Он осыпал поцелуями все ее тело, зажигая в нем пламенные огоньки страсти и ураган неведомых чувств. Маха невольно застонала, а Виталик стал еще более горячим и настойчивым. Он любил Маху со знанием дела и отшлифованным в портах разных стран умением, доставляя утонченно-изощренное удовольствие. Она отвечала ему не меньшей страстью, двигаясь навстречу и растворяясь в его объятиях. За окном начало светать, когда утомленная любовью Маха заснула на груди Виталика.
Зато ему спать не хотелось. Виталик привык очень мало спать. Он лежал с открытыми глазами и мечтательно улыбался, глядя на спящего ангела, рассыпавшего медные кудряшки по его плечу, когда дверь спальни приоткрылась и там показалась голова Степана. Дядя Стеша удивленно поднял брови, но Виталик приложил палец к губам, призывая его не беспокоить сон Махи. Степан стоял в дверях, возмущенно гладя на него. Виталик осторожно переложил голову Махи на подушку и, ничуть не стесняясь своей наготы, встал с кровати. Одевшись и прихватив сигареты, он вышел из комнаты. Вместе со Степаном они пошли в сад.
Виталька, я хотел с тобой поговорить. Зашел к тебе, но тебя там не было, тогда заглянул к Махе. Ты с ума сошел? Маха ведь твоя сестра?! пошел в наступление Степан.
Дядя Стеша, да какая же она мне сестра? рассмеялся Виталик. Ты ведь мне, слава Богу, не отец! Я хотел сказать, Маха ведь мне не кровная родственница.
Но это не дает тебе право спать с моей дочерью! воскликнул Степан. Девочке еще даже нет восемнадцати
Дядя Стеша, я, кажется, влюбился! Влюбился до чертиков! перебил его Виталик и по-свойски взял под руку. Маха, она такая
А она тебя любит? недоверчиво спросил Степан.
Полюбит! От меня ей никуда не деться, решительно заявил Виталик, закурив.
Для начала, она ненавидит запах табака, ухмыльнулся Степан. Так что, если хочешь ей понравиться, бросай курить.
Виталик моментально затушил сигарету.
Дядя Стеша, почему Маха ненавидит Настю. Что здесь случилось? спросил он, надеясь прояснить для себя, что же произошло на самом деле. Настя достанет кого угодно, я-то знаю точно! Но что именно она сделала Махе?
Я сам толком не понял, но знаешь же Настю. Она кого хочешь доведет, уклончиво ответил Степан. Ты с ней очень похож. Я имею в виду, внешне похож.
Вот и Маха так сказала. Что же мне делать? Налысо побриться, что ли? в шутку спросил Виталик.
Как вариант! Тебе пойдет, хмыкнул Степан.
Дядя Стеша, ты меня ведь вызвал сюда для дела. Что случилось? уже серьезно спросил Виталик.
Да, Виталька. Нам с Махой нужна твоя помощь, сказал Степан, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Мой сын Кеша пропал. Его отчим Виктор поместил пацана в интернат
Вот гад, перебил его Виталик.
Эх! Я не лучше! Пацан дерзкий. Нагрубил мне, я разозлился и не стал оформлять над ним опекунство, как над Махой. Я сдал его в детдом. Я, родной отец сдал сына в детдом! сжал кулаки Степан. Ненавижу себя за это! Это все гадюка Лена. Хотя, я тоже хорош
Поверить не могу! Дядя Стеша Но, так в чем дело?! Давайте вернем его, заберем из детдома, предложил Виталик разумное решение.
Видишь ли, не все так просто. Его взяла под опеку одна семья из Тверской области. Нужно съездить туда и забрать Кешу. Маха все рвется туда поехать в одиночку. Я, естественно, не отпускаю ее одну и с ней поехать не могу. Сам видишь, какой я стал, вздохнул Степан. Твоя мама во мне шестнадцать дырок проделала. Я и по дому-то еле передвигаюсь.
Ты хочешь, чтобы я поехал с Махой, дядя Стеша? понял все с полуслова Виталик.
Вот именно! Я всегда знал, что ты умный мальчик, рассмеялся Степан. Я не очень помешал твоим делам?
Да, какие у меня могут быть дела?! Я с удовольствием уволился. Этим морем я сыт по горло. Я же и в мореходку пошел, чтобы умотать подальше от моих мегер, нахмурившись, произнес Виталик, вспомнив, как его изводила мелкая вредная девчонка Настя и убивала своим равнодушием родная мать. Конечно же, я поеду с Махой куда угодно! С ней, хоть на край света! Ха-ха-ха!
Спасибо, Виталик! сказал Степан, хлопнув его по плечу, но тут же ехидно рассмеялся. Маха права. Ты и правда внешне до ужаса похож на свою сестру. Ха-ха!
