Это как? Совсем-совсем?
А кто будет их обучать? Кто будет читать им сказки? Их выращивают для работы. Вот. И интеллект им не нужен. Они иногда и говорить-то толком не могут, просто не умеют. Зато работают лучше обычных людей. Просто как роботы.
Роботы?
Вот-вот, ты даже не знаешь, что это такое. Они ничего не знают, ничего не понимают, они глупы, она покосилась на девушку, внимательно и с интересом ее слушающую. Ну, в общем, они не развиты, вот и все. Просто с самого рождения их не считают за людей. Их готовят только для работы. Они не люди.
А кто же?
Никто! Просто никто, понимаешь? глаза голубоглазой красавицы сверкнули.
Вот как? Но это же плохо, девушка отвлеклась от работы и задумалась вновь. Разве так бывает? И разве так правильно?
Нет, слушай, ты и здесь долго не протянешь. Тебя опять высекут, и снова все забудешь, даже то, что я тебе рассказала, заворчала болтушка. И знает откуда-то, что правильно, что не правильно, она осекалась и внимательно посмотрела на девушку. А что правильно?
Я не знаю, она пожала плечами.
Знаешь, откуда-то знаешь, но не помнишь, брюнетка смотрела на нее с любопытством. Но молчок!
Почему?
Работать надо! воскликнула брюнетка. Ладно, потом поговорим, буркнула она и замолчала.
В столовую они отправились вместе. Черноволоска взяла ее под руку и доверительно зашептала ей на ухо.
Главное, ни на кого не смотри, а то
Почему?
Да потому! Посмотришь в глаза, и получишь на орехи.
На орехи?
Дуреха, изобьют тебя.
Опять изобьют?
Опять и снова. Всегда. Здесь бьют всех и постоянно.
Но зачем?
Ой, святая простота! девчонка даже руками всплеснула от возмущения. Чтобы боялись, чтобы слушались, чтобы исполняли приказы, понятно?
Но я и так все исполняю. И слушаться готова, если это разумно, девушка удивленно смотрела на свою приобретенную подругу.
Разумно? глаза брюнетки расширились. Ты сказала «разумно»? Ну ты даешь! Откуда ты такое-то слово знаешь?
А ты не знаешь?
Ну я-то, допустим, много чего знаю, у меня вообще два курса политеха за спиной, а вот тебе откуда такое словечко известно? Хотя, слышала, наверное, от кого-то. Пошли, нам еще очередь занимать.
И она потащила новую приятельницу под навес, где в длинный ряд выстроились мрачные хмурые люди в ожидании своей порции похлебки.
Как тебя называют? спохватилась вдруг черноволосая девушка. Столько времени уже болтаем, а я даже не знаю твоего имени. ЯТаня, а вам обычно имен не дают, но ведь как-то надо вас звать, и придумывают простые, например, Лена, или Ира, или Юля. Или клички дают. Такие, чтобы легко и быстро позвать. У нас одна девочка есть, так ее Муркой зовут, Таня было усмехнулась, но, тут же согнала улыбку с лица, глянув на девушку. Все равно что смеяться над ней.
Я не знаю, девушка удивленно посмотрела на новую подругу, попутно озираясь вокруг.
Они как раз вошли под темный навес, покрывающий довольно большую площадь с земляным полом. Сюда не проникали жаркие лучи солнца, было сумрачно и как-то неуютно. И люди здесь все какие-то потерянные, несчастливые. И повара у огромной походной кухни неулыбчивые. По очереди мрачно зачерпывают огромными черпаками дымящуюся жижу, равнодушно разливая в подставленные миски. Кругом печать уныния, и только Таня оживлена. А, нет, вон еще несколько девушек шушукаются, и даже улыбаются, но как-то не смело, не уверенно, тайком.
Я не помню своего имени, произнесла девушка. Надо спросить у кого-нибудь. Только у кого? Не подскажешь?
Ладно, спросишь у старшего смены вечером, когда сдавать работу будешь. Ты же должна быть записана у него, и Таня внимательно посмотрела на девушку.
Они уже получили свою порцию странного супа сомнительного наполнения, и прошли к одному из столов, грубо сбитых из неструганых досок. Скамьи также не отличались качеством. Все было сделано наспех, неаккуратно и кое-как. Это даже покоробило девушку.
Спасибо за совет, она осторожно присела, чтобы не занозиться.
Таня не сводила с нее удивленных глаз. По опыту она знала, что у рабов нет чувства осторожности, почти напрочь отсутствует рефлекс самосохранения. Им его просто отбивают.
