И тут лязгнул дверной замоккто-то потянул за ручку. Из кабинета выходили Джеки и Пол.
Старушка перехватила мой взгляд. Она не хотела, похоже, чтобы ее застали за тем, чем она там занималась.
И когда Джеки и Уборщик Пол показались из кабинетаона с усталым видом, он со скучающим, я взвизгнула.
Они уставились на меня.
Привет, Ленни! Пол расплылся в улыбке.
Что такое, Ленни? спросила Джеки. Лицо ее в том месте, где клюву бы расти, вытянулось в недовольную складку.
Мне нужно было, чтобы они не сводили с меня глаз, пока лиловая старушка за их спинами слезает с мусорного бачка и чрезвычайно медленно пускается в бегство.
Я там паук. В Мэй-уорд.
Джеки закатила глаза, будто это я во всем виновата.
Сейчас поймаем, дорогуша, сказал Пол, и они оба проследовали мимо меня в палату.
Старушка, уже отошедшая на безопасное расстояние, вглубь коридора, вынула конверт из кармана, остановилась, обернулась. И, поймав мой взгляд, подмигнула.
К моему великому удивлению, Пол и правда ухитрился найти паукав уголке оконной рамы, где-то в самом конце Мэй-уорд. Уж не библейское ли это знамение, подумала я. Ищите и обрящете. Пол поймал паука в пластиковый стаканчик, накрыл рукой и дал нам посмотреть. Я заметила, что на каждой костяшке у него вытатуировано по букве, а вместе выходитволя. Разглядев паука, Джеки посоветовала мне взять себя в руки и сказала: пришла бы ты летом ко мне на барбекю да поторчала в саду за домом, вот тогда бы и увидела настоящего паука. У нее-то под деревянной террасой паучищи живут о-го-го, попробуешь накрыть такого пивным стаканомотрубишь лапы, которые останутся снаружи. Вежливо отклонив приглашение, я направилась к своей кровати.
Последняя брошюра отца Артура лежала у меня на тумбочке, поверх стопки таких же скорбных приношений. Иисус везде был разный. Озабоченный Иисус, Иисус с овцами, Иисус с ребятишками, Иисус на камне. Один другого иисусистей.
Я задернула шторку вокруг кровати и приняла задумчивую позу. Отец Артур сказал, что и хотел бы дать людям ответы, да не может. Каким бессильным, должно быть, чувствуешь себя в этой роли: люди вечно задают тебе вопросы, и ты не может ответить. Священник без ответоввсе равно что человек, который плавать не умеет, а его то и дело просят: научи. И он невероятно одинок, это ясно. Я знала, всегда знала, что никаких ответов за тяжелыми дверями часовни не найду. Вместо них я нашла того, кому нужна моя помощь.
Дня два я разрабатывала комплексный план привлечения пациентов в часовню. Нарисую несколько броских, но загадочных плакатов, может, даже внимание прессы удастся привлечь. Ребят с больничной радиостанции попробую, пожалуй, подговорить и передать часовне привет в эфире. На религию упирать не буду, лучше отмечу, как терапевтичны мои беседы с отцом Артуром, и, например, скажу между делом, что в часовне прохладно. Пациентам это понравится, ведь температура воздуха в больницах в любое время чуть выше комфортной, будто согласно какому-то закону. Такая, что ты всегда немного липкий. Но не такая, чтобы жарить маршмеллоу.
Новенькая Медсестра отвела меня к часовне, и я, желая убедиться, что отец Артур в настроении обсуждать маркетинг, заглянула в щель приоткрытой двери. Но он был не один.
Напротив отца Артура стоял мужчина в точно таком же костюмебелый воротничок, строгая темная рубашка и брюки. Они обменялись рукопожатием, и незнакомец покровительственно обнял две соединенные руки другой рукой, будто укрывая от холода или сильного ветра, который может оторвать их друг от друга, а значит, расстроить достигнутое соглашение.
Мужчина был темноволосый, темнобровый. Неопределенного возраста. Он улыбался. По-акульи.
Там кто-нибудь есть? спросила Новенькая Медсестра.
Ага, шепнула я.
В этот момент мужчина без возраста направился к выходу. Я едва успела выпрямиться, как дверь открылась, а стоявшие за ней незнакомец и отец Артур уставились на меня.
