Он же убьёт нас, если заметит, со страхом, шепчет она.
Вот поэтому поднимай свою задницу быстрей, пока его нет. Шевелись, зануда.
С паникой в глазах и белым лицом, Анна поднимается на ноги и ещё секунду медлит, бегая взглядом между нами и столом профессора.
Ладно, подвержено выдыхает она, спускаясь по лестнице.
Так-то, улыбается Тара, подгоняя нас: Шевелите булочками.
Чувствую пристальное внимание со стороны и, когда поворачиваю голову, натыкаюсь на проницательный взгляд Мэйса, который, прищурившись, следит за каждым нашим шагом. Я получаю мысленный предупреждающий сигнал, но следом уголки его губ приподнимаются в улыбке. Брат качает головой, без слов говоря: «Ай-яй-яй».
Баттерфилд, Картер, у вас совершенно чувства самосохранения нет? спрашивает ледяной голос профессора, который заходит в аудиторию в тот самый момент, когда её хотим покинуть мы.
Он сканирует взглядом Тару и щурится.
Фамилия.
Эшер, без особого желания и энтузиазма, отвечает она.
Мисс Баттерфилд, Картер и Эшер, где-то случился пожар? оглядывая нас с ног до головы, Ватман остаётся с каменным выражением лица.
Да! заявляет Тара или её бесстрашие, подталкивая нас вперёд.
К работе вашей тройки, я буду относиться излишне внимательно, если хотя бы одна продолжит ранее задуманное.
Губы Анны образуют тонкую полоску, когда она смотрит прямо в глаза профессора и делает шаг вперёд первой. Где та Анна, которая является тормозом, помогающим не совершить ошибку!? Эта девушка совсем не она.
Не будьте занудой, профессор, как будто вы никогда не были студентом.
Мои брови не ползут на лоб, они вовсе готовы съехать с лица из-за неожиданности. Господи, да эта Анна самоубийца, если смотрит в его глаза и говорит подобное. Все знают, Витман закатает в асфальт одним взглядом, ну, либо же лишит будущего диплома. Он умело держит планку короля из всех профессоров, которого ненавидят. Сегодня Анна стала в его списке ненавистных первой, явно сместив меня и Мэйса.
Она выпрямляется, встряхивает головой, из-за чего волосы взлетают в воздух, и направляется по коридору.
Черт подери! ошарашено шепчет Тара, благодаря чему профессор переключает гневный взгляд на нас. Валим, пока я не подохла от шока так ничего не узнав.
Киваю тогда, когда Тара спешно перебирает ногами следом за Анной. Их каблуки эхом отзываются в стенах здания, а я перекатываю по горлу слюну, пытаясь увлажнить его самым простым способом. Я никогда не была привередницей правил, но ту должность в виде «сорви голова», в нашей семье по праву отдана Мэйсу, на втором месте папа, и только потом я. Эйден и мама считают нас полностью отбитыми и, конечно, не трудно понять, чьи гены победили и теперь эта безрассудная кровь бежит по венам.
На газоне практически пусто, небольшое количество студентов присутствует, но все разбросаны по разным углам, и вряд ли нас кто-то услышит. Решаюсь не ходить далеко. Направляюсь в сторону самого дальнего уголка, чтобы быть как можно дальше от остальных. Мне плевать, кто и что скажет, если услышит, даже если кто-то из них бросит в мою сторону шлюха, я смело покажу средний палец. Может быть, наша фамилия достаточно известная, но она не делает меня кем-то определенным. Я всё та же Мэди, возможно, с поломкой внутри, но яэто всё ещё я, а не высокомерна сука. Все, кто придерживается подобного мнения обо мне или о Мэйсе просто не получили желаемого. Они ищут выгоду из дружбы, а мы не готовы с этим мириться, предпочитая вовсе не иметь друзей, чем довольствоваться теми, кто сбежит при первой воде на корабле. Но мой брат всё же намного привередливей и предвзятый, он может видеть ложь там, где её нет, в этом его главная проблема.
Господи, да хватит уже создавать интригу! нетерпеливо и настойчиво тараторит Тара. Я ненавижу это!
Я поцеловала его, как можно спокойнее, сообщаю я. Анна вскидывает брови, а Тара начинает подпрыгивать на месте и хлопать в ладоши.
Ты наконец-то действуешь!
Это было три года назад, добавляю я.
Ее воодушевленность тут же сменяется призрением.
Три года назад? фыркнув, недоверчиво морщится она.
Да, три года назад. Если честно, это больше вышло само собой, чем моя инициатива. Он помог мне.
