- Прости, я не хотела плакать. Просто... просто так чертовски здорово тебя видеть!
После этого улыбнулся и я, и, взявшись за руки, мы пошли.
Жизнь вокруг меня казалась нереальной. И если бы не мое до сих пор покалывающее лицо, я бы подумал, что это был сон. Я хотел напомнить ей о пощечине, пошутить, чтобы снять образовавшееся под нашей радостью напряжение, но решил промолчать. Ливви была со мной и это все, что имело для меня значение.
- Ты на машине? - спросила она.
- Да, - как-то нерешительно ответил я, - что, наверное, весьма неплохо. Я подумал, что в любом случае, это будет или моя последняя возможность проехаться по улицам Барселоны, или я с шиком отвезу тебя к себе, - закончил я фразу, и невесело усмехнулся.
Чем дольше мы шли к моей машине, тем более неловкой становилась ситуация.
Ливви замерла на месте, и я тут же остановился.
- Не думаю, что я готова к этому... Калеб.
Она огляделась по сторонам, как бы убеждаясь, что мы были не одни, и высвободила свою руку из моей. Я пытался не принимать это близко к сердцу. Конечно, ей полагалось бояться куда-либо со мной ехать, но все же... это было больно.
Стараясь улыбнуться настолько искренне, насколько это было возможно, я сунул свои руки в карманы.
- Нам не обязательно ехать ко мне. Я отвезу тебя, куда захочешь. Просто... твою мать, я даже не знаю, что пытаюсь сказать.
Ливви послала мне слабую улыбку, которая не коснулась ее глаз. Она выглядела такой прекрасной и грустной - именно такой, какой я ее запомнил.
- Я не знаю, что со мной не так. Последние четыре часа я была сама не своя, умирая от желания оказаться здесь и увидеть тебя, а сейчас...
Обняв себя руками, и подняв одну из них, Ливви стала оттягивать свою нижнюю губу. Это был один из ее бессознательных жестов, которые я так хорошо помнил. И этот жест говорил о том, что вне зависимости от того, как сильно за последний год она изменилась, в ней оставались привычки, которые никогда не искоренятся.
Со стороны Ливви было вполне нормальным задуматься над тем, каким же я стал. И, честно говоря, мне потребовалась каждая крупица своего самообладания, чтобы не схватить ее, и не скрыться подальше от всех. Я был так близок к тому, чтобы получить все, чего так хотел, но на мгновение мне показалось, что между Ливви и мной все закончится еще до того, как мы сядем в машину.
Я вдруг перестал себе доверять.
- Может это было ошибкой? - резко спросил я.
Я хотел предоставить ей право выбора, но сомневался, что смогу вынести ее ответ.
Закрыв глаза, она обняла себя чуть крепче. Сведя брови - что я истолковал как печаль - она слегка замотала головой. Я воспринял это как хороший знак. Ведь ее знаки не были результатом выбора - они были инстинктом. И это взволновало меня - понимание, что на уровне инстинктов, она отрицала любую возможность того, что наша встреча была ошибкой.
- Я знаю, чего хочу, Ливви. Я хочу снова стать частью твоей жизни. Я понимаю, что мы не можем начать с чистого листа. И что у тебя имеются все причины желать моей смерти, но я...
Она накрыла мои губы своей ладонью.
- Не надо. К этому я тоже не готова, - сказала она.
Казалось, она почти сердилась на меня. Я никогда не смогу преувеличить глубину и красоту глаз Ливви. Я могу смотреть в них вечно, до тех пор, пока не забуду своего собственного имени (что, давайте скажем прямо, займет у меня не так уж много времени).
Вытащив свою левую руку из кармана, я положил ее поверх ладони Ливви. Поцеловав ее пальчики, я кивнул. Это был самый близкий к мольбе жест, который я мог осилить, не ведя себя при этом как подлизывающийся придурок. И дело было не в гордости - это была хитрость. Если бы у меня, хоть на секунду возникла мысль о том, что подлизываясь, я смогу затащить Ливви в свою машину, я сделал бы из этого незабываемое представление. Тут бы я повел себя абсолютно беззастенчиво. Неспешно, убрав руку от моих губ, Ливви переплела наши пальцы.
Покачав головой, она печально улыбнулась.
- Я и сейчас не знаю, что делаю, Калеб. Я так долго этого ждала. Я даже вычеркнула некоторые аспекты своей жизни в надежде, что когда-нибудь ты меня найдешь. И вот теперь ты здесь, и должна быть откровенной... меня это пугает.
