В общем, она как никто знает, что бывший приравнивается к огромным проблемам.
А если запросить отдельный кабинет в другом конце здания? фонтанирует идеями подруга. А на совещания отправлять подчиненных? Классно я придумала?
Мне всё равно придется с ним пересекаться. Ну, не бывает такого, чтобы работать на человека и вообще его не видеть.
Триста пятьдесят тысяч, детка. Оплатишь терапию у самого лучшего психолога, у которого пролечишь все свои расстройства после встречи с бывшим. Слушай, а ты вообще перегорела к нему?
Опасный вопрос. Я зажимаюсь и становлюсь той напуганной девчонкой, в которую превратилась после нашего развода.
Перегорела, отвечаю резче, чем требуется.
Тогда чего мнешься аки благородная девица?
Она меня подловила и теперь ехидно изучает, а мне нечем ей возразить. Сама же говорю: ничего не испытываю к Давыдову, совершенно безразлична к нему. Почему тогда всеми конечностями пытаюсь отмахнуться от его предложения?
Чего опасаюсь?
Напишу ему прямо сейчас.
Визитка лежит на дне сумочки, и, чтобы её найти, приходится вывалить содержимое на стол. Пока Оля заинтересованно перебирает моё барахло, я вчитываюсь в должность Давыдова Влада. Если коротко: большой босс. Настолько большой, что обычным людям рядом с ним даже находиться запрещено.
А он меня целовал, и мои ноги подкашивались, и сердце стучало, моля о продолжении
Я соглашусь на тебя работать при нескольких условиях. Мне нужны гарантии
Какие?
Сама не знаю. Показываю переписку Ольке, и та задумчиво прикусывает губу. Понятно. Подсказок от неё не дождешься.
Во-первых, больше никаких поцелуев.
Договорились.
Во-вторых, никто не должен знать, что мы когда-то жили вместе
Без проблем.
В-третьих, пришли мне полную бухгалтерскую отчетность за предыдущие годы. Я должна понимать, во что ввязываюсь.
Документы будут на почте к 17:00. Что-то ещё?
Мы с Олей переглядываемся. В голову не лезет никаких умных, правильных условий.
Хорошо ты его, кивает подружка синей головой. Жестко.
Думаешь?
Мне наоборот кажется, что я уж больно быстро сдалась. Даже не попыталась сопротивляться. А как же «Да я никогда на свете!» или «Только через моё хладное тело»?
Как известно, любая самодостаточная женщина должна ломаться.
Я, видимо, поломалась еще на стадии производства.
Поканичего.
Буду ждать тебя на собеседовании. Познакомишься с коллективом, осмотришься.
Тем же вечером я изучаю идеальные во всех отношениях бумагини единой неточности! и понимаю: мне чертовски, дико, до безумия хочется попробовать. Не ради денег или статуса. Не ради должности главного бухгалтера, на которую я особо не рассчитывала.
Ради Влада Давыдова
Думать о бывшем мужененормально?
Если это так, то положите меня в лечебницу.
***
Тем утром я встаю с первыми лучами солнца и долго начищаю перышки. Волосы уложены в косу. На ногахнеудобные чулки, которые, как мне кажется, вот-вот сползут к колену. Из шкафа вытащена любимая юбка-карандаш, строгая, классическая, но с игривым разрезом сзади. Белоснежная блузка идеально отглажена.
Я колеблюсь между красной помадой и нежно-розовой и, не выдержав, отправляю обе фотографии Ольке, а та резюмирует:
Краснаякак будто девушка свободных нравов. Розоваякак будто училка старших классов. Ты бывшего очаровать хочешь или напугать?
Я уныло рассматриваю помаду.
Сама не знаю, чего хочу. Я ведь планировала максимально отстраниться от Давыдова. Даже представила, как буду проходить мимо него с гордо задранным подбородком. В облегающих платьях. Вся такая недоступная. Красивая.
Мне до сих пор больно. Так бывает, если ты любил человека, а потом вы разошлись. Боль эта совсем другая, нежели семь лет назад. Она уже не выжигает дыры, не проворачивается ржавым штырем, что намертво засел в грудной клетке. Просто тянет внизу живота. Периодически ноет, напоминая о себе.
Может, не надо даже идти на это собеседование?
Только издеваться над собой.
Но на основной работе я взяла отгул и теперь, ощущая себя мелкой предательницей, поднимаюсь по начищенной лестнице в фойе центрального офиса.
