Интересно было бы посмотреть, как эта ваша любовь воплощается на полотнах. Вы позволите мне взглянуть на ваши картины о море? Ярцев постарался, чтобы его вопрос прозвучал, как можно более заинтересованней.
А зачем вам?
Видите ли, молодой человек, сейчас я столичный житель. Но мое детство прошло в маленьком приморском городке вроде вашего. И я, так же, как и вы, до сих пор люблю море, Ярцев импровизировал прямо на ходу.
Понятно. Зачем же вы тогда уехали от моря так далеко? простодушно спросил Дима.
Ярцев почувствовал прилив вдохновения, Так сложились обстоятельства. И я ни о чем не жалею. Вот только море мне до сих пор по ночам снитсяОн чувствовал, что еще немного и почти прослезится.
Значит, вам надо почаще ездить на море.
Увы, не получается. Все дела, дела. Поэтому я и подумал, что если мне ваши картины помогут утолить мою тоску по морю, вдохновенно продолжал врать Ярцев, Если они мне понравятся, я бы с удовольствием приобрел бы два-три полотна для своей московской квартиры. Вы не будете против?
А вот это было уже настоящей правдой. Картины придется покупать, чтобы мальчишка не заподозрил неладное. Хорошо, если не заломит за них кругленькую сумму. Ведь Ярцев совсем не рассчитывал на подобные расходы.
Хорошо. Приходите завтра вечером ко мне домой. Там все и увидите, согласился Дима.
Обязательно приду. Диктуйте адрес, Ярцев достал ручку и приготовился записывать.
Приморская 9, квартира 31. Если откроет сестра, скажите, что вы к Диме.
Значит, вас Дима зовут. А меня Владимир Александрович, доверительно улыбнулся Ярцев.
Очень приятно, услышал он в ответ.
До завтра, Дима.
До завтра, Владимир Александрович.
Ярцев остался доволен собой. Все складывалось самым удачным образом. Завтра он, как бы случайно встретится с Векшиной, ну, а дальше Впрочем, о том, как он будет действовать дальше, Ярцев решил обдумать вечером перед сном. А пока можно позволить себе немного расслабиться. Ярцев прибавил шаг и заторопился к морю.
6
Виталий Юрьевич, вас немедленно просит зайти к себе Юрий Петрович.
Услышав голос секретарши, Виталий аж вздрогнул. А он-то грешным делом надеялся, что этот день на работе пройдет относительно спокойно. И без отца хватает нервотрепки. А он к такому режиму не привык, когда чуть ли не ежеминутно надо рассматривать новое дело.
А разве отец приехал? Он же говорил, что сегодня его тоже не будет, произнес Виталий в селектор. Сейчас непременно отец скажет или сделает какую-нибудь пакость. Ничего другого ждать просто не приходится.
Что вы сказали? переспросила Катя.
Передайте ему, что приду через десять минут.
Виталий был уверен, что взбучки не избежать. У отца это едва ли не любимый педагогический приемдемонстрировать сыну, какое он ничтожество. Ну да, может, с его точки зрения и ничтожествоон и не спорит. А все потому, что ему не интересен весь этот бизнес, ему противно, когда люди отдают все силы работе. А что остается на все другое? Поужинать и в постельку под бочок к жене. От одной мысли, что однажды и у него может начаться, такая жизнь, его всего переворачивает, как во время качки на корабле. Виталий направился к выходу из кабинета, но не дошел до двери, как внезапно остановился. А пошли вы все к чертовой матери, махнул он рукой. Подошел к бару, налил рюмку коньяка и выпил. «Вот так-то оно лучше», мысленно сказал он себе. И только после этого вышел.
Яхонтов ждал появление сына, кипя от негодования. Ну и натворил он делов за такой короткий срок. Враг бы не сумел бы напакостить больше. Ничего, этому разгильдяю на этот раз так просто все не сойдет с рук. Он почти уверен, что Виталий все это сделал нарочно, чтобы вывести его из себя. Но он не должен поддаваться на провокацию сына, иначе сердце снова зайдется от боли.
Виталий вошел в кабинет отца своей расхлябленной походкой, словно бы он прогуливался по бульвару. Яхонтов едва сдержал себя. Он это делает специально, это вызов ему.
Ты хотел меня видеть? безучастно спросил Виталий.
Видеть я тебя совершенно не хочу, но вынужден, ответил Яхонтов и тут же пожалел о своих словахон все же поддался на провокацию этого бездельника.
