Вот как? Но сейчас не получится. Вы, видимо, плохо с ним договорились.
Но ведь это дом мистера Стирнса?
Да-да. Но мы сию минуту уезжаем в клуб. И так уже опаздываем. Не может быть, чтобы муж назначил вам встречу, а потом о ней забыл.
В чем дело, Энн? Стирнс вышел из дома, одетый по-спортивному: серые узкие брюки, серый пуловер, из-под которого виднеется светлого тона рубашка, и, заметив меня, нахмурился, спросил, кто я такой. Мальчишка на площадке все бил клюшкой по мячам. Я представился, услышав в ответ, что мистер Стирнс впервые обо мне слышит. Он явно начинал злиться, а вот моя злость улетучивалась. Передо мной стоял человек обрюзгший, потрепанный жизнью, куда старше своих сорока девяти лет, выпотрошен он, душевно и физически выпотрошен.
Позвольте, сколько же вам надо объяснять, сэр! терпение его было на пределе. Если вы намерены нам что-то продать, приходите в другой раз! А еще лучшеко мне на работу. Нервничает, сильно нервничает.
Жена стала поглядывать на часы.
Послушай, сказала она капризно. Нет, в самом деле! и опять взгляд на часы. Мы же опаздываем.
Извините, мистер Стирнс, не могли бы мы побеседовать с глазу на глаз, всего минуту.
Не о чем мне с вами беседовать.
А я думаю, есть о чем, и лучше давайте пощадим нервы вашей жены.
Жена посмотрела на меня тяжелым взглядом, потом перевела взор на мужа, а он, в свою очередь, с нее на меня. Видимо, хотел сказать, что у него от жены тайн нет, но вот не выговорилось. Ясно, на самом деле тайн у него сколько угодно, только вот жена понятия об этом не имеет. Мы встретились с ней глазами, и вид у нее был до того угрожающий, что я сразу сообразил, до чего должен ее бояться Оскар Стирнс; а мальчишка знай себе гонял мячи, и что-то абсурдное было в этой сцене, происходившей в ослепительных красках солнечного утра. Мне всегда жаль тех, кто вызывает у меня отвращение, но частный детектив многого себе не может позволить, а уж жалости особенно.
Я приехал к вам по делу, мистер Стирнс, и хотя нынче воскресенье, дело это безотлагательное, так что, миссис Стирнс, чем скорее мы к нему приступим, тем будет лучше для всех.
И я отступил на несколько шагов туда, где росли тисы, а он пошептался с женой, которая яростно трясла головой, затем повернулся ко мне, сказал:
Ну, хорошо, мистер как, простите, ваша фамилия?
Маклин, сообщил я, моя фамилия Маклин, и я частный детектив из Лос-Анджелеса, мистер Стирнс, а поговорить нам надо о женщине, которую зовут Сильвия Кароки, десять лет назад вы се привезли в Нью-Йорк на своей машине.
Глаза у него полезли на лоб, кровь так и отхлынула от щек. Прошло не меньше минуты в полном молчании, пока жена, наконец, не выкрикнула:
Господи, Оскар, сколько это будет продолжаться!
Он торопливо стал мне объяснять, что у них встреча в клубе, а затем обед. Я ответил, что меня не интересуют его развлечения и обязательства, а поговорим мы непременно или я задам свои вопросы его жене. Тогда он вернулся к супруге, и они опять зашептались. Впрочем, она ему ответила громко.
Если ты меня отправляешь в клуб, а сам остаешься, Оскар, смотри, как бы тебе об этом не пожалеть.
Он слушал ее молча. Она окинула взглядом мужа, потом меня. Подобрала с земли сумку для гольфа, пошла к «родстеру», села, включила зажигание и медленно поехала по дорожке. Мальчишка был все так же поглощен гольфом и даже не обернулся.
Глава III
Во дворике за домом Стирнс плеснул себе в стакан виски и предложил мне. Я отказался. Сел на крашеный железный стул. Большой у них дворик, весь выложен битым кирпичом, на стульях подушечки, два дивана под навесом, бар, аккуратно подстриженные кусты. Навес в крупную полоску дает тень. За кустами луг, сбегающий к шоссе.
С отъездом жены в хозяине появилось что-то мужское.
Если вы надеетесь, что пройдет вымогательство, то напрасно, сказал он. Денег у меня нет. Вы не смотрите, что усадьба шикарная. Я банкрот.
Ничего я у вас вымогать не намерен, мистер Стирнс. Мне от вас не нужно ни цента. А нужна информация, и если вы мне ее дадите, можете ничего не опасаться с моей стороны, а жене скажете, что я чиновник по найму из «Стандарт Ойл» и пытался сманить вас к нам на работу.
Он поднялся со стаканом в руках.
Вы правду говорите? Что у вас нет ко мне притязаний?
Никаких.
Боюсь, голову мне хотите заморочить.
Да нет же, черт вас возьми, нет. Вот вам мое удостоверение. Я просто частный детектив, и мне нужна информация.
Какая информация?
О Сильвии Кароки, которую вы знали десять лет назад. Мы только побеседуем, и после этого можете забыть про мой визит. Я вам больше о себе в жизни не напомню.
Это точно?
Точно.
