Мы вернулись вновь в шикарную спальню.
Ты должна сидеть тихо, пока не стукнет дверь, и он сам не снимет тебе повязку, поняла? напутствовала Далия, завязывая атласной красной лентой мои руки.
Махровый плед спустился с моих плеч, и я сидела с голой грудью, но прикрытыми полностью ногами и бедрами.
А я пойму, что он будет говорить? сейчас почувствовала, прилив страха и паники, начала сыпать вопросами, потому что теперь-то я точно знаюзагадочный ОН сегодня не по моей воли лишит меня девственности. Он старый? А ты будешь тоже присутствовать?
Это не нужно будет тебе, Далия приподняла брови в игривом жесте. Если он захочетто буду.
Краткостьточно про нее. Только таинственно улыбается и выполняет приказы Незнакомого Властелина.
На глаза мне легла черная бархатная повязка, и по коже побежали мурашки.
Далия ушла, а я осталась одна со своими страхами и накатывающим ужасом. Стоило ли ей говорить про свою невинность, спасет ли серьезное и непростое обстоятельство от расплаты телом? Вряд ли
Скрип створок двери заставил вздрогнуть. Адреналин бил по вискам, и я еле сдерживалась, чтобы не сдернуть повязку. Мучительное ожидание конца просто убивало меня. А вошедший двигался бесшумно, как зверь, выслеживающий свою добычу, чтобы не спугнуть и вонзить острые когти до того, как жертва успеет опомниться. Я ощущала вожделенный взгляд на обнаженной груди, он обжигал раскаленным железом.
Он молчит. Или она? Может, Далия играет со мной в изощренные игры арабских принцесс?
Повязка одним махом упала мне на шею, и я удивленно уставилась на вошедшего.
Это же один из телохранителей! Тот, что запихнул меня в комнату, пригрозив о чем-то на арабском. Только сейчас он был в кандуре (прим. авторатрадиционная длинная белая роба, которую носят арабы), белоснежного цвета.
Он разглядывал меня с недовольством, будто бракованный товар в магазине. Блеск черных глаз, как бездонная пропасть, свидетельствовал о том, что этот араб не любит пререканий и неподчинения его воле. Мне захотелось сжаться в комочек.
Лучше был бы старикашка, который полапал меня и отпустил!
Далия! раздался его грубый бас и даже я поняла на незнакомом мне наречии с акцентом, что он зовет для полного отчета свою прислугу. Видимо, я его совсем не впечатлила.
Интересно, он постоянно пользуется ее телом? Мне стало жалко ее. Она ведь, наверное, нетрадиционной ориентации, раз настолько неистово ласкала меня в купальне. Получается, Далия вынуждена терпеть сексуальные домогательства озабоченного громадного тирана?
Далия зашла в комнату и смиренно встала возле створок двери, опустив глаза.
تعال هنا! (Иди сюда! араб.)грохнул его зычный голос, отражаясь от стен с росписью традиционных узоров.
Она приблизилась и покорно опустилась рядом со мной на кровать. Он прошел по всему периметру, будто осматриваясь и придвинув широкое кресло, сел напротив нас.
Я боялась сказать и слово. Вид грозного и очень недовольного араба вогнал в еще большую панику.
Этот монстр будет лишать меня девственности?! Только бы не так
Дрожь начинала бить тело. Я сжимала до боли пальцы, сцепив в замок. Определенно будет грубое насилие, без ласк и прелюдий. От отчаяния слезы навернулись мне на глаза и закапали на белую ткань махровой накидки.
Далия тут же схватила меня за запястье.
Испугалась ли?
Ханна, пожалуйста, не надо, ты чего? зашептала она, поглаживая мою ладошку.
Я еще девственница. Я не хочу, чтобы этот изверг, словно зверь, рвал меняпереходила на всхлипывания и начинала дрожать как осенний листик на ветру.
Ш-ш-ш, Далия коснулась моей щеки и вытирала торопливо слезы. Видимо, Злобного Повелителя могло разозлить неприятное обстоятельство, ты, правда, еще невинна?!
Я уставилась на Далию.
Она думала, что я опытная девица с богатым прошлым?!
Да, давясь слезами, проглотила я.
ما الذي يحدث؟ (Что происходит? араб.)спросил мой мучитель, нахмурившись и поглаживая небритый подбородок.
إنها عذراء من ارتكب هذا الخطأ واختاره؟ (Она девственница. Кто-то допустил ошибку и выбрал ее, араб), вдруг откликнулась в ответ ему Далия с неким вызовом.
