* * *
Кто такой Майк? спросил мой папа по телефону. Был теплый день лета 1993 года, довольно жаркийиз тех, когда ваши бедра прилипают к виниловым сиденьям машины. Папа звонил в дом знакомых, за детьми которых я приглядывала, чтобы поинтересоваться, что за парень мне звонит.
Погоди, кто? я запнулась, ощущая участившееся сердцебиение. Мне было шестнадцать, длинные рыжевато-русые волосы я недавно тонировала хной. Я стояла над кастрюлькой с кипятком, собираясь готовить подопечным макароны с сыром на ланч.
Какой-то парень по имени Майк, скептически повторил папа. Оставил свой номер. Он попросил, чтобы ты ему перезвонила.
Да?! я почти взвизгнула. Майк мне позвонил. Майк! Я встретила его вчера вечером на концерте. Он пел и играл на бас-гитаре в популярной панк-рок-группе в сонном городишке, где я жила. У него были большие карие глаза, потрясающий голос и ирокез.
Сара, как ты с ним познакомилась? напирал папа.
Не помню, что я ему наговорила. Ничто не имело значения, потому что МАЙК МНЕ ПОЗВОНИЛ! И Я СОБИРАЛАСЬ СТАТЬ ЕГО ПОДРУЖКОЙ. И МЫ ПОЖЕНИМСЯ, И БУДЕМ ЖИТЬ ДОЛГО И СЧАСТЛИВО!
В тот день время ползло со скоростью улитки, и пока дети смотрели «Русалочку», я пялилась на стрелки часов над камином, умоляя их ускориться. Наконец родители подопечных вернулись, и я запрыгнула в свой «Фольксваген Жук» 1969 года (купленный немного ранее за 1300 долларов, из сбережений за работу нянечкой) и помчалась домой. Мама готовила на ужин лососямоего любимого, но голода я не испытывала. Вместо ужина я побежала к себе в спальню чтобы позвонить Майку.
Он был таким же крутым, каким я его запомниланемного спокойнее, но в то же время очень самоуверенным.
Я тут подумал, может, ты захочешь погулять где-нибудь.
Я едва не скончалась прямо там, в спальне. Майк. Пригласил. Меня. ПОГУЛЯТЬ. Мне был необходим реаниматор.
Когда кто-то предлагал погулять с ним, это было важным событием. Особенно когда этот кто-то был кем-то вроде Майка. Конечно, меня и раньше приглашали на свидания, и я уже даже целоваласьв четырнадцать лет, в темном кинотеатре во время сеанса «Парка юрского периода» с парнишкой по имени Эндрю, с брекетами и изобилием слюны (всю оставшуюся часть фильма я притворялась, что ем лакричные палочки Red Vines, и избегала его взгляда). Но в этот раз молодой человек мне по-настоящему нравился, нет, он прямо-таки запал мне в душу.
Майк заехал за мной в своем сером грузовичке, пахнущем дешевым одеколоном и немытыми волосами. Через колонки гремела песня с кассеты Ramones.
Выглядишь сногсшибательно, сказал Майк, глядя на мое белое короткое платье. Я распустила волосы и накрасила губы коричнево-красной матовой помадой Revlon, купленной тем же днем в аптеке.
«Он сказал, я выгляжу сногсшибательно. Сногсшибательно». Сердце билось как сумасшедшее, пока мы с Майком отъезжали от дома (мои родители внимательно наблюдали из окна нашей гостиной). Я понятия не имела, куда мы едем и чем будем заниматься, но это было неважно. Майк вез меня на свидание. На настоящее.
Мы поели в маленьком кафе около паромного терминала, где меню были все засалены, а хрип-логолосая официантка жевала жвачку. Я рассказала ему о себе все: о семье, своих мечтах. Он много улыбался, но мало говорил о себе, отчего я болтала еще больше. Я заполняла пустое пространство словами, нервно вспоминая, как в шестом классе подхватила загадочную болезнь костей, благодаря которой потеряла подвижность и вынуждена была носить гипс на ноге. Майк только кивал и слушал. Я не могла понять, считает ли он меня интересной или самой скучной девицей на свете.
Доставая бумажник с наличными, чтобы расплатиться по счету, он сказал:
Эй, хочешь на вечеринку?
Конечно! охотно откликнулась я, радуясь тому, что он хотя бы смотрит на меня приветливо. Я похлопала ресницами, надеясь, что мой наряд достаточно крут, чтобы впечатлить его друзей. В конце концов, он был стопроцентным панк-рокером. У него даже была татушка! А я была круглой отличницей из частной школы и каждое воскресенье посещала церковь. Вольюсь ли я в его компанию?
