Поцелуй меня, шепчу ему. Ты же хочешь.
Еще чего, отвечает он, но я замечаю, как его взгляд скользит по моим губам и сама подаюсь вперед, обнимаю его и целую.
Что бы он ни говорил, а он хочет меня, хочет быть со мной и, проводя рукой по ремню на его джинсах, я понимаю, что он пытается отстраниться, чтобы я не поняла как права и даже на поцелуй отвечает, а потом отступает.
О, хочешь сказать: сначала деньгипотом удовольствие? хихикаю я.
Дверь лифта как раз открывается, и он выходит первым.
Поговорим сначала, отвечает он и уже не смотрит на меня.
Зато я смотрю и вижу, что его возбуждение не только на ощупь можно заметить, оно очень заметно отклонилось в сторону в его штанах. Довольно улыбаюсь и открываю дверь своего блока.
Теперь и ты будешь тут жить. Думаю, разрешу тебе занять маленькую комнату. Она сейчас за гостиную, а так будет твоя.
Какая щедрость, саркастично отвечает он.
Я очень добрая, оборачиваюсь и, разгибая пальцы, рассказываю ему о своих условиях: Полгода. По тысячи долларов за каждый месяц. Каждое утро будишь меня поцелуем и готовишь завтрак. Яичница и кофе за завтрак сойдут. Одно свидание в неделю, любое, но занимаешься им ты. Я дам тебе карту, чтобы ты смог с нее их оплачивать и покупать мне всякие мелочи. Лимит на карте мы оговорим перед подписанием договора, но я думаю, десяти тысяч на один платежбудет самое оно. Если мне нужен будет парень в сопровождение, ты идешь со мной. Секскаждый вечер, исключение: если я не хочу.
А чего я хочу, ты конечно спрашивать не будешь? спросил он, став в позу.
Учитывая ошейник и дерзкие глаза, что может быть очаровательней.
Все, чего ты хочешь, у тебя уже в штанах оформилось.
Чертова шлюха, рыкнул он и, схватив меня за руку, потянул в комнату. Если хотела потрахаться, могла бы снять в клубе любого парня.
Он зло швырнул меня на кровать и сбросил с себя кожаную куртку и кроссовки, быстро подступая к кровати.
Какие мы грозные, хихикнула я. А может, я не любого хочу, а именно тебя?
Я даже поманила его пальчиком. Да, вот такой злой и решительный он меня возбуждал. Я хотела, я желала, я воображала страстный секс, как в самых крутых неприличных фильмах, когда они готовы разорвать друг друга на грани наслаждения. Вот так у нас с ним может быть, я это чувствую. И он явно тоже, потому что желание в его штанах становится все отчетливей.
Ладно, я покажу, чего ты на самом деле стоишь, и что я думаю о твоем поведении, вдруг сказал он и расстегнул ошейник.
Ну-у-у, я хочу, чтобы ты его носил дома.
А не все, что ты хочешьдолжно исполняться! рыкнул он и вдруг резко перевернул меня на кровати лицом в подушку и ударил ошейником по попе.
Я вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли, хотя удар кожаным кончиком обжег кожу через платье. Хотела вскочить, но он схватил меня за руку, не позволяя пошевелиться.
Не все в этой жизни подчиняется избалованным девочкам вроде тебя, сказал он и задрал мое платье.
Пальцы его прошли по моим кружевным трусикам, и я невольно отставила зад. Может, я сумасшедшая, а я его все равно не боюсь. Не причинит он мне боли, не сможет.
Трусики он сорвал почти злобно, но руку не отпустил. Ошейник, видимо, пришлось отбросить, и в следующий миг он ударил меня рукой, так звонко и нежно, именно нежно, шлепнул по попе, что я застонала. Это было горячо, волнительно, но не больно.
Я заставлю тебя запомнить, что не все в этом мире должно подчиняться твоим прихотям.
Да, проучи меня, такую вредную, простонала я едва слышно, уткнувшись в подушку и подставляя попу под его руку. Пусть бьет, если он будет делать это так, что я умру от наслаждения. Чувствовать его большие руки на собственной попеэто уже особое удовольствие. Они сильные, они могли бы причинить боль, но они этого не делают и это безумно возбуждает. Он снова шлепнул меня по попе, а я охнула. Он даже что-то ворчал о том, какая я плохая, вредная, капризная девчонка и шлепал меня по попе так, что она вся пылала, и внутри у меня разгоралось пламя. Я становилась мокрой, податливой.
Да, я очень плохая девочка, шептала я, мечтая, чтобы он все же вошел в меня как можно быстрее.
Он, видимо, тоже этого хотел, вдруг сложил мои руки вместе, накинул на них петлю из ошейника, как-то перекрутил, чтобы можно было его застегнуть, и почти связал мне руки, только так слабо, что, кажется, я могла бы вырвать руки, если бы захотела, но мне совсем не хотелось. Пусть дерзит, пусть властвует. Иначе было бы не интересно.
Возьми меня, попросила я. Пожалуйста.
«Люби