Видимо, она решила встать на мою защиту. От этого я даже немного осмелела и подняла заплаканные глаза на черноволосого громилу. Брутальные грубые черты лица делали его суровее. А смуглость и черные глаза еще больше придавали нечто дьявольское во властный образ.
Он сидел в задумчивости. Молчал. Скорее всего, план не изменится, но он будет гораздо нежнее или я просто успокаиваю сама себя?
(داليا) ، اذهبي! (Далия, уходи!)приказал он и поднялся с кресла, надвигаясь, словно ураганный шторм.
Я вцепилась, будто одержимая, в руку Далии, видя, как она приподнимается и кивает ему.
Уйдет и оставит меня с этим чудовищем?!
Нет, пожалуйста, Далия, я не смогу, я не хочу! сейчас я была похожа на истеричку, которая вот-вот сойдет с ума от происходящего.
Она тут же обняла меня и впилась в мои губы. Привкус был сладковато-пряный, схожий с маслами, что Далия втирала в мое тело. Но ее нежный поцелуй прервался резкими прикосновениями мужских рук к моим бедрам. Я оказалась на спине за считанные секунды и, отстранившись от Далии, пришла в дикий ужас. Мои ноги он раздвинул бесцеремонно и, приподняв кандуру проводил рукой от основания до головки по налитому словно сталью члену.
Я могла бы сопротивляться, только, наверное, он убил бы меня сразу.
Одним щелчком.
Далия отодвинулась в сторону и опустила глаза, а этот громила
Я вскрикнула, когда он, навалившись всем телом, приподнял мои бедра и толкнулся мощным агрегатом прямо внутрь моего лона. Адская боль пронзила промежность и заставила вцепиться в его мускулистые плечи под тонкой тканью. Между ног уже было не просто мокро, а казалось, что я вышла из душа и вовсе не вытерлась полотенцем. Ведь это не смазка
Двухметровый изувер отстранился от меня, оглядывая залитую кровью робу. На белоснежной ткани красные всполохи выглядели жутко. Я зажмурилась и, перевернувшись на бок, сжалась в комочек. Слезы покатились по щекам, а вид моего тирана стал ужасающим. В одном только взгляде смешалась ненависть, ярость и возмущение. Даже когда он что-то выкрикнул, я понялаэто одно из арабских ругательств.
В голове проносилась мысль: Хоть бы его это оттолкнуло, и он тут же отправил меня домой!. Я хотела идти босиком, в испачканной махровой накидке, но лишь бы отсюда подальше. Сбежать от агрессивной энергетики и больше не видеть ураганную смесь огненных чувств на его смуглом брутальном лице.
Он вышел быстрыми шагами прочь из комнаты, а я только облегченно выдохнула.
Мой первый раз оказался самым худшим. Девочек лишали невинности неопытные юнцы. Как бы то ни было, с нежностью, симпатией, пусть даже не любовь, но ласка присутствовала. А черноволосый тяжеловес словно зверь, чуть ли не разорвав меня на две половинки, накинулся голодным волком на свежее мясо. Только сейчас я заметила, что Далия, будто призрак, испарилась после моих нечеловеческих пыток. Успела ли она увидеть мое искаженное от боли лицо, я не знала.
Но спокойствие длилось недолго. Беспощадный хозяин арабского дворца вернулся вновь в комнату, но уже в другой кандуреисключительно чистой и без следов моего несчастья.
Ханнараздался его голос, и меня будто ударил ток от электрошокера.
Он говорит на английском?! Был слабый акцент, но имя он произнес не на арабском, а на моем родном языке!
Я повернулась и уставилась на своего первого мужчину. А он, наклонившись, сгреб меня в охапку и понес.
Куда мы? пискнула я, ожидая, что он может просто-напросто выкинуть как старую вещь на улицу.
Я омою тебя, ответил он мне, и прижал еще крепче.
Слово, исковерканное и странное, звучало с нежностью и лаской.
Он опустил меня в невероятную по размерам ванную, больше похожую на джакузи, но здесь не было технических наворотов, только слабый запах роз и сандала. Прямо в моей злополучной накидке, не раздевая и не раздеваясь сам, он сел рядом.
Что же произошло? Что стало причиной переменившегося с грубого на бережное обращение со мной? Ведь только десять минут назад этот суровый деспот был словно буря: гневный и несокрушимый.