Это наш последний год в школе и последний шанс сделать это. Я действительно очень хочу танцевать под картонной луной и алюминиевыми звездами. Хочу смотреть в ее чудесные ореховые глаза, которые временами так замечательно отливают то синим, то зеленым, в зависимости от того, во что она одета. Хочу обнимать ее, и пусть весь мир катится куда подальше.
Но в том-то и дело: он не покатится.
Не у нас. И не под бдительным оком моей мамочки.
Поясню сразу: я не стесняюсь того, что я лесбиянка. И я люблю-люблю-люблю свою девушку. Люблю наше перешептывание и поцелуи тайком. Люблю прижиматься к ней, когда мы сидим на странноватом диване ее бабушки с плюшевой обивкой, пока дождь подбирается с запада. Люблю видеть, что руки у нас одинакового размера, а ее ноги с длинными пальцамименьше. А когда она поет, я, кажется, люблю ее еще больше. Так сильно, что от этого чувства делается физически больно, словно к сердцу протянули руку и сжимают, пока оно не превращается в алмаз.
Из-за того, что ее каштановые волосы отливают золотом, она мерцает как светлячок, а глаза у нее синие с зеленым отливом. Когда она снимает очки, мне нравится прижиматься носом к ее носу и просто смотреть. Ее это смешит, и она вспыхивает так, что щеки розовеют, становясь одного цвета с губами. Знали бы вы, как тяжело шептать о любви, когда хочется кричать о ней во весь голос.
Все дело в том, что моя мать не готова узнать правду. Сейчас она очень уязвима. Точнее, она уязвима с тех пор, как от нас ушел отец. Для него все вышло так просто. Он собрал вещи в спортивную сумку и отчалил посреди ночи. Завел новую семьюсудя по тому, когда родился мой сводный брат, эту семью он завел еще до того, как ушел от нас.
С тех самых пор мама словно живет в хрупком хрустальном пузыре. Она думает, что, если чаще ходить в церковь и молиться усерднее, вылизывать дом до нереальной чистоты и похудеть на десять килограммов, стать идеальной матерью и научиться готовить мясо в горшочке по рецепту свекрови, папа вернется. В ее глазах до сих пор теплится искра надежды, которая, дай только волю, разгорится незатухающим огнем.
Этот огонь означает, что мне следует быть образцовой дочерью. Я должна учиться только на пятерки и посещать дополнительные занятия, чтобы средний балл аттестата оказался выше 4,0. Я должна лучше всех сдать выпускные экзамены. Мне надо преподавать в воскресной школе для малышей, и поделки моих подопечных должны быть самыми лучшими, такими, чтобы вызывать слезы умиления у родителей.
А еще я возглавляю школьный совет, но это потому, что сама хочу. Думала, что смогу поменять и улучшить то, что нуждается в улучшении и изменении. Тем не менее я должна отправиться на выпускной в сиреневом платье по колено, на тонких лямках, ради которого мама вкалывала месяц по шестьдесят часов в неделю. По корсажу платье украшено кристаллами Сваровски. Кристаллами. Сваровски.
И все почему? Потому что онапрезидент родительского комитета (напоминаю: быть лучшей во всем), члены которого обязательно присутствуют на выпускном, чтобы следить за порядком. В этом году все просто обязано быть идеальным, включая меня в этом самом платье и парня в смокинге рядом со мной под ручку.
Какой-то парень быть просто обязан. Неважно, какой именно. Мама не знает, кто это будет, но у нее точно есть кандидаты. Кто-то вроде Паоло, ученика по обмену, который ходит в нашу церковь. Он выглядит прямо как типичный выпускник старших классов, какими их показывают по телику: крепкий, хорошо сложенный, ходит вразвалочку, покачивая бедрами. Не подумайте, выглядит он на все сто. Загвоздка в том, что он спит с руководителем школьного хора, но это секрет. Так чтотсс, это между нами.
Как ни крути, а мамин хрустальный пузырь вот-вот лопнет. Она пребывает в полной уверенности, что ее домашняя магия творит чудеса, но это лишь самообман. В любой момент чары рассеются, и на маму обрушится реальность. И тогда мне придется собирать ее по кусочкам.
Вот почему я не хочу быть той соломинкой, что упадет на горб маминого верблюда. И вот почему мы то и дело не спорим, нет, но всерьез обсуждаем с моей девушкой выпускной. Она хочет, чтобы этот вечер был особенным, и я тоже этого хочу. Но мы живем в Эджуотере, штат Индиана, где, покупая билеты на выпускной бал, наши именаЭмма Нолан и Алисса Гринтак просто в одну строчку не впишешь.
