От парня прячешься? шутя спросил он. До меня не сразу дошел смысл его слов, а когда дошел, я с такой прытью замотала головой, что еще чуть-чуть, и она отвалилась бы.
Нет. Одноклассница видела, как ты меня провожал в прошлый раз, и такого насочиняла, что хоть в школу не ходи. Я почувствовала, что болезненная гримаса исказила лицо. Вся эта ситуация была мне глубоко неприятна. А ты внимания не обращай, посоветовал Измайлов. Скоро, я ни капельки не сомневаюсь, ты станешь популярной. Тогда они сами захотят дружить с тобой, а ты сможешь выбирать, кто тебе нравится, а кто нет.
Я кивнула, хоть и не была уверена в правоте его слов. Если мои фотографии попадут в журналы и наши девчонки об этом узнают, их ненависть достигнет своего предела.
Мы очень тепло попрощались, я, по уже сложившейся традиции, получила поцелуй в руку и, окрыленная, юркнула в подъезд.
Две недели я через день ездила в студию, и Сева делал мне фотографии. ве недели я ездила через день в студию, и Сева делала мне фотографии. Он подбирал самые неожиданные наряды и декорации, а я должна была то превращаться в даму от-кутюр, то становиться типичной девчонкой из соседнего двора. Иногда мне приходилось разыгрывать различные сценки, входя в придуманные фотографом образы. Работа мне нравилась, и я отлично справлялась, воплощая в жизнь любую, даже самую безумную идею Басаргина.
Это что-то! вскрикивал мой фотограф в перерывах между сессиями. С такими снимками перед тобой откроются двери всех агентств. И не только в России.
Я млела от комплиментов и впервые позволила себе по-настоящему мечтать о славном будущем. Я буквально воочию видела свои фотографии на обложках элитных журналов.
Но как бы меня ни привлекали фотосессии и открывавшиеся передо мной перспективы, основной причиной столь частых визитов в студию для меня стали ежевечерние встречи с Женей. Он приезжал за мной к окончанию сеанса и отвозил домой. По дороге мы обсуждали все подряд, и я с радостью отмечала, что Измайлов относится ко мне не как к несмышленой девчонке, а как к равной.
Спустя две недели портфолио было полностью готово, а еще через неделю отец от моего имени заключил первый в моей жизни контракт с модельным агентством, подписав целую гору каких-то бумаг. Сева привел меня туда за руку и провел сразу в кабинет директора, минуя промежуточные инстанции. Просмотрев снимки, тот только покачал головой. Тогда я не поняла, что он хотел этим сказать. Но когда меньше чем через сутки нам домой перезвонила его секретарь, до меня наконец дошло: это всерьез. Папа изучал контракт минут двадцать, придираясь к каждому слову. Он был юристом и хорошо разбирался во всяких тонкостях, написанных мелким шрифтом. Благодаря ему мне удалось выторговать более чем выгодные условия, хотя я согласилась бы и на меньшее, лишь бы пройтись по подиуму.
Вернулась домой я в приподнятом настроении. В голове никак не укладывалось, что я теперь самая настоящая модель и через три дня меня ожидают съемки в рекламе одежды известного дизайнера, а потом, возможно, мне предложат участвовать в демонстрации его новой коллекции. Точно никто не обещал, но по прозрачным намекам босса я сделала именно такие выводы.
И все же было кое-что, что омрачало мою радость. Теперь, когда мне не придется по несколько раз в неделю мотаться в студию Севы, Женя не станет меня провожать и мы не будем видеться. Мне хотелось плакать, но я заставляла себя сдерживаться. Сегодня был слишком хороший день, чтобы омрачать его слезами.
Ксюх, тебя! Лера просунула руку с телефонной трубкой сквозь щелочку в двери. Ее голос звучал крайне недовольно: сестра ждала звонка от своего парня, а вместо этого кто-то посмел спросить меня.
Кто? лениво поинтересовалась я.
Отношения с одноклассниками у меня так и не наладились. Разве что всем надоело обсуждать мои похождения. Только Литовцева продолжала толочь воду в ступе, но ее никто уже не слушал. Впрочем, от этого было не легче. Со мной не разговаривали даже те, кто раньше проявлял некоторую симпатию. Единственным исключением по-прежнему оставалась Настя.
Мужик какой-то, пожала плечами Лерка и сунула мне в руки трубку. Только побыстрее, пожалуйста.