И твою дочь, между прочим, огрызнулся Виталька.
Что?! Откуда ты знаешь? удивился Степан.
Я что, на дурачка похож? Думаешь, мы с папой не знали о тебе и маме? усмехнулся Виталик. Эх, дядя Стеша, не любил бы я тебя с детства
О, да ты, оказывается, не только лицом похож на Настю, покачал головой Степан.
Хм Ну, ладно! непонятно к чему сказал Виталик и пошел в дом.
Маха проснулась и, не открывая глаз, томно потянулась. Рядом по-прежнему лежал Виталик и обнимал ее. Она приоткрыла глаза и невольно вскрикнула. Вместо кудрявого блондина рядом лежал бритый налысо тип, похожий на Виталика, и скалился в улыбке.
Что с тобой? спросила мигом проснувшаяся Маха.
На фоне загоревшего лица Виталика невероятно смешно смотрелась совершенно лысая белая голова.
Я не говорил, что служил на атомной подводной лодке, не переставая смеяться, ответил Виталик. Видишь, за ночь все волосы выпали. Хорошо, хоть брови остались.
Идиот, легонько пнула его в грудь Маха. Ну что ты с собой сделал? Ты стал похож на только что откинувшегося зека.
Супер! Значит с имиджем я не промахнулся. Это лучший прикид для того места, куда мы с тобой поедем, таинственно произнес Виталик, не переставая дразнить Маху легкими прикосновениями к груди.
Куда мы с тобой поедем? не поняла Маха. Ты, как Сфинкс, говоришь загадками.
Я говорю, мы завтра же поедем за твоим братом в Тверскую область, сказал Виталик, крепко прижав к себе Маху. Мы обязательно вернем твоего брата. Заодно я и с племянником познакомлюсь
О, Виталька! Это чудесная новость! воскликнула Маха, поцеловав его и проведя рукой по непривычно гладкой коже бритой головы. Нам нужно собраться в дорогу Нужно составить список всего, что нужно взять с собой.
Ты что, собралась там зимовать? рассмеялся Виталик. Ничего лишнего брать с собой не стоит. Поедем налегке, поездом. Если все пойдет хорошо, через день твой братец уже будет дома.
Он нагнулся к Махе и припал к ее губам долгим горячим поцелуем, от которого у нее закружилась голова и томительно заныло тело в ожидании любви. В то утро Степан так и не дождался к завтраку Виталика и Маху. Он сам пожарил себе яичницу и сварил кофе, а затем, чтобы не мешать молодым, вышел в сад.
Совсем уже взрослая моя Маха. Виталик хороший парень, но он в душе бродяга. Надолго ли хватит его любви?! размышлял он, прогуливаясь по аллейке между яблонями. А вообще, можно ли доверять сыну Лены? Может, в душе он тоже убийца, а я отпускаю с ним мою Маху?!
XIV
Маха и Виталик, взявшись за руки, с небольшими рюкзачками за спиной, стояли на перроне Ленинградского вокзала. Меньше трех часов пути и они приедут в Тверь, а там сориентируются на месте, как им лучше добраться до фермы Шевцовых. Не известно, доходит ли до нее автобус или нужно будет искать попутку. Они взяли дешевые билеты в плацкартном вагоне. Зачем тратиться на купе ради трех часов сомнительного комфорта?
Виталик не выпускал руку Махи всю дорогу и пытался обнять ее, но Маха либо смотрела в окно поезда, либо сидела молча, погруженная в собственные мысли. На душе было ужасно муторно. Почему? Она сама не понимала, но по опыту знала, что предчувствие ее никогда не обманывает. Виталик что-то говорил. Резко повернувшись к нему и увидев рядом со своим лицом его черноглазую физиономию с широкими прямыми бровями, она вздрогнула и снова отвернулась. В темноте общаться с Виталиком была гораздо приятнее.
За окном проплывали очаровательные подмосковные пейзажи, скрашенные еще больше зеленью деревьев. Симпатичные дачные поселки, лесополосы с хвойными красавицами, сады и поля, маленькие города и деревеньки. Все они, как кадры фильма в телевизоре, сменяли друг друга, но на грустную и сосредоточенную в данный момент Маху лишь наводили тоску, усыпляя своей монотонностью. Приехали в Тверь. До фермы Шевцовых было почти шестьдесят километров. Виталик договорился на вокзале с одним стариком на «копейке». Виталик сел впереди, а Маха расположилась на жестком заднем сидении, но ей сейчас это было безразлично. Сердце нестерпимо ныло, предчувствуя беду. Старая машина со второй попытки завелась, и вот она уже подпрыгивает на колдобинах, углубляясь в дебри провинции. Старик оказался угрюмым и молчаливым. Он всю дорогу раздражал Маху своими навязчивыми мыслями о том, что ему нежно чинить протекающую крышу дома и строить сарай.