Эмма лучше кого бы то ни было понимает, чем это обернется. Ее родители ходят в нашу церковь каждую неделю, всегда садятся на одну и ту же скамью, с неизменным застывшим выражением лиц взирают на лик Господа на витражном стекле за спиной священника. Он собирает паству у своих ног, его волосы золотятся в свете пробивающихся сквозь витраж лучей.
Отец меня уже бросил, а мама витает где-то в Ла-ла-ленде, растворяясь в волшебных танцах и популярных мелодиях. И для меня согласиться пойти на выпускнойэто не просто надеть платье и купить букетик цветов, чтобы приколоть к нему. Это выбор между тем, оставаться ли безупречной, идеальной во всем дочкой или взять биту и вдребезги разнести мир моей матери.
Но, несмотря на все, мне хочется отпустить все, сказать «да» и поцеловать Эмму под бликами взятого напрокат зеркального дискотечного шара. Поэтому мы не перестаем разговаривать об этом. Мы не спорим. Не хочу ссориться. Сейчас весна, и Индиана прекрасна. Чем больше я смотрю на нас, на синее небо и грушевые деревья с набухшими почками, на тянущиеся к солнцу тонкие росточки тюльпанов, тем больше склоняюсь к тому, чтобы согласиться. Я хочу сказать «да».
Посмотрим.
Глава 3. Уловка
Эмма
У меня в кармане сто долларов, но к столу с билетами я еще не приблизилась.
Я не могу. Ник Лэвель устраивает шоу «Приглашение на выпускной!» прямо тут, посреди Зала чемпионов. Народу тьма, но все стоят, потому что это главный вход в школуникому и в голову не приходит присесть на: а) лестницу или б) стол с билетами для выпускного, если жизнь дорога.
По невольно образовавшейся толпе проносится шумок: это появился Ник с другими старшеклассниками. Они идут за ним и несут, прижимая к груди, какие-то плакаты, а в зубах у каждого, насколько я рассмотрела, по цветку гвоздике, которые продают на заправках. Ник, в куртке-бомбере с символикой школьной команды, начищенных до нестерпимого блеска туфлях и отсвечивающих зеркальных темных очках, засовывает пальцы в рот и резко свистит.
Все тут же затихают и поворачиваются к нему. Честное слово, в этот момент он делает паузу, чтобы бросить быстрый взгляд на собравшуюся толпу и проверить, все ли впечатлены его появлением во всей красе и славе. Для Ника мало просто пригласить Кайли Брукс на выпускнойего приглашение должно быть чем-то из ряда вон выходящим. Будучи звездой «Золотых жуков», вы просто обязаны блистать.
Кайли, выдыхает Ник, беря ее за руки. Он поворачивает ее, как в танце, и тут, хочешь не хочешь, но на мгновение руки приходится разнять, и это выглядит уморительно, но он делает вид, что все идеально. Скрипя начищенными кожаными туфлями по полу, Ник опускается перед ней на одно колено. Он смотрит на нее снизу вверх, но не произносит ни слова.
Вместо этого Ник кивает, и его друзья выстраиваются за ним полукругом. Сразу видно, что у них это отрепетировано. Они бросают цветы к ногам Кайли, а затем один за другим разворачивают плакаты.
С одной стороны, вся эта продуманная и отрепетированная показуха заронила в мое сердце осколок сентиментального умиления и вызвала улыбку. Но с другойпо сути, все выглядит так: свора неуклюжих старшеклассников с детскими плакатиками в руках, будто это постановка третьеклассников о том, как растут цветы. К тому же все действо происходит напротив потрепанного постера «Скажи нет». Все происходящее, вне всяких сомнений, уморительно, но я сдерживаю смех.
Кайли, произносит центровой «Золотых жуков», держа в руках плакат. Понаписано там немало, но, к счастью для всех, Ник читает вслух. Перед этим он буквально оглядывается, чтобы убедиться, что стоит как надо.
Сжав руки Кайли в своих, он произносит с интонацией диджея ночного клуба:
Детка, с самого начала старших классов все только и говорили о выпускном. Ты знаешь, что я не такой, как все, я на вершине, но на этой высоте бывает порой одиноко.
Я так сильно закатываю глаза, что мне даже делается немного больно, когда они встают на место. Потому что дайте-ка я вам объясню: «не такой, как все» это про белого парня в школе, где учатся преимущественно белые. Русоволосый, голубоглазый, самый высокий в классе, белее стакана молока. Но Кайли заглатывает наживку, как глупый котенок, и даже ухом не ведет.