Никто не смеет называть моего брата приёмышем, членораздельно проговорил Судзуки, не отрывая своего взгляда от лица Камиширо.
Аято подавился воздухом и впал в абсолютный ступор от таких неожиданных действий младшего. Остатки сознания кричали о том, что нужно подойти и во всём разобраться, но Такимура лишь испуганно вытаращил глаза, ожидая последующего развития событий.
А ты его телохранитель? Или любовник? ехидно спросил Райто, издевательски приподнимая одну из бровей. Так запомни, солнце, что такие отбросы общества как он, парень кивнул в сторону Аято, не меняются, договорил Райто и щёлкнул пальцами, тем самым подавая знак банде.
Двое подростков быстро подскочили к Такимуре и схватили того за руки, не давая шанса отбиться. Аято заметил, как постепенно лицо Кена начало наливаться кровью, а руки сжались в кулаки с такой силой, что на ладонях набухли вены. Такимура начал вырываться из цепкого захвата, но парни сдерживали его, как могли, и специально наступали на ноги, дабы болью отвлечь упорные попытки блондина.
Ещё секунда. И Кен не выдерживает. Он со всей силой бьёт Камиширо в челюсть. Удар точный. И лицо Райто искривляется в болезненной гримасе. Парень скрючивается всем телом и сплёвывает немного крови на асфальт. Он поднимает свою голову на Судзуки и шепчет голосом, полным желчи:
Подонок.
После оскорбления Райто незамедлительно выпрямился всем телом, тут же ударяя кулаком Кена в грудь. Судзуки сжимается и болезненно шипит. В районе диафрагмы безумно закололо, а в горле собрался неприятный комок. Кен кашляет, но не успевает прийти в себя, как Райто вновь цепляется за шиворот парня и со всей грубостью ударяет коленом в живот.
Аято смотрит, как его брат корчится от боли, но при этом младший находит в себе силы накинуться на Камиширо в ответ. Один удар в печень, а другой в нос. Райто прислонил ладони к лицу, а сквозь пальцы на асфальт начала капать кровь. В один момент Кену стало нехорошо, голова закружилась, а тошнота приступила к горлу. Аято рычит и пытается вырваться, пинает парней ногами, но те лишь крепче сжимают его за руки, при этом не отрываясь от развернувшегося зрелища.
Нос Райто сломан и причиняет ужасную боль. Внезапно, его глаза наливаются кровью, а демонический взгляд неотрывно смотрит на Кена. Секунда. И Камиширо замахнулся на кареглазого, целясь точно в голову. Но Кен увернулся, хотя еле стоял на земле. Голова идёт кругом. Всё расплывается. Второй удар Райто оказывается более точным и он попадает в висок Кена так, что перед глазами Судзуки почти потемнело. Парень покачивается, но не падает. Вперед-назад. Правая рука, левая рука. Всё происходит словно мгновенно. Судзуки не успевает ни подумать, ни толком рассмотреть Райто. Он просто бьёт. Бьёт и попадает. Каждый удар заставляет Кена держаться на ногах. И лишь единственная мысль вертится в сознание Судзуки.
Я не могу сдаться. Сейчас важно лишь одно: чтобы у меня ещё осталось сил его защитить
Внезапно, взрослый парень, всё это время куривший в сторонке, зажал сигарету между зубами и подкрался к Кену, со всей мощи ударяя того в пах. Райто усмехается и, воспользовавшись моментом, хватает Судзуки за плечи, отбрасывая на асфальт. Кен скрючивается на земле, чувствуя, как его пинают с обеих сторон. Судзуки хочет встать, но не может, всё тело словно онемело.
Парни, держащие Аято, вылупили глаза на происходящее. Такимура воспользовался моментом их невнимательности и высвободил правую руку, тут же ударяя одного из подростков в челюсть. Мальчишка оседает на землю, сжимаясь всем телом от боли и страха. Аято тут же вырубает второго, решая не тратить на них время. Такимура в доли секунды добегает до Райто и, хватая за волосы, наклоняет к себе.
Ничтожество здесь только одно, железным тоном шепчет блондин, после чего следует сильный удар в солнечное сплетение Камиширо.
Райто морщится. А Аято безжалостно продолжает наносить удары. Другой парень набрасывается на Такимуру сзади, но блондин, словно зверь, откидывает его назад. Аято безостановочно пинает Камиширо ногами и руками, словно перед ним боксёрская груша и в голове только одно:
Убью
Удар. Ещё один. Хук. И в живот. Аято бьёт ненавистника в брюшные мышцы, с такой силой, что Камиширо не выдерживает и приземляется на землю с глухим звуком.