Мы поехали к его подруге Лизе, и Майк сообщил, что Лиза живет с мамой. Мое сердце подпрыгнуло, когда он взял меня за руку, и мы поднялись по лестнице к квартире Лизы.
Лиза, миленькая девушка примерно моего возраста с длинными, снежно-белыми волосами и колечком в носу, встретила нас у двери. Она увидела руку Майка в моей, потом обрушилась на него с сокрушительными объятиями.
Это Сара, сказал он. Моя новая Его голос стих, а глаза Лизы вспыхнули. «Он что, чуть не назвал меня своей ДЕВУШКОЙ?»
Приятно познакомиться, сказала я, протягивая руку, но вместо пожатия она обняла меня, прижавшись роскошной грудью к моей, среднего размера.
Пойдем потусуемся, предложила Лиза, затаскивая нас в квартиру, пахнущую моющим средством. Из динамиков грохотал панк-рок.
Люблю эту группу, сказал Майк Лизе.
И я, повторила я, хотя никогда раньше ее не слышала.
Она сжала руку Майка.
Мама уехала из города, а Джайлс притащил ящик пива!
Я взглянула на Майка, но он возился с ее новой бас-гитарой (Лиза тоже играла в группе). Можете назвать меня Поллианной, но до того дня я никогда не была на вечеринке с алкоголем. Что бы сказали мои родители? Если они узнают, я пропала. Меня накажут пожизненно.
Видимо, ощутив мой дискомфорт, Майк поставил на место гитару и шепнул мне на ухо:
Это нормально, если тебе не нравится. Можем уйти, если хочешь.
Нет, нет, сказала я, оглядывая других людей в комнатепарней с тату, в кожаных куртках, и двух других свирепых с виду девчонок с крашеными волосами и в ботинках Dr. Martens. Я не хотела, чтобы он посчитал меня занудой. Все круто. Без проблем.
Лиза и впрямь оказалась крутой девушкой. Находчивость и игривость в сочетании с ее броской внешностью означали, что парни в комнате следили за каждым ее движением, включая, как я опасалась, и Майка.
Лиза и ее парень Джайлс, рыжий взрослый парень с бородой и цепью на брюках, вместе ушли в ее спальню и закрыли за собой дверь. У рыжего были грязные ногти и прыщи. Я понять не могла, что она в нем нашла, но Майк сообщил, что Джайлс играет в группе, чьи песни крутили по радио. В любом случае я о них ни разу не слышала.
Развлекаешься? уточнил у меня Майк.
По полной! солгала я, и Майк устроился рядышком, так близко, что я могла ощущать аромат его кожи. Истина была в том, что вся эта новая обстановка была для меня совершенно чужой. Парни и девчонки, которые пили пиво и запирались в темных спальнях, пока родителей не было дома.
Лиза крутая, правда? спросил Майк, глядя через плечо на закрытую дверь ее спальни, где невесть что происходило.
Я кивнула, глядя на часы на микроволновке. Я пообещала родителям вернуться к одиннадцати вечера, моему комендантскому часу, и нервно объяснила Майку, что нам следует уезжать.
Ого, одиннадцать, серьезно? рассмеялся он. Кем они тебя считают, малышкой? У Майка не было комендантского часа, как, очевидно, и у других ребят из его компании. Я была единственной чудачкой, которой полагалось отправляться домой под крылышко к мамочке и папочке. Я покраснела от стыда.
Внезапно Майк положил ладони мне на талию и притянул к себе, целуя в первый раз. Признаю, к тому моменту у меня было не так много опыта в этом деле. После Эндрю, слюнявого киношного поцелуйщика, был Брэд. Мы работали в одном магазинчике (я трудилась на должности упаковщицы, затем мастера по вывескам, он был упаковщиком, а позднее перешел в мясной отдел). Он повел меня на шоу «Призрак оперы» в Сиэтле, держал за руку все представление, наклонился и поцеловал. Это было лучше, чем в первый раз, но все-таки, каким бы милым он ни был, я вскоре поняла, что Брэд не для меня. К его разочарованию, мы разошлись (до сих пор мои родители называют его «бедняжка Брэд»), а потом появился Майк. Стоя рядом со мной и обвив руками мою талию, он, настоящий рокер, не похожий ни на одного из ребят, загадочный, мятежный, чуть самоуверенный, в ту минуту был целиком поглощен мной! Когда он наклонился, чтобы поцеловать меня, я ему позволила. И в то мгновение поцелуй стал всем миром.
Видно, Майк тоже так подумал.
Ух ты, сказал он, отступая и улыбаясь. Мне нравятся твои губы.