Я застыла, сжимая в руках телефон. «Мужик какой-то» Я не могла представить, кто бы это мог быть. Однозначно не кто-то из школы. Даже если забыть о нашем конфликте, их ломающиеся, то и дело срывавшиеся на визг или, наоборот, опускавшиеся до глубоко баса голоса никак не подходили под данное сестрой определение. Наверное, это был кто-то из агентства. Я оставила домашний телефон для контактов. Придя к такому выводу, я поднесла трубку к уху.
Алло.
Привет! Я слышал, тебя можно поздравить!
Я узнала говорившего прежде, чем он до конца произнес первое слово. Сердце затрепетало, словно раненая птица. Откуда у тебя мой номер? Я точно помнила, что не оставляла его Жене.
У меня на сотовом определитель, так что Я так живо представила, как мой идеальный мужчина пожимает плечами, будто он находился прямо передо мной. Как впечатления?
Я просто в шоке, честно призналась я. Все произошло так быстро.
Привыкнешь. Я тут подумал, Женя немного замялся, такое событие нельзя не отметить. Ты как?
Я быстро взглянула на часы. Только половина шестого вечера, время вполне приличное, чтобы, не вызывая подозрений, выйти из дома.
Я «за» обеими руками, согласилась я, возможно, слишком поспешно. Когда?
Вообще-то я как раз сейчас стою под твоим подъездом.
Буду через десять минут, выкрикнула я и принялась метаться по комнате, судорожно теребя разбросанные там и сям вещи.
Телефон отдай. Лера вошла незаметно и прислонилась к стене. Лицо у нее было очень недовольным.
Забери, на ходу бросила я, втискиваясь в очень узкие джинсы. Застегивать такие можно не иначе как лежа, а потом ничего не есть.
Уже через пять минут я стояла на улице под пронизывающим ветром. Мокрый снег летел в глаза, но мне было все равно. Я уже видела припаркованный рядом с подъездом «мерседес», и сердце неслось галопом навстречу первым и самым ярким девичьим мечтам.
Женя отвез меня в небольшой закрытый ресторанчик.
Место для «своих», пояснил Аполлон.
Столик, за который нас провел официант, очень предупредительный и, судя по всему, совершенно нелюбопытный парень, стоял за небольшой загородкой. За ним уже восседал Сева, попивая красное вино из хрустального бокала.
Я плохо запомнила, как прошел первый вечер, который мы с Женей провели вместе, не прикрываясь никакими предлогами типа знакомства с фотографом, фотосессией или необходимостью проводить меня домой. Спустя многие годы этот день всплывал в голове как яркое пятно сплошного, полного, ничем не омраченного счастья. Несколько раз Женя коснулся моей руки, а выпив виски с колой, слегка приобнял за плечи на целую минутусамую долгую и одновременно короткую за все мои шестнадцать лет.
Я попробовала обжигающий сорокаградусный напиток впервые, голова немного кружилась. Я ограничилась одной порцией, но вкупе с присутствием мужчины-идеала алкоголь будоражил кровь, вознося меня в заоблачные небеса.
В тот вечер я вернулась домой за полночь. Отец кричал, мать рыдала, Лера мерила меня не то сочувственными, не то злобными взглядамив ее исполнении это было почти одно и то же. Но я не обращала на эту какофонию никакого внимания. По сравнению с тем, что творилось в моей груди, домашний скандалне более чем ерунда.
Я еще долго не могла уснуть, часов до пяти ворочаясь с боку на бок. Я вспоминала, улыбалась, предавалась радужным фантазиям и снова вспоминала. Только наивная старшеклассница может навыдумать столько всего после встречи с мужчиной в компании его друга, когда не было ни единого поцелуя или намека на нечто большее, нежели приятельское общение. Но я была молода. Я могла покорить Эверест, переплыть океан, полететь на луну. Весь мир лежал на моей крохотной ладони, а я рассматривала его с интересом препаратора.
Проснуться в положенное время я, конечно же, не смогла. Плюнув на все, я решила прогулять школу. Раньше я никогда так не поступала и пропускала занятия только по уважительной причине. Тогда я еще не знала, что скоро перестану являться на уроки так часто, что учителя забудут, как я выгляжу, и будут узнавать исключительно по снимкам в журналах, когда пару раз в месяц я все же снизойду с высоты своей популярности, чтобы посетить их лекции.