Все, снова маска. Почаще бы видеть его настоящего, без той паутины лжи, которой они опутали себя когда-то. Миг правды был таким коротким Больше Сашка не позволит себе подобной оплошности. От сознания этого хочется плакать.
Обнимает тебя, что-то шепчет, успокаивающе проводит по плечам.
- Ты что? Все будет хорошо, малыш, не переживай. Я с тобой
Прижимаешься к нему близко-близко, так, чтобы каждой клеточкой почувствовать его запахродной, любимый. Нет, тебе не стыдно за свою слабость.
- Пойдем вниз? Ребята заждались.
Мотаешь головой:
- Не хочу. Нет настроения.
- Ну пожалуйста, - уговаривает он.Они собрались только ради тебя. Ты нужен им.
«А мне нужен ты!» - хочешь крикнуть в ответ. Молчишь, потому что понимаешь, что это только оттолкнет Сашку.
Ведь так уже было
Повторять прошлый опыт ты не намерен. И без того едва в себя пришел.
Он осторожно проводит рукой по твоим волосам, приглаживая растрепавшиеся прядки, а потом ласково улыбается:
- Пойдем к нашим друзьям.
Юля.
Площадь была огромнойнасколько глаз хватало. Раньше ты видела это только по телевизору.
Стоит ли удивляться реакции!
Наташка тихонько рассмеялась:
- Чего стоишь, как дуб?
- Может, как елка?
Подруга покачала головой:
- Нам еще столько надо посмотреть! Пойдем скорее!
- У-у, а мне и здесь неплохо!
Она закатила глаза.
Вообще-то, ты с утра только и делала, что удивлялась. Наташка как будто задалась целью за день обойти все достопримечательности столицы. К обеду у тебя заболели ноги, спина и голова. А еще ты проголодалась. Глаза машинально останавливались не на красивых зданиях и памятниках, а на вывесках типа «Му-Му», «Крошка-Картошка», «Макдоналдс». Наташке все было нипочемона бодро вышагивала по скрипучему снегу, и, не закрывая рот, рассказывала тебе то про своих знакомых, то про работу, то про Москву. «Ей только гидом работать», - мрачно подумала ты, мысленно прощаясь с ужином. Обед вы тоже пропустилиуже пару часов как.
Впечатлений было уймавряд ли ты смогла бы все это посмотреть без подруги. Она и встретила тебя на вокзале, и привела домой, чтобы ты смогла привести себя в порядок с дороги, и лишь потом увела на прогулку.
- Смотри, а сюда мы пойдем завтра вечером, - она указала на большое овальное здание.Это Олимпийский.
На картинках в Интернете он казался миниатюрнееи чище. Ты усмехнулась, проводя эту параллель. Ну конечно, а чего же еще ждать? Да и какая разница?
От осознания того, что завтра они будут здесь слушать живое выступление Zipp, кожа покрылась мурашками. А ведь еще вчера ночью это казалось еще менее реальным
- Юль, а ты есть не хочешь? Я вот что-то посмотрела на Олимпийский и вспомнила, как приходила сюда на конвенцию по фитнесу И как зверски хотела есть после целого дня прыжков-подскоков. Не понимаю, как инструктора выдерживают подобные нагрузки Ну ладно, это я так Куда хочешь пойти?
Тебе оставалось только мысленно поблагодарить всероссийскую конвенцию World-Class, и со спокойной совестью отправиться вслед за Наташей.
Рома.
- Волнуешься?Сашка подкрадывается так тихо, что ты вздрагиваешь. Заметив это, он начинает едва слышно смеяться.Эй, мелкий, да тебе пора нервишки полечить. Совсем бо-бо, да? Коленочки трясутся? А вдруг завтра на сцене в обморок упадешьот излишних переживаний?
Сначала ты честно стараешься держаться и не отвечать на провокации. С Сашкой всегда так: стоит только хоть слово сказать, так он начинает язвить еще сильнее. Но на этот раз номер не проходит:
- Как бы еще какая-нибудь оказия не случилась на сцене Эх, жалко, что ты носишь такие тугие джинсы. Мы бы тебе Памперс предложили О! Придумал! Есть такие женские прокладкисовсем тоненькие, говорят, незаметные! На всякий случай, да, братишка? А то
- Ах ты, скотина!вскакиваешь, налетаешь на Сашку сверху, и начинаешь душить.Тогда я и для тебя придумаю что-нибудь оригинальное! Как тебе идея надеть килт, как его носили настоящие шотландцы?
Он еще громче заливается, кашляет, и пытается что-то выговорить:
- Пусти, придурок! На шее синяки останутся!
- О, да тебе же завтра стриптиз показывать на сцене!
- Не стриптиз, больной! Просто в майке жарко играть!
