Почему же я до сих пор не чувствовала этого навала?
Да потому что я тебя защищал все эти годы. За моей спиной тебе было спокойно. Вот никогда бы не подумал, что ты не понимаешь таких простых вещей.
Оксана молчала. Она не была согласна с ним. Да, он действительно много ей помогал, часто не давал в обиду. И все же он сильно преувеличивает свою роль. Во-первых, она и сама могла за себя постоять. И такие случаи были. А во-вторых, не так уж все обстоит ужасно, и никакого заговора против в нее в университете не существует. Но она не хотела сейчас развивать эту тему, так как инстинктивно понимала, что не в ней дело. Ягодов умен и опытен и знает, как себя вести практически во всех ситуациях, со всеми людьми. И сейчас он ведет свою линию.
Скажите, Борис Петрович, это вы помогли мне с поездкой в Америку?
Ягодов хитро посмотрел на нее.
А ты как думаешь?
Думаю, что вы.
Правильно думаешь. В том фонде, что дал деньги, я член попечительского совета.
Не знала.
А ты много еще чего не знаешь, голубушка.
И что именно?
Выпьем коньяк, потом я тебе может кое-что и скажу.
Оксана посмотрела на рюмку, которую держала в руке, так, словно это был сосуд с ядом. Но придется принять и его. Очень уж хочется знать того, чего она не знает об Ягодове.
Она снова набрала в легкие воздуха, как перед глубоким погружением, и перелила рюмку в себя. Ее всю передернуло.
Выполняйте свое обещание, потребовала она.
Я хочу, чтобы ты заняла бы этот кабинет.
Но у него есть хозяин. И очень достойный.
Сейчас есть, а через некоторое время не будет. И когда меня тут не будет, я хочу, чтобы была бы тут ты. И никто другой.
В принципе я тоже не против, но мне кажется, что сейчас говорить об этом преждевременно. Вы еще полны сил и сможете работать на этом месте не один год. А что будет потом, кто может знать.
Ягодов стоял напротив нее с каким-то странным выражением лица. Оксана даже не могла понять, что оно выражает. Единственное, что она точно знала, что никогда раньше он так на нее не смотрел. Или она не обращала внимание.
Ты верно подметила, сил у меня еще много. Но если человек мне дорог, то почему не сделать для него что-то очень хорошее. Я уже дошел до своей предельной черты, а тебе еще далеко до ней идти. И единственный шанс тебе занять мое место, это стать моим преемником. Если со мной что-то вдруг случится, черт с два они тебе его дадут. Я даже знаю, чья жопа усядется вот в это кресло.
Столь смачные выражения из уст Ягодова давно уже не удивляли Оксану, он часто себе позволял такие словесные выходки, и она привыкла к ним. Подобный лексикон был неотъемлемой частью натуры этого человека. И нравилось это или не нравилось, но изменить его было невозможно.
Но сейчас она вообще не обратила внимания на подобное выражение, так как почувствовала волнение. Неужели он, в самом деле, готов ради нее на такую жертву? Зная его, в это трудно поверить. Он любит власть, как сластена конфеты.
У нее на языке уже теснились слова благодарности и признательности, но вдруг они внезапно куда-то исчезли. Нет, не все так просто, Ягодов в своей жизни ни разу не занимался ни благодеяниями, ни благотворительностью. Если он предлагает ей это место, значит, он потребует адекватную от нее плату. Он и не представляет себе, что можно действовать иначе.
А кто этот человек?
Да, какая разница, если это не ты?
Разница есть. Если я не займу это место, то этот человек будет моим шефом. А это, как вы понимаете, для меня немаловажно.
Ягодов пожал плечами.
Как пожелаешь. На это место прочат Умнова Валерия Витальевича. Ну, как, легче стало? насмешливо спросил он.
С Умновым Оксана была практически не знакома, он появился в университете совсем недавно и работал на другой кафедре. Зато слухи ходили о нем разные, по одним он был подающий большие надежды ученый, по другим карьерист, к тому же зять ректора. Эта версия особенно настойчиво циркулировала по университетским коридорам, но точно никто не мог сказать, действительно ли это так или нет. Но в любом случае соперник у нее был более чем серьезный.
Я о нем почти ничего не знаю, сказала Оксана.
Еще узнаешь, пообещал Ягодов. Я пару раз сталкивался с ним, он только ждет, когда я уйду. И сразу же попрет в этот кабинет напрямую. Прямо говорю, у тебя шансов будет немного.
Но что я могу сделать? Покориться неизбежномузначит, проявить мудрость.
