Ничего необычного в этой ситуации не было. Отец и раньше уезжал в долгосрочные командировки. Инга привыкла. Она спокойно оставалась дома одна. Иногда плакала, когда долго не было вестей от родителей. Ждать было трудно и скучно, но скучать девочке не давала тётя Люда, милый Люсик, родная младшая сестра мамы. Тётя приходила каждый день, приносила еду, стирала бельё, убирала квартиру а «по дороге» рассказывала тысячу сказок, прибауток, смешных анекдотов. Инга училась. Что такое домашняя работа, девушка не знала. Она жила в мире грёз и иллюзий с детства, и, став взрослой, не спешила покидать такой уютный и привычный для неё мир.
Однажды реальность жизни повернулась к Инге своей уродливой стороной.
Раннее утро заглянуло в окно спальни и игривым лучиком ещё не совсем проснувшегося солнышка принялось будить спящую красавицу. С сонным нежеланием, открыв глаза, Инга вдруг вспомнила: сегодня последнее занятие перед выступлением. Сегодня необходимо разобраться в трудных местах танца, чтобы не опозориться перед публикой. Сегодня она будет работать «до упада», даже в школу не пойдёт. Потом дома примет ванну с травами и кухонной солью, и завтра Завтрапремьера!
Очередное занятие в танцклассе началось необычно. Инга переоделась одной из первых и с открытой улыбкой вбежала в класс.
Здравствуйте, Элеонора Тарасовна, здравствуйте, Иван Петрович! весело поздоровалась девушка с преподавательницей и музыкальным руководителем.
О, ранняя пташка, мы тебя приветствуем! засмеялся Иван Петрович. Ты сегодня раньше всех. Волнуешься?
Немножко несмело ответила Инга, смущённо улыбнувшись.
Ничего, у тебя получится. Завтра твой бал! рассмеялся Иван Петрович.
Так, прекратить «телячьи нежности». Разминка! почему-то сердито сказала Элеонора Тарасовна. Ваня, к роялю. Ты забыл, у нас сегодня последнее занятие. «Жизель», пожалуйста.
Извините Элеонора, я хотел
Так, перехотел. Инга, к станку. Начинаем. Остальные подтянутся.
От резкости тона преподавательницы Инга съёжилась и молча подошла к станку. Она не понимала причины раздражённости Элеоноры. Вчера же закончилось замечательно, бурными аплодисментами! Все были довольны, шутили, смеялись, и Элеонора вместе со всеми. А сколько цветов было! Что же произошло сегодня с самого утра? На этот вопрос пока ответа не было. Инга молча подошла к станку и приняла исходную позицию.
Как ты стоишь? Не смей сутулиться! Ну-ка выпрямись сейчас же! Встань, будто аршин проглотила! вдруг зло закричала на неё Элеонора. Начинаем, и
Разминку Инга называла работой. Она знала, чем лучше выполнит работу, тем лучше разогреется и подготовит тело к танцу. Необходимо старательно повторить все упражнения, чтобы мышцы стали податливыми и эластичными и позволили телу выполнить задуманные движения. Но сегодня ничего не получалось.
Сегодня Инга снова надела новые балетные тапочки, чтобы на занятии их немного разносить перед выступлением. Но правая нога обо что-то настойчиво тёрлась, во что-то упиралась. Инга не могла понять, что же там мешает и почему. Вчера же она чувствовала себя отлично, никаких неприятных ощущений девушка не отметила. Вчера она танцевала в этих же пуантах, и ничто не препятствовало, ничто не сковывало движения. Но вчера был обычный учебный спектакль, к таким спектаклям она привыкла и нисколечко не волновалась. А завтра она впервые танцует на большой сцене городского театра, и всё зависит от того, как она станцует, и сумеет понравиться зрителям. Она постарается
Несколько раз переобувшись, Инга махнула рукой на неудобство и постаралась забыть о неприятных ощущениях. Завтра она наденет старые пуанты, а сегодня нельзя ещё больше сердить Элеонору. Она сорвётся и начнёт кричать, и тогда хорошего не жди. Ещё, чего доброго, выгонит из класса, и тогда, прощай, «Жизель» и большая сцена! И Инга продолжала терпеливо трудиться.
Когда все ребята собрались в классе, разминка началась сначала. Инга не протестовала, не смотря на то, что уже достаточно разогрелась. «Кашу маслом не испортишь», подумала девушка и принялась старательно повторять упражнения.
