. Теперь девушка. Иванова Камила, пройди в кабинет.
Стоящий рядом со мной Тимур дернулся вперед, и я заметила, что он усилием воли приказал себе остановиться.
Я тебе сейчас яйца оторву, зло процедил мой муж, и все его лицо превратилось в лицо хищника, готового убивать, это моя жена.
Видимо, слов мужа в этот момент было достаточно, потому что милиционер подошел ко мне сам. И хотя его вид не вызывал в моей душе радости, я не боялась его, потому что была не одна.
Еще раз покажите документы, удостоверяющие личность, произнес он, целенаправленно избегая того, чтобы смотреть на Тимура. Я, порывшись в сумочке, протянула паспорт. Служитель правопорядка начал медленно листать его, озвучивая монотонным голосом:
Иванова Камила, 18 лет он, подобно рыбе, уставился на меня, его круглые глаза странно поблескивали, такая молодая.
Я молчала, опасаясь, что любое мое слово приведет к конфликту, который навредит Тимуру. Даже не глядя на него, я ощущала его злость. Меж тем, милиционер продолжил:
Хм, да какая она вам жена? Тут даже печати с загса нет. Так, тонкие губы мужчины растянулись в противной улыбке, подружка на одну ночь.
Ты, зловеще начал Тимур, сверля милиционера темными глазами, и я поняла, что все может закончиться плохо прямо сейчас. Я повернулась к Тимуру, прижимаясь, на миг, к нему, и шепча:
Неважно, что он говорит. Мы с тобой знаем, кто мы друг для друга.
Я ощутила прерывистое дыхание мужа у себя на лице, затем повернулась к служителю правопорядка, к которому уже присоединился еще одним милиционер высокий, статный, с пронзительно синими глазами. Он окинул меня задумчивым взглядом, затем произнес:
Девушку отпустить, она не причем. И этих всех, кроме Фахретдинова, отпустить стволы чистые, зарегистрированные. А вы, Тимур Исмаилович, прошу за мной. Вам придется задержаться.
Я, ошарашенная, смотрела то на мужа, то на милиционеров. Казалось, время остановилось для меня, становясь таким ощутимым тяжелым, давящим. Нас всех отпустили, а вот Тимура нет. Как же так?! Я не хотела оставлять его.
Иди, раздалось у моего левого уха. Я расслышала в этом слове приказ.
Мои ноги еле слушались меня, когда я сделала первый шаг. Боль в животе, в очередной раз, накрыв меня волной и соединяясь с головной болью, вызванной сильным потрясением, сделала меня такой слабой, что я, приблизившись к двери, поняла, что сейчас просто упаду. Я обернулась, ища поддержки мои глаза примагнитились к Тимуру, которого уже заводили в ту комнату. Он окинул меня обеспокоенный взором. Боже мой, я не хотела быть слабой, особенно сейчас, но, мое тело просто перестало слушаться меня, и я в последней попытке, чтобы не упасть, вцепилась в дверь. В этот миг, чьи-то руки сильные, натренированные, подхватили меня, и я узнала в своем спасителе Ильнура. Прижавшись к его твердой груди щекой, я успела поймать взгляд, брошенный мне Тимуром темный, мрачный
Ну, Камилка, тебе полегче? Ильнур посмотрел на меня внимательным взглядом. Его лицо было так близко, что я смогла заметить золотистые пятнышки в его глазах. Только что ниссан остановился возле дома, в котором я раньше жила.
Да, мне, правда, лучше, слабым голосом отозвалась я, чуть хмурясь, а кто пригнал ниссан к отделению? Он вроде там оставался
Ай, Камилка, нашла, о чем переживать, Ильнур тепло улыбнулся, свои пригнали, и с бмв все ок будет. Не беспокойся об этих мелочах.
Да, ты прав, я шумно вздохнула, вцепляясь в свою сумочку дрожащими пальцами, самое главное, чтобы с Тимуром все было хорошо.
Я замолчала, потому что горечь растеклась у меня во рту.
С ним все будет хорошо поверь мне. Этим вопросом уже вплотную занимаются люди, спокойным голосом сообщил мне Ильнур.
Я понимаю, и все же, я спрятала лицо в ладонях, мне страшно за него.
Все будет якши! мужчина ободряюще улыбнулся, и я подумала, как хорошо бы было иметь вот такого старшего брата внимательного, заботливого. Я была благодарна Ильнуру за это, но я еще слишком хорошо помнила, что сделали руки моего мужа с ним. Я не собиралась вновь окунаться в это мутное непонимание, тем более, страстно опасалась, что еще может сделать Тимур.