Тогда к чему такая спешка?
Потому что мне не хотелось ждать, ответил я грубо.
Ладно, Маклин, сказал он примиряюще, не то чтобы я так уж страдал из-за того, что остался без клуба в выходной. Как-нибудь обойдусь. Жена, правда, головомойку мне устроит, ну да ничего. И в самом деле выпить не хотите?
Мне машину вести надо.
Все-таки, согласитесь, нельзя же так заявляться к людям, когда у них выходной.
По-другому не мог. Давайте-ка к делу.
Стирнс сел на диван, разглядывая меня во все глаза, даже о стакане своем позабыл.
Что же, он попытался улыбнуться, вы меня держите на коротком поводке, я ведь понимаю. Выбора-то у меня никакого.
Ни малейшего.
Она вам что, все рассказала? он покачал головой. Чудно, я уж давно про эту чертову девчонку и думать позабыл. Значит, все рассказала? Постойте-ка, а может, это она вас прислала счеты со мною сводить?
Не бойтесь, сказал я. Гарантий представить не могу, но она тут ни при чем, уж поверьте.
Я могу и к адвокату моему обратиться, запетушился он, пытаясь подбодрить самого себя.
Да ну? Вы бы подумали хорошенько.
Ну ладно, ладно, зачем же так. Вы ведь понимаете, мистер Маклин, ворвались вот ко мне в выходной, говорите, что частный детектив. А я сотрудник крупной корпорации и не могу допустить скандала ни дома, ни на работе.
Никакого скандала не будет, успокоил его я.
Но ведь вы мне угрожали
Ни черта я не угрожал. Просто хотел поговорить с вами про Сильвию Кароки. Если скажете мне, что нужно, мы мирно расстанемся. Если нет, я вас заставлю говорить, для этого у меня средства имеются.
Какие?
Достаточные. А поговорить мне о ней надо, потому что это связано с моей работой.
Он откинулся на диване, глядя в свой бокал.
Не надо бы мне пить с утра. Я и вообще-то не пью. Еще две-три рюмки, и меня непременно развезет. Дело-то было десять лет назад, Маклин. Чудно это, когда вдруг что-то выплывает, что ты давно уже похоронил. Да и что я такого сделал? Ну встретил в Эль-Пасо девочку, которой было туго. Ей надо было непременно оттуда уехать, позарез надо, ну как другим позарез надо приобрести норковое манто. Мы с ней договорились. Я ехал в Нью-Йорк и согласился ее подвезти. Она сказала, что ей уже двадцать один год, а я, дурак, поверил. А когда узнал, сколько ей на самом деле, поздно было. Ну, допустим, я сразу догадался, что она врет, все равно, какое тут преступление?
Вы у жены справьтесь.
Ладно, Маклин, ладно. Легче надо на жизнь смотреть.
А зачем ей так понадобилось уехать из Эль-Пасо?
Он нахмурился, с минуту подумал, потом сказал:
Не ручаюсь, что все в точности вышло. Вроде она по-разному это объясняла. Не скрывала, чем на жизнь зарабатывает, но говорила, ее, мол, заставили. Послушайте, Маклин, я девять лет коммивояжером разъезжал. Я вам не младенец какой-нибудь, соображаю, что к чему. Живи и другим не мешай. Может, она профессионалка была, а может, и так, от случая к случаю. Мне с ней ох как непросто было
Так почему же ей надо было уехать из Эль-Пасо?
Да вот все пытаюсь вспомнить. Вроде бы так: какой-то тип, который вместе с нею туда приехал, стал поставлять девочек в большой бордель за рекой. А те, из борделя, решили, что он и она тоже, раз они вместе, кое-что им задолжали. Явились к ним, всю одежду отобрали, оставили то, что на них было. Этот ее друг за нее заступился, а те за ножи и прирезали его насмерть. Она у какого-то старика-священника пряталась, пока дело не успокоилось, а потом перебралась на американскую территорию, только ни гроша у нее в кармане не было. Так она сама рассказывала, я теперь вспомнил, паршивая, в общем, история. Я ее подобрал на улице, прямо напротив моей гостиницы. Стала ко мне приставать, ну, обычное делообозналась, дескать, думала старый ее знакомый. Знаю я такие дела, только нечасто девочки вроде нее попадаются, очень она была красивая, загорелая такая, прямо вылитая мексиканка. Не знаю, как она теперь выглядит, Маклин, а тогда былакрасивее я в жизни не встречал, а ноги какие! Ну, видит она, что я на нее глаз положил, и прямо к делу. Я ей говорю: «В Нью-Йорк нынче еду, детка, машина у меня». И она согласилась компанию мне составить. А я за это кормить ее взялся и тряпки ей покупать. Никаких там глазок она мне не строила, вообще без всего этого обошлось. Строго деловое соглашение. Ну, я решил не упускать случая, дал ей двадцать пять долларов и уговорились, где мне ее вечером ждать. Я тем временем в отеле счет оплатил. Не мог же я ее к себе в номер привести. Я в этом отеле столько раз останавливался. Надо было осторожненько действовать он взглянул на меня, помолчал, Зря я с вами разболтался. А, черт, я же мог, Маклин, вообще ничего вам не рассказывать. И с чего это я?