И ты целуешь всех, кто тебе помогает.
Нет тогда я не споткнулась, не уронила ручку или книги, либо что-то ещё. Мой бывший
Слова застревают поперёк горла, а девочки с томительным ожиданием смотрят на меня, ожидая продолжения. И я тихо выдыхаю.
Он поднял на меня руку, когда ещё не был бывшим, по крайне мере, я сказала хоть что-то и правду, остальным делиться не хочется. Я не хочу это вспоминать.
И как он помог тебе? теперь уже с мягкостью, интересуется Тара. Вытащил из лап зверя?
Мог, если бы я не была дурой. Я добровольно вернулась в клетку. Это свойственно всем идиоткам, которые оправдывают поступки слабостью и безысходностью, как будто нет выхода. Папа говорит, что выхода нет только когда над телом закрывается крышка гроба.
Нет, он просто помог.
Как можно помочь, чтобы ты поцеловала его? хмурится Анна, как будто ей это не безразлично. Мы говорим о нормальном поцелуе или ты просто чмокнула в его в щёчку?
Я согласилась на свидание с ним.
Должно быть, отстойные отношения, если ты была готова сходить куда-то с другим, говорит Тара.
Я не буду обижаться, если вы осуждаете меня за это.
Анна жмёт плечами.
Никто не собирается тебя осуждать.
Я поцеловала его, хотела сходить с ним куда-нибудь. Это было первый раз за всю жизнь. Сид я была влюблена в него с детства, может быть, он не заслуживал обмана
Но и я не заслуживала того, что он делал.
Но я что-то почувствовала. Я не воспользовалась и не искала замену. Всё произошло спонтанно.
Ну, нет, ты не будешь целовать кого-то случайно, качает головой Тара. Ты хотела его поцеловать.
Да, хотела, вздохнув, соглашаясь я. Это казалось правильно и искренне. Потом Боже, потом я кричала, что ненавижу его.
Кого?
Ди. Он тоже занимается боксом. Они все занимаются боксом, поэтому знакомы. Это произошло на соревнованиях. Я вернулась к Сиду и не видела Ди до до недавних пор.
А сейчас? спрашивает Анна, положив ладонь на моё плечо. Ее чёрные глаза внимательно всматриваются в мое лицо, пытаясь найти ответ.
Что?
Что ты чувствуешь к нему сейчас.
То же самое.
Ненавидишь его?
Я не ненавидела его, эмоции сыграли, это долгая история.
Мы куда-то торопимся? ободряюще улыбается Тара.
Закрываю глаза и глубоко втягиваю воздух, как будто желаю задохнуться с помощью кислорода, следом за чем медленно его выпускаю, освобождая лёгкие. И тогда я выкладываю. Вываливаю на них тот день от и до, не упуская даже то, что Сид был лучшим другом Мэйса. Это словно поток воды, который не держится и вырывается наружу. Мой рассказ похож на то, будто я пытаюсь освободиться и искупиться перед самой собой. Я не забегаю дальше, пересказывая именно тот день и не углубляясь в то, что было после. Я не готова делиться этим с кем-то, как будто внутри стоит барьер. И я не рассказываю ничего по части Мэйса, его имя практически не фигурирует. В конечном счёте, резко прерываюсь, потому что дальше слова не торопятся вырываться, словно кто-то поставил табличку стоп, которой я послушаюсь.
Девочки ещё несколько секунд молчат, смотря на меня и обрабатывая информацию в собственной голове, пока я пытаюсь захлебнуться водой из бутылочки. В горле сухо, у меня появилось истощение за несколько минут. Мне никогда не было так страшно открываться перед кем-то, даже перед подругами, ведь мы познакомились и начали общаться в университете. Но я пустила их в свою жизнь и привязалась, доверившись людям снова.
Следующая неожиданность ждёт уже нас, когда Анна с широко распахнутыми глазами и белым лицом выдаёт:
Я сплю с Блейком.
И кто это? насмешливо интересуется Тара.
Профессор.
Ты можешь быть конкретней, Баттерфилд?
Витман.
Моё лицо вытягивается точно так же, как и лицо Тары. Мы переглядываемся и недоверчиво смотрим на Анну, которая, кажется, на нервах начала барабанить ладонями по обложке книги.
Что!? громким шепотом переспрашивает Тара.
Тебе объяснить получше? фыркнув, тихо бурчит Анна. Будьте тише, никто не должен знать. Тут слухи расползаются быстрей, чем спутник передаёт информацию.