Я шагнул к ней ближе, и возликовал, когда она не отступила назад. Ее ручка в моей руке ощущалась теплой, а ее красные губы так и просили о том, чтобы их снова поцеловали. Своим первым поцелуем она застала меня врасплох. И мне отчаянно хотелось, чтобы вторая попытка продлилась как можно дольше.
- Я знаю. И не ожидаю твоего доверия, но Ливви, я больше никогда не сделаю тебе больно. Просто дай мне шанс это доказать. Как я могу это сделать?
Не сдержавшись, я провел рукой по ее загорелому плечу. Она выглядела как богиня, олицетворяя собой секс на шелковистых ножках. Своим кошачьим язычком - именно так, как я это помнил - она провела по своей нижней губе, обдумывая ответ.
- Ты убиваешь меня этим, Ливви.
Она склонила голову набок.
- Убиваю тебя чем?
Воспользовавшись возможностью, я притянул ее чуть ближе. Вытащив вторую руку из кармана, я провел пальцем по изгибу ее пухлых губ. Мы оба сглотнули.
- Мне снова хочется поцеловать эти губы, но я боюсь тебя спугнуть.
Почувствовав ее напряжение, я сделал шаг назад.
- Поэтому, я не стану этого делать.
Это было едва ли не больше, чем я мог вынести. Импульсивный мужчина внутри меня, привыкший любой ценой получать все, что ему хочется, грозился вылезти наружу.
Видимо, вы где-то успокоились, поверив, что мои низменные потребности бесследно исчезли, но в тот момент, это было далеко от истины. Весь предшествующий нашему воссоединению год, я провел, исправляя свои ошибки, что временами требовало быть тем человеком, которым меня вырастил Рафик.
- Как ты меня нашел, Калеб?
Голос Ливви был тихим, ее страх меня взбесил, потому как я знал, что она имела на него право. Да, она была ко мне неравнодушна, в противном случае, она бы не пришла, но, тем не менее, мне было ненавистно ее беспокойство.
- Что ты хочешь, чтобы я сказал? Ты знаешь, кто я такой. И знаешь, на что я способен.
Я отпустил руку Ливви до того, как она снова успела от меня отстраниться. Вечер стремительно становился паршивым. Мне было приятно, что она не стала заявлять на меня в полицию, но я совершенно точно не планировал сценария, включающего в себя похоть, смешанную с неимоверной неловкостью.
- Эй, - прошептала она, - я не это имела в виду. Я счастлива тебя видеть, правда! Но если меня нашел ты... что дает тебе право думать, что этого не сможет сделать кто-нибудь другой?
Я почувствовал себя идиотом.
- Это было непросто. Если бы не наши разговоры и то, что я о тебе узнал, не думаю, что мне удалось бы тебя обнаружить. Ты в безопасности, Ливви. Никто за тобой не явится. Клянусь.
Я умолчал о том, что убил всех, кто мог хоть как-нибудь ее побеспокоить.
- То - это что? - спросила она.
Мне послышалось сомнение в ее голосе.
- Ты, действительно, хочешь это знать, Ливви? Потому что, сказав об этом, я не смогу взять свои слова обратно.
Посмотрев ей прямо в глаза, я был готов на многое, лишь бы добиться Ливви, но ей нужно было принять жестокую правду о том, что я не был человеком, играющим по правилам общественности, и никогда таковым не стану.
- Ты причинил кому-нибудь вред?
Ее глаза умоляли меня сказать 'нет'.
- Нет, - честно ответил я, и даже умудрился растянуться в игривой улыбке.
Она улыбнулась в ответ.
- Думаю, тогда мне не обязательно знать.
Взяв меня за руку, Ливви потянула нас в том направлении, в котором мы шли.
- Но это все еще не решает проблемы относительно того, что мы собираемся делать, добравшись до моей машины.
- А она у тебя с рычагом переключения передач?
- Конечно. А что? Ты, наконец-таки, научилась водить?
Я рассмеялся, вспомнив, как Ливви признавалась в том, что этого не умеет. И рассмеялся еще громче, когда она устремила на меня свой сердитый взгляд, и игриво ударила меня по плечу.
- Придурок.
- Да ладно, тебе нравится, когда я тебя дразню.
- Нет. Не нравится.
- Тогда почему ты улыбаешься? - прошептал я ей на ухо, пока мы продолжали идти.
Все в моем мире встало на свои места, когда я почувствовал, как Ливви толкнула меня своим плечом, и чуть крепче взяла меня за руку. Мое сердце, казалось, вздохнуло. Я нашел способ его успокоить.