Потому что на самом деле тебе на это наплевать.
Наоборот, жду не дождусь услышать.
Так я тебе и поверил.
II
Войдя с залитой слепящим солнцем Бич-роуд в вестибюль отеля «Раффлз», Бруно еще не понял, настроен он выслушивать утомительную болтовню Кита Столарски или нет. Он не стал спешить с выводом, решив дать самому Столарски возможность ответить на этот вопрос. Этим утром вчерашнее присутствие его бывшего школьного приятеля в «Сигарном клубе» больше смахивало на явление призрака: Бруно пообещал Киту зайти за ними в отель, не только чтобы подтвердить реальность его присутствия в Сингапуре, но и из желания пообщаться с занятной парой, а может, и по какой-то еще причине.
И когда призрак не появился, он не знал, что и думать. Тира Харпаз спустилась в вестибюль одна и поприветствовала Бруно, восседающего на диване в загончике для гостей, куда его отправила привратница. Он был вынужден остаться позади барьера с табличкой «Проход только для постояльцев», хотя, невзирая на жару, надел пиджак, дабы его внешний вид соответствовал гостиничному дресс-коду. «Раффлз» олицетворял скучную строгость старых колониальных фантазий Сингапура о самом себе. Бруно гадал, как персонал гостиницы относится к расхристанному виду Столарски, но, скорее всего, тот ухитрился разделаться с этой проблемой, прибегнув к помощи универсальной денежной отмычки.
Тира Харпаз приготовилась к поединку со знойным сингапурским солнцем, вооружившись широкополой соломенной шляпой, так что Бруно с чистым сердцем повел ее на прогулку по авеню, вместо того чтобы пригласить в гостиничный ресторан или поймать такси. Да и сама она, как ему показалось, не возражала. На нем была мягкая фетровая шляпа с полями, тень от которых прикрывала ему глаза, но он уже ощущал, как под ненужным пиджаком липкая пленка пота приклеила рубашку к ребрам. Когда Бруно бросил вопросительный взгляд на окна гостиницы, она пожала плечами:
Мой сотовый здесь работает. Так что Кит нас найдет, если, конечно, проснется
Чудесно. Мы можем дойти до Лау-Па-Сат и купить там еды с лотков. Или же, если хотите, можем двинуться в противоположном направлении, к Орчард-роуд.
Он сказал, что вы обещали устроить нам тур по подпольным заведениям, уж не знаю, что входит в это понятие.
Надеюсь, я не ввел его в заблуждение. Честно говоря, если сравнивать с Таиландом и Шри-Ланкой, вы будете ужасно разочарованы здешней подпольной жизнью.
Ни злачных мест? насмешливо спросила она. Ни запретных оргий с жевательной резинкой? Ничего такого?
В «Орчард-плаза» имеется магазин презервативов. Еще тут есть массажные салоны, но вы вряд ли проделали такой долгий путь ради того, чтобы испытать удовольствие от хорошей концовки, не так ли?
О, кто же откажется от удовольствия хорошо кончить? произнесла она загадочно, но игриво.
Бруно снова мотнул головой в сторону «Раффлз».
Поздно заснули вчера?
Он что-то там стонал про ранний восход солнца и нахлобучил подушку на голову.
А, выходит, вы без меня прошлись по злачным местам? Или это Кит прошелся?
Нет. Он всю ночь просидел в номере и выдул весь «Ред Булл» из мини-бара. Играл в интернете в триктрак с компьютерами и людьми, а потом спорил на игровых форумах с полуночниками из разных стран по поводу стратегии. За восемь или девять часов он создал свое второе «я»игрока в триктрак. Образ получился до странности типичный. Он разбудил меня в два часа ночи и стал уговаривать сыграть с ним, сказал, что, мол, разобрался во всех тонкостях. Ясное дело, я послала его куда подальше. Но он явно лелеет надежду сразиться с вами.
В интернете за восемь или девять часов об игре в триктрак можно узнать все, за малым исключениемкак обыграть такого профи, как я.
Скажите это Китуему понравится!
Я не сажусь играть меньше, чем по пятьсот сингапурских долларов за очко.
Бруно и сам не понял, зачем он так задрал планку. В последнее время он нередко играл по куда более низким ставкам. За пятьсот долларов, подумал он, Столарски предложил ему купить Тиру на ночь.
Ну, он может себе это позволить. А теперь ее сардонический тон в кого был нацелен? Бруно так и не понял. По такой ставке вы играли вчера? Кит сказал, у вас был поединок с азиатским Эдгаром Гувером.