Когда перешли к танцу, Инга самозабвенно закружилась по залу, забыв о неудобствах.
Толик Ремезов был её постоянным партнёром и другом. Свободное время они проводили вместе, в общеобразовательной школе сидели за одной партой, и Толик периодически-регулярно откровенно списывал у Инги домашние задания, часто забывая даже поблагодарить подружку.
Инга не обращала внимания на детские хитрости друга. Учёба в общеобразовательной школе давалась ей легко. Без особого напряжения Инга решала самые трудные задачки, да ещё находила несколько способов решения, легко запоминала стихи, много читала. Когда же случалось свободное время, бежала в балетный класс. Иногда просила Толика сопровождать её. Толик недовольно ворчал, но подчинялся, в надежде утром снова списать домашнее задание, а оставшиеся вечерние часы посвятить игре на гитаре и дворовым песням.
Инга не искала справедливости.
У каждого своя жизнь, отвечала она на язвительные замечания подружек.
Но Толян же пользуется тобой, удивлялись подружки.
А яим, отвечала Инга.
Она никогда не обижалась на Толика. Знала, он всегда откликнется, стоит только позвать, и посмеивалась над ненужной бдительностью подружек.
Лишь первое знакомство с Толиком оставило неприятный след в её памяти на всю жизнь.
На первом вводном занятии в балетной школе какой-то мальчишка подставил ножку, и Инга неуклюже растянулась на полу класса, своим падением вызвав дружный детский смех. Инге было стыдно за свою неловкость и почему-то очень больно. Вредного мальчишку тут же вывели из класса, а Инга не смогла самостоятельно подняться.
Растяжение связок, сказал доктор перепуганной маме. Ничего, через пару неделек снова запрыгает.
Я танцевать хочу! плакала Инга.
Будешь ты танцевать. Ножка заживёт, и всё образуется. А покаполный покой. Потерпи, поняла?
Но противное растяжение связок долго не заживало, и Инга каждый день спрашивала у мамы, сколько недель прошло. Она всей душой стремилась в балетный класс, но её снова и снова просили потерпеть.
Ма, а как терпеть, если сильно хочется? однажды в отчаянии спросила Инга.
Заживёт твоя ножка. Ты сама почувствуешь. Однажды утром встанешь и увидишь: ты снова здорова, и можешь танцевать. Постельный режим ещё не отменили, придётся научиться ждать.
А как этому научиться? вдруг заплакала Инга.
Надо заняться чем-нибудь другим, чтобы не думать о своём заветном желании. Посмотришь, всё случится в своё время. Ты станешь самой лучшей балериной, если будешь старательно учиться. Надо немножко подождать. Я принесла тебе пластилин. Попробуй, вылепи из него балерину.
Занятие лепкой увлекло девочку и помогло дождаться выздоровления. Инга лепила балерин и знала, что когда-нибудь, очень, очень скоро, она снова сможет войти в свой храм.
Прошло три долгих, утомительных недели, прежде, чем девочка смогла приступить к занятиям в общеобразовательной школе. Балетный класс и уроки физкультуры в общеобразовательной школе были пока для Инги закрытой темой. Но оказалось, что заболевшая ученица ничуть не отстала от соучеников. Учиться в школе было совсем не трудно.
Вот, видишь, как хорошо, что мы с тобой дома занимались и не отстали от школьной программы! однажды весело сказала мама и потрепала дочь по плечу, когда они вместе возвращались из школы домой.
Ма, я танцевать хочу! со слезами на глазах воскликнула девочка.
Знаешь о больной девочке, которая жила в Японии? вдруг спросила мама, не обращая внимания на слёзы дочери.
Нет. А что с ней случилось? сквозь слёзы спросила Инга.
Она давно умерла. Но она боролась за своё желание жить и дети всего мира ей помогали.
А что у неё болело?
Кровь.
А разве кровь болит? Она же просто капает, если порежешь руку!
Она по другому болит, и это очень плохая болезнь. Той девочке однажды приснился сон. Для того, чтобы выздороветь, ей необходимо было вылепить из пластилина несколько тысяч журавликов. Если она сумеет их сделать, то останется в живых. Об этом узнали дети во всём мире и многие захотели помочь бедной больной девочке выжить, и стали сами лепить из пластилина журавликов и отправлять в Японию.