- Ну конечно, поэтому ты в середине шоу картинно поднимаешься из-за своих барабанов, подходишь к краю сцены и царским жестом выкидываешь в толпу свою потную липкую одежду?
Бро смеется:
- А килтэто идея! Я подумаю об этом!
Перестаешь его теребить и усаживаешься на него верхом, подогнув ноги:
- Знаешь, я хочу сказать, что мне жутко с тобой повезло. Любой другой только покрутил бы пальцем у виска и сказалну и придурок
- Я так и говорю
- А ты поддержал! Только, Саш, прошу, без фанатизманам не нужны толпы самоудовлетворяющихся подростков в зале при виде твоегокхм, орудия
- Это называетсячлен, стеснительный мой! - брат гаденько ухмыляется.
- так что ты хоть стринги свои любимые натяни, а? Те самые, которые тебе подарили поклонники ну, со звездно-полосатым флагом и надписью «ЯжЕвотное»Которые ты так любишь одевать и в пир, и в мир, и в люди Ой, а они сейчас на тебе? А ты их хоть когда-нибудь стираешь?
Тебе редко когда удается вовремя заткнуться. Во всех ваших потасовках с братом если тебе и случалось побеждать, то только благодаря хитрости, но уж никак не силе. А сейчас вообще, забывшись, ты продолжаешь щебетать, а Сашка молниеносно напрягается и сбрасывает тебя на пол, усаживаясь сверху. Ты только понимаешь, что потолок и пол меняются местами, и чувствуешь тяжесть на бедрах. Если бы не болезненный удар головой, ты вполне смог бы оценить весь юмор ситуации.
Ну, и кто как любит? Кто будет сверху, а ктоснизу?
Провокация.
Не задумываясь, вы стали подначивать друг друга, чтобы произошла такая вот маленькая потасовка, и в итоге вы оказались вдвоемблизко, как и в прошлый раз у тебя в комнате, как тысячу раз до этого - гораздо ближе и интимнее Только сейчас под тобой холодный гладкий пол вместо пушистого ковра, в голове разливается больбудто маленький злобный зверек Надо же, как неудачно Сашкино лицокрасивое, выразительное, но до обидного не похожее на твоенаклоняется нижеи ниже Он касается носом твоего носа, покачивает головой в сторонысовсем как в детстве!и улыбаетсятепло, по-доброму:
- Ну ты и слабак, Ромиру Да мне ничего не стоит одной левой справиться с тобой.
На губах ощущаешь его дыханиегорькое и сладкое одновременно. От этого голова кружится еще сильнее, и ты благодаришь бога, что лежишь. Как странно и необычно чувствовать его тепло и сильные рукиУ него сегодня щеки небритые, и, наверное, колючие. А вот губы чуть полуоткрыты - кажется, еще чуть-чуть, еще пару миллиметров, и
Не в силах совладать с собой, закрываешь глаза и легонько касаешься своими губами его губ. Даже не поцелуй вовсеиллюзия, дрожащая тень прошлого, от которого вы оба отказались.
Да только оказывается, память сильнее. Губы словно начинают жить самостоятельно: и у тебя, и у него. Хватает короткого испуганного взгляда, хриплого стона, стального кольца рук вокруг талиии накрывает безумие, опрокидывая, ломая все старательно взращиваемые правила, нормы и табу.
Разум сопротивляется.
Тело отказывается повиноваться.
Желанияжелания подавляют волю.
Несмело проводишь губами по его губами, затемвсе увереннее, все смелее, и вот он уже перехватывает инициативуласково играет с сережкой у тебя в языке, жадно, исступленно узнавая, пробуя на вкус, исследуя каждый миллиметр, посасывает губы, и ты сходишь с ума от этих грубоватых, таких властных поцелуев. Непроизвольно выгибаешься навстречу ему, ерзая, извиваясь, прижимаясь еще ближе, чтобы почувствовать, что он тоже хочет Проклинаешь свое тело за эту реакцию, ругаешь себя самыми последними словами, а сам стонешь и толкаешься навстречу его руке, которая гладит твои бедра. Умереть бы Умереть в эту самую минуту, чтобы не было нужды потом смотреть друг другу в глаза и что-то объяснять Пытаться объяснить. Умереть бы от удовольствия Умереть бы в его руках
Сумасшедшее напряжение.
Это как ломка у наркомана, который готов пойти на все за дозу. Нет сил оторваться, как будто бы выдва пазла, соединенные воедино. Больно, горячо, страшно Душа на кончиках пальцевбьется неистово, как птица, попавшая в неволю. Не расцепляете ладони, стискиваете пальцы еще крепче, еще сильнее, как будто боитесь, что потеряете друг друга. И где-то на самом краю сознания ядовитым светом горит мысль: «За что?»