Надо же, «спасибо», усмехнулась она. Скажите пожалуйста, рабы какие нынче вежливые пошли. Ну ты точно странная.
Я не знаю. Я такая, какая есть, пожала плечами безымянная девушка.
Таня захлопала глазами и даже недоверчиво покачала головой. Вдруг она, глянув куда-то поверх головы безымянной подруги, напряглась и резко наклонилась над тарелкой. Словно неожиданно сильно проголодалась и решила суп просто выпить, не тратя время на долгую работу ложкой.
Наклонись, живо! скомандовала она почти грубо. Не поднимай голову, прямо сейчас, слышишь? потребовала она, и даже потянула девушку за рукав, при этом больно ущипнув.
А что такое? Что случилось? девушка неуверенно подчинилась, но ее одолевало любопытство.
Сиди и молчи, почти не шевеля губами, потребовала Таня.
Девушка пригнула голову, как ей и велели, искоса огляделась. Почти все, кто сидели за столами, также опустили головы и ели медленно и тихо, не слышен был даже стук алюминиевых ложек о металлические миски. Мимо навеса, импровизированной столовой в полевых условиях, неспешно прогуливался красивый мужчина, брюнет с аристократическими чертами лица. Он словно кого-то выискивал среди обедающих, но так, не спешно, не срочно, а просто, чтобы по-приятельски кивнуть и поприветствовать.
Девушка узнала его, и улыбнулась Тане.
Я его знаю, шепнула она подруге, но та, шикнув, незаметно для других показала кулак и с силой пнула под столом.
Молчи, дуреха, если жизнь дорога, прошипела она с таким выражением, что девушка почла за лучшее подчиниться и больше не высовываться.
Оказавшись в поле, принявшись за работу, девушка решила вернуться к интересующему ее вопросу.
Таня, а почему на этого человека нельзя смотреть? спросила она.
Почему нельзя? глаза девушки были серьезны. Были, кто смотрел, и были они симпатичными, даже красотками, вот в тебе что-то такое же есть. Так вот, все они мертвы.
Как это? удивилась девушка. У него такое свойство что ли, он взглядом убивает?
Таня изумленно поглядела на нее.
Слушай, ну у тебя и шутки, подруга Нет, у него свойство мучить и убивать.
Не может быть, девушка округлила глаза. А с виду такой порядочный. Он красивый. Благородный.
Смотри-ка, уж не влюбилась ли ты? хохотнула Таня, но как-то нервно. Слушай, а ты точно раба? спросила она и потянулась к руке девушки.
Знак рожденного в рабстве никуда не пропал, тот же квадрат с цифрой в треугольнике.
Не знаю, может, ты рождена от хозяина, и он тебя обучал? А потом ты ему надоела, или как-то сильно провинилась, и он тебя нам продал? предположила брюнетка.
Не знаю, в очередной раз пожала плечами неизвестная. Может, и так, и меня везли к вам, только я из поезда выпала.
Как это из поезда? Ты и на поезде ехала? Это откуда же тебя перевозили? Таня не на шутку взволновалась, и снова потянулась к руке с татуировкой.
Я очнулась рядом с железнодорожным полотном. Я сначала подумала, что разгружала уголь, улыбнулась девушка.
Уголь? Почему?
Не знаю, я была в фуфайке. И у меня все болело, и рядом проносились поезда.
Да, ты загадочная, проговорила Таня. Только, если мы не будем работать, нас просто прибьют, и твоя загадочность тебя не спасет. А может как раз она и спасет проговорила она задумчиво.
Вечером они легли рядом на одну кровать. Смотрели на звезды, обнявшись, словно согревая друг друга душевным теплом.
Знаешь, обратилась Таня к подруге. Ты завтра утром испачкай лицо землей.
Зачем это?
Это мой тебе дружеский совет. Не хочу потерять подругу, мрачно сообщила Таня. Просто сделай, как я сказала, и тогда, возможно, взгляд Генриха тебя не убьет, как других.
Совершенно неосознанно эта черноволосая девчонка почувствовала в своей новой подруге что-то такое, что притягивает к ней мужчин. А если еще они несут в себе зло, как хозяин этих проклятых плантаций, то это странное загадочное существо притянет и его. А так жалко потерять близкую душу, а Таня уже считала ее именно такой, поверив ей и практически влюбившись в ее сосредоточенный серьезный взгляд, задумчивые глаза и поразительно гармоничные черты лица, наполненные каким-то смыслом, одухотворенные и притягательные. Жаль, что вся ее жизнь пройдет на этом поле, и она обречена на долгую жизнь в неволе и мучительную смерть. Но пусть лучше живет так, чем умрет.