Не мудрость, а слабость. Я что это место для этого гавнюка готовил. Для тебя.
Но тогда я могу быть спокойной. Оксана услышала, как ее голос, вопреки ее желанию, прозвучал насмешливо.
Ягодов приблизил совсем близко свое лицо к ее лицу.
Запомни, голубушка, в этом мире нельзя быть никогда спокойным. Он не так устроен. Спокойным можно лишь лежать в гробу. Больше нигде. А тебе до этого еще далеко, поэтом ты должна волноваться. И не упустить место.
Хорошо, что я должна для этого сделать?
Ягодов молча смотрел на нее, и этот тяжелый его взгляд не нравился ей.
Быть со мною рядом.
У Оксаны возникло сильное желание сделать несколько шагов назад, чтобы их разделяло бы безопасное расстояние.
Я рядом с вами уже много лет.
Я говорю совсем о другой близости. Ты меня понимаешь?
Теперь молчала Оксана. Она знала: наступил момент, когда каждое произнесенное слово становится по своим последствиям на вес золота.
Ягодов вдруг тяжело задышал, как после пробежки. Оксана гадала, что он сейчас предпримет, но, кажется, он сам этого не знал. Или не мог решиться.
Мы люди с тобой взрослые и нам надо обо всем как следует поговорить.
Конечно, осторожно произнесла Оксана.
Только не здесь. И не сейчас. Ягодов налил себе коньяка, но к большому облегчению Оксаны на этот раз не стал предлагать ей выпить. Зато сам осушил рюмку одним глотком. Я к тебе приду домой.
Оксана наклонила голос вниз, она не хотела, чтобы Ягодов мог бы видеть ее глаза.
Вы знаете, я всегда рада вас видеть.
Это правда?
У вас есть основания не верить мне.
Когда надо мы все становимся врунами, выдал Ягодов один из своих афоризмов, которыми он славился далеко за пределами университета. Я тебе скажу, когда заявлюсь в гости. А пока иди. И никому о нашем разговоре.
Это можно было и не говорить, Оксана не собирались ни с кем делиться полученной информацией.
Ягодов подошел к двери, достал из кармана ключ и выпустил женщину. Оказавшись вне пределов его кабинета, Оксана почувствовала большое облегчение. Но она знала, что самое главное и трудное ей только предстоит пережить.
Глава 5
День выдался хлопотный, было много разных событий, так что даже чересчур многозначительная беседа с Ягодовым ушла куда-то на второй план. Но, выйдя из здания университета в еще теплый осенний вечер, Оксана вдруг ощутила растерянность. Она не знала ни куда идти, ни что делать. Конечно, можно отправиться домой, но там ее со всех сторон будет окружать одиночество. После того, как Оксана рассталась с мужем, по началу она очень этому радовало; наконец-то больше ни от кого не зависит, никто не портит ей настроения. Но с некоторых пор то, что недавно вызывало исключительно положительные эмоции, вдруг стало тяготить. В принципе она понимала, что это вполне естественная эволюции, так все и должно было развиваться. Она насладилась собственным приятным обществом сполна, и теперь ей стало его мало. Нужен кто-то еще. Вот только кто и в каком качестве она пока представляло не ясно. Как ни странно, но даже короткая история с Мак-Грегором не прояснила ситуацию. Да, то были два замечательных дня, но это вовсе не означало, что она хотела бы, чтобы у этого эпизода было бы длинное продолжение. Может быть, потом, но не сейчас. Сейчас она не готова. А не готова по той простой причине, что до конца не разобралась в своих ощущениях. Что-то ее все время томит и беспокоит, но это состояние имеет такие глубокие корни, что пока она не может до них докопаться. Хотя не раз и пыталась, перелопатила много грунта, но результата не получила.
Оксана медленно шла по улице, раздумывая, куда же ей направиться. К ней даже пришла странная мысль, а не посидеть ли в кафе. Поужинать, если повезет, послушать приятную музыку. Но она очень зримо представила себя со стороны: одинокая женщина за столиком. Легко представить, что о ней подумают окружающие ее люди, и в первую очередь мужчины. И докажи этим ловеласам, что ты доктор наук, а не дама легкого поведения. Интересно, а может ли одно сочетаться с другим? А почему собственно и нет, каких-то непреодолимых препятствий между этими видами деятельности не существует. Екатерина Вторая была императрица и одновременно самая настоящая путана. И обе роли исполняла великолепно. И еще неизвестно, какую лучше. Ну и мысли сегодня посещают ее голову, покачала Оксана той самой головой.