Ленни, какой сюрприз! воскликнул отец Артур. И давно ты тут ждешь?
Вам удалось! сказала я. Удалось кого-то завлечь.
Что, прости?
У вас новый посетитель! Я повернулась к мужчине без возраста: Здравствуйте, еще один друг Иисуса или отца Артура!
А! Ну, вообще-то, Ленни, это Дерек Вудс.
Дерек протянул руку. Сказал невозмутимо:
Здравствуй!
Я сунула проект спасения часовни под мышку и пожала ему руку.
Дерек, это Ленни, пояснил отец Артур. Она здесь частая гостья.
Очень приятно, Ленни. Дерек улыбнулся мне и Новенькой Медсестре, неловко топтавшейся у дверей.
Честно говоря, я так рада, что сюда приходит кто-то, кроме меня. Вы первый, кого я вижу здесь за несколько недель. Отец Артур опустил глаза в пол. Поэтому от лица фокус-группы спасителей часовни хочу поблагодарить вас, что отдали ей предпочтение.
Фокус-группы? Дерек повернулся к отцу Артуру.
Прости, Ленни, я не совсем понимаю Отец Артур глянул на Новенькую Медсестру.
Ничего, я все вам расскажу при следующей встрече. Я обратилась к Дереку: Надеюсь, вы уже поправляетесь.
Дерек не пациент, сказал отец Артур. Он из часовни Личфилдской больницы.
Ну, как бы там ни было, а все-таки на нашем счету еще один посетитель, и у меня есть план, как привлечь христ
Дерек согласился занять это место.
Какое место?
Мое. Увы. Я ухожу, Ленни.
Я почувствовала, как загораются щеки.
Но я с большим удовольствием послушаю о твоих планах относительно часовни. Дерек положил руку мне на плечо.
И тогда я отвернулась.
А потом убежала.
Ленни и Временная Сотрудница
В сентябре прошлого года в больницу наняли временную сотрудницу.
Служба по обеспечению взаимодействия с пациентами и их благополучия понесла большие потери в результате двух увольнений по собственному желанию и одной беременности. Временная Сотрудница, имевшая, как большинство ей подобных, слишком высокую квалификацию, только что окончила Хороший Университет с Хорошей Степенью по Хорошей Специальности. Вот только рынок уже насытили другие Хорошие Выпускники не менее авторитетных учреждений, поэтому она и ухватилась за вакансию временного помощника по административным вопросам в больнице Глазго Принсесс-ройал. Неважно, что работа эта не имела никакого отношения к ее диплому в области искусства или карьерным целямона рада была не прозябать больше на улице вместе с другими выпускниками 2013 года.
Временную Сотрудницу немедленно заняли делом, и несколько месяцев она работала не покладая руквводила данные, делала копии, поглядывая в окно на больничную парковку и тоскуя по студенческим годам. И вот однажды в беседе со своим начальникомбольшим мужчиной, благоухавшим поддельным дизайнерским парфюмом, купленным на рынке, она упомянула статью, которую недавно прочла (чем так возбудила любопытство начальника, что он даже поднял голову от смартфона), о благотворительном художественном фонде, выделяющем больницам и интернатам немалые деньги на программы арт-терапии для пациентов.
Начальник сказал ей, что сегодня сам сделает копии документов, и на месяц Временная Сотрудница забыла и думать про всякую офисную дребедень. Она составляла заявку на финансирование, договаривалась о ценах с подрядчиками, общалась с поставщиками художественных принадлежностей и заполняла несметное множество документов по охране здоровья и технике безопасности, необходимых, чтобы, пройдя сквозь юридические дебри, допустить тяжелобольных людей в помещение с карандашами и ножницами для рукоделия, которыми они могут нечаянно что-нибудь себе проткнуть.
Презентация заявки проходила в Лондоне, в головном офисе благотворительного фонда. Пока Временная Сотрудница ждала приглашения в конференц-зал, у нее так вспотели ладони, что на документе внизу остались мокрые пятнапришлось просить временную сотрудницу фонда сделать копию.
Известие пришло в четверг утром, сразу после одиннадцати. Первый абзацблагодарим за обращение и бла-бла-блаона пропустила и перешла ко второму, начинавшемуся так: Ваш грант включает. Получилось. В больнице Глазго Принсесс-ройал будет художественная студия.