Такимура приближается к полуживому Райто и ладонью крепко сжимает того за шею. Аято действительно был готов убить Камиширо. Блондин поднял левую руку для заключительного удара, но, внезапно, её схватило чьё-то запястье. Аято обернулся и увидел перед собой запыхавшегося Кена. Судзуки ещё не до конца пришёл в себя, чтобы чётко произнести что-либо. Но в его глазах Аято прочёл просьбу остановиться.
Посмотрев на лежащего Камиширо, блондин схватился за руку Кена, который помог ему подняться с земли. Аято осмотрелся вокруг. Двое подростков успели сбежать. А огромный бугай без сознания лежал на земле, зажав между пальцев потухший окурок. Видимо, пока Аято был занят Камиширо, Кен всё-таки вырубил этого парня. Такимура с легкой улыбкой посмотрел на младшего, но увидев, каких сил стоит тому сдержать тошноту, быстро изменился в лице.
Аято, пожалуйста, пойдём отсюда. Мне плохо, хрипло сказал кареглазый, чьи ноги предательски подкосились.
Старший вмиг подхватил брата, придерживая того за талию. Парни немедленно скрылись с этого переулка, начиная искать ближайшую аптеку. Домой пока идти совсем не хотелось.
Братья стояли около пустующего стадиона. Ближе к вечеру мало кто ходит сюда, а время уже приближалось к восьми. Солнце налилось ярко-оранжевым цветом, а небо приобрело оттенок клубничного молока. Аято с Кеном не спеша промыли друг другу раны и наклеили пластыри. К их счастью всё обошлось без серьёзных последствий. Не считая синяков и стёртой в некоторых местах кожи, мальчишки остались целы и невредимы.
Я не ожидал, что ты так заведёшься. Но ты надрал им зад как следует, братишка, усмехнулся Аято, пытаясь поднять настроение младшему.
Такие люди, как они, ужасны. Они считают себя выше других из-за вещей, которые мы не выбираем. Но они унижают за это, чтобы казаться лучше и круче. А на деле такое отношение выглядит омерзительным. Ненавижу это всеми фибрами души, глухо произнёс Кен, скорбно улыбнувшись брату.
Ну а что я ещё могу сказать?в мыслях спросил себя Судзуки. Аято, я устроил драку из-за тебя, потому что ты близкий мне человек. Я дорожу тобой, хочу защищать и оберегать всю оставшуюся жизнь, ведь я люблю тебя. Это так глупо. Он бы наверняка посчитал это шуткой. Хотел бы я, чтобы так и оказалось. Но эти чувства всё труднее держать в себе. С каждым днём я привязываюсь к нему лишь сильнее. Эта пытка сводит меня с ума. Надоело
Тем временем, пока Кен боролся со своими мыслями, Аято заметил, как по ладони младшего стекла струйка крови. Такимура взял руку брата и осмотрел небольшой порез. Вдохнув побольше воздуха и обеспокоенно взглянув на Кена, Аято достал остатки пластыря из кармана своих брюк.
Сильно болит? прозвучал нежный голос над ухом Судзуки. Сейчас станет легче. Подожди.
Аято быстро оторвал зубами приличный кусочек пластыря и, аккуратно поднеся к себе ладонь брата, начал заклеивать его рану. Кен чувствовал, какие трепетные движения были у Такимуры. Блондин невесомо касался руки и легонько дул губами на место царапины. А у Кена от таких манипуляций мурашки по коже. Хочется волком взвыть, но младший из последних сил держится, проклиная всё, что можно, и в особенности заботу Аято.
Из-за своих чувств я прикусываю язык. Из-за страха лишиться его мне приходится держаться на границе дозволенного. Любовь, которая настроена на самоуничтожение. Как же надоели эти бессмысленные утешенья. И твоя доброта разрывает мне сердце на части. Аято, если ты ничего не чувствуешь ко мне, пожалуйста, не будь таким нежным
Спасибо, что заступился за меня, с хрипотцой в голосе прошептал Такимура. Но обещай, что никогда и никому не позволишь причинить тебе вред. Мысль о том, что тебе больно, убивает меня, продолжает говорить Аято, поднимая свои лазурные глаза на Кена. Ты всё, что у меня есть, произносит он одними губами и взгляда пристального от брата не отводит.
Не могу больше!бьёт тревогу сознание Кена, отбирая у парня весь здравый смысл и какой-либо страх перед дальнейшими действиями.