Моя игра вчера не состоялась.
То ли напуганный видом странной американской пары, то ли по какой-либо иной, неизвестной, причине, Ик Тхо Лим направил к Фальку эмиссара с извинениями, попросив перенести сражение на более поздний срок.
Мне жаль это слышать. Боже, ну и жарища! Это уже наша пятнадцатая страна, и я, честно говоря, исчерпала желание гулять на таком жутком солнцепеке. Я не прочь выпить кофе со льдом.
Он все же неверно истолковал намерения Тиры, несмотря на ее стремление покинуть отель. Возможно, она думала, что он заедет на машине.
Поймаем такси, поспешил он ее успокоить. Свожу вас на рынок. На это стоит посмотреть.
Они пересекли Брас-Баса-роуд, к шеренге других отелей, где поймать такси было нетрудно.
Полагаю, когда я окажусь в тени, у меня пробудится аппетит. Не обижайтесь, но если не знать, где мы, то я бы подумала, что иду по Лос-Анджелесу, представляете? Она обвела рукой ряд почти игрушечных небоскребов и, подойдя поближе, кивнула на пустую узкую мостовую, окаймленную деревьями с чахлыми кронами.
Я не в обиде. Он вспомнил, что символизирует Лос-Анджелес для обитателя Северной Калифорнии: отвратительный апофеоз интеллектуальной пустоты и дурного вкуса, где пешком ходят только уборщицы-мексиканки. Патриоты Сан-Франциско и окрестностей были убеждены в превосходстве своего стиля жизни. Но для Бруно оба конца штата казались почти одинаковыми.
Не стану оспаривать вашего мнения о Сингапуре. Я и сам его невысоко ставлю.
Тогда в чем его притягательность? В том, что «девушки дешевы, а юноши еще дешевле»?
Я не знаю расценок ни на тех, ни на других. В Сингапуре мне нравится то, как мало он интересуется мной. Он горд тем, что говорит на трех или четырех официальных языках, что здесь сложилась смесь разных культур и так далее, но, по правде сказать, он абсолютно безвкусный.
Хотите УЖО-жвачку?
Жвачку? И он вдруг ощутил иррациональный, неимоверный приступ панического страха, как будто Кит Столарски и Тира Харпаз в качестве двух агентов под прикрытием были подосланы к нему с каким-то тайным заданием.
Ага, УЖО-жвачку. Уже жеванную и облизанную. Простите, сама не знаю, что в голову лезет. Я читала в путеводителе, что здесь запрещена жевательная резинка, а вы напомнили мне старую штуку из летнего лагеря в Сономе, года эдак восемьдесят восьмого.
А, безвкусная, потому что жеваная, понятно.
Вы от кого-то скрываетесь?
Да, так, чтобы меня все видели.
Тогда что вас тут держит?
Да ничего. Вы встретили меня здесь просто потому, что никакой другой город мира меня не держит.
О, мое собственное турне теперь выглядит довольно многообещающим! воскликнула она с шутливым негодованием.
Можем где-то присесть и поболтать. Я бы не возражал. Произнеся эти слова, Бруно невольно удивился. Он свернул влево, увлекая ее за собой, ко входу в «Свиссотель». Сюда! Нам вызовут такси на ресепшене.
Хрен с ним, с такси. Пойдемте обследуем их бар. Мне не нужно горячительное, мне нужен кондиционер.
Войдя внутрь, они примостились в пустом уголке авангардно оформленного вестибюля «Свиссотеля» и заказали у скучающей официантки кофе со льдом. От единственного занятого диванчика доносилось жужжание невнятного разговоратам что-то обсуждали японцы-бизнесмены. Тира отправила Столарски эсэмэску, сообщив, где они, потом положила смартфон на столик между ними в ожидании ответа, но экран гаджета так и остался темным. Бруно откинулся на спинку диванчика, приятно расслабившись, немного возбудившись и как бы качаясь на мягком облачке беззаботности.
Поглядите-ка, сказала Тира. Она дотронулась до декольте и продемонстрировала свежую полосу загара между воротничком и красной чашечкой бюстгальтера, из которой выпукло выступала часть груди. Я вчера вышла на улицу в новой блузке без крема от солнца. Я защитой пользуюсь регулярно, как верующий читает молитвы, но сочла, что за пятнадцать минут со мной ничего не случится, ну и вот результат. Реклама Сингапура может звучать так: «Не хотите ждать глобального потепления еще сто лет? Приезжайте в Сингапур!»