Тогда я пойду, зачем тебя расстраивать.
Ты пойдешь, но только когда я скажу и куда скажу. А сейчас объясни мне, что это такое. Яхонтов протянул ему листок.
Если я правильно понимаю, то это счет на оплату услуг нашей компании.
Ты правильно понимаешь. Вот только кто получатель денег?
Здесь написано: Гаврилов Николай Васильевич. По-моему, прочесть фамилию не представляет никаких трудностей. Шрифт жирный.
Кроме того, что ты пакостник, ты еще и дерзишь. Ну и сыночек у меня.
Мне тоже мой отец не очень нравится. Но что делать, приходится терпеть. На лице Виталия читался откровенный вызов.
«Все, сейчас я взорвусь. И будь, что будет», подумал Яхонтов.
Ах, ты паскудник! Ты знаешь, кому ты подписал этот счет. Этот Гавриловобманщик и мошенник, он занимается всякими аферами. Я запретил оплачивать его счета, потому что сотрудничество с ним нас дискредитирует. А он воспользовался, что меня нет на работе, и подкатился к тебе. А ты взял да подмахнул.
Виталий пожал плечами.
Ты мне ничего не говорил об этом Гаврилове.
Да потому что ты не бываешь на совещаниях. Вот ничего и не знаешь, что творится в компании. Хорошо, если это только неведение. Но я подозреваю твой злой умысел. Ты сознательно пошел на это, чтобы досадить мне.
Ты можешь думать так, как тебе заблагорассудится. Я не стану оправдываться. Я не считаю себя виновным. А если ты опасался этого Гаврилова, то мог бы и предупредить.
Я не могу предупреждать тебя о тысячах дел. У нас большая компания. На это бы ушел не один день. Вот что, дорогой сынок, тебе это даром не сойдет. Я больше не намерен терпеть твои выходки.
Надеюсь, ты меня с треском уволишь.
Не беспокойся, я найду решение твоего вопроса. Но только совсем не такое, на какое ты надеешься. А сейчас убирайся с моих глаз.
До встречи, папа, в более приятных местах.
Виталий ушел так быстро, словно бы за ним гналась целая свора голодных собак. Яхонтов долго смотрел на дверь, за которой исчез сын. Слава богу, общение со своим чадом на этот раз обошлось без сердечного приступа. Однако это единственное, что на данный момент вызывало хоть какую-то радость.
Яхонтов налил воды из графина. Но пить не стал. Поток неприятных мыслей буквально захлестнул его. Самое ужасное в этой ситуации, что на Виталия нельзя оставлять компанию. Все, что он создавал в течение стольких лет, тот пустит на ветер за несколько месяцев. И не только из легкомыслия, но еще и потому, что сын ненавидит его бизнес, считает его главным препятствиям для себя, чтобы жить без всяких забот и дел. Но что же тогда делать, нужно срочно найти решение. Осталось слишком мало времени, его мотор, который столь исправно, несмотря на огромные перегрузки, служил ему столько лет, дает все больше сбоев. И способен остановиться в любой момент.
7
Векшина на кухне возилась с ужином. У нее уже было почти все готово, а Дима до сих пор не появлялся. Она знала, что целыми днями он пропадает в саду, работает над ее заказом. Хорошо, что не на море. Так ей было спокойней. С тех пор, как в ее гостинице появился господин Наумов, сердце Векшиной было не на месте. Хотя, казалось бы, пока для этого у нее не было никаких оснований и все-таки
Векшина поставила тарелки на стол, нарезала хлеб, разложила ложки и вилки. Бросила беглый взгляд на часы. Бесстрастный циферблат показывал без двадцати девять. Поздно уже. Раньше он так не задерживался. В груди ее начинала зарождаться тревога. Векшина выглянула в окно. Наконец, за ближайшим поворотом она увидела знакомую фигуру. Дима шел быстрым размашистым шагом, в руках у него был мольберт. Векшина сразу успокоилась. Теперь можно было раскладывать еду по тарелкам. Она знала, что не успеет Дима войти, как сразу попросит ужин.
Подойдя к двери квартиры, Дима потянул воздух носом. Оттуда несло чем-то вкусненьким. Дима мгновенно почувствовал, что смертельно голоден. Только сейчас до него дошло, что он даже не обедал. Дима живо представил, какой за это ему предстоит нагоняй от сестры. Он уже приготовился отражать все ее атаки, но вопреки мрачным ожиданиям она не только не стала браниться, но как будто даже обрадовалась его появлению.