Меня встречает миловидная блондинка на ресепшен, сканирует гигантскими глазищами. За её спинойдвухметровое зеркало, в котором отражаются стеклянные входные двери и я сама. А ещёмакушка блондинки, украшенная алым бантом.
Она вся такая тонкая и хрупкая (блондинка, не макушка!), и невольно я начинаю рассматривать себя. Пристально так. Оценка: твердая тройка. Пухлые щеки, определенно, минус. Зато волосы, непослушные, вечно вьющиеся, выпадающие из любой прически, плюс. Несколько лишних килограммовминус. Но вырез блузки хорошо смотритсяплюс.
Вам назначено? мурчит девушка.
Да, я на собеседование с генеральным директором, Давыдовым Владиславом Евгеньевичем.
Протягиваю паспорт, пальцы девушки танцуют по клавиатуре, пока она вносит моё имя в базу.
Проходите, и выдает мне электронный пропуск, который я прикладываю к турникету. Третий этаж.
Сколько же здесь стекла и зеркал, в глазах слепит от яркого света, и каблуки скользят по намытому кафелю. Я нажимаю кнопку, и лифт бесшумно возносит меня на директорский этаж. Красивый лифт, кстати. Хромированный, чистый. В таких лифтах только и заниматься, что грехопадением.
Я нахожу приемную генерального директора, постучавшись, вваливаюсь в неё. За высоченной стойкой прячется секретарша. Перед ней имеется золоченая табличка, которая должна вызывать легкий трепет: «Помощник руководителя».
Но трепетать не получается, потому что руководителю в помощники досталось губастое существо с накладными ресницами и стразами над бровями. Такое карикатурное, почти журнальное. У него длиннющие ногти красного цвета и полупрозрачная блузка, через которую проглядывает кружевной бюстгальтер.
Добрый день, я к Владиславу Евгеньевичу, откашливаюсь, потому что девушка даже взгляд не поднимает. Могу пройти?
Нет.
Знаете, я ожидала какой-то конкретики. Ну, типа: «Босс не может вас принять, потому что у него важное совещание». Но девушка продолжает пялиться в телефон, где какая-то модель рисует себе стрелки до самых ушей.
Что-то ещё? недовольно спрашивает помощник руководителя с синдромом вахтера.
Некоторое время я стою, нависнув над ней, пытаясь подобрать тон дальнейшего разговора. Такой, чтоб если и послать, то не очень далеко.
Мне назначено сегодня, на девять утра.
И что?
За спиной девушкичерная дверь, которая явно принадлежит генеральскому кабинету. Цель так близка. Но, чтобы туда прорваться, надо побороть цербера-секретаря.
Владислав Евгеньевич занят? пытаюсь нащупать точку соприкосновения.
Наверное, отвечает девушка и ставит сердечко видеоролику про стрелки.
Почему я не могу к нему попасть?
Не велено.
Когда он освободится?
Не знаю.
Мне подождать?
Не стоит.
Я будто разговариваю с электронным ассистентом. Ни единой живой эмоции, даже бровью не ведет. Дверь так и манит к себе. Представляю, как отпихиваю «помощника руководителя» всеми конечностями и несусь к ней с криками: «Пустите!!! Влад, твоя секретарша не дает мне пройти!!!»
Ситуация, прямо скажем, комичная.
Ладно, я взрослый человек, возможно, будущий главный бухгалтер. Потому достаю мобильный телефон и набираю номер. В ответкороткие гудки. Занято. Помощник руководителя открывает новое видео, про то, как рисовать контур лица.
Нет, это невозможно!
Вообще-то мне не нравится быть наглой, но тут терпение сдает. Я уверенным шагом направляюсь к дверисекретарь бурчит что-то злобное и вскакивает со стула, дергаю за ручку. Заперто.
До меня доходит не сразу.
Давыдова нет на месте?
Ну да! возмущается девица. Вам непонятно, что ли?!
Вы не могли намекнуть, что он ушел?!
А зачем? удивляется девица. Я же сказала: к нему нельзя. Кто вы вообще такая?! Я на вас пожалуюсь в службу безопасности!
Чтобы слова не расходились с делом, девица хватается за трубку и, набрав когтями короткий номер, жеманно произносит:
Радик, тут какая-то курица рвется к шефу уведи её, ладно? Ага, как в тот раз, когда к нему пришла якобы залетевшая баба. Помнишь, которая просто денег хотела? Вот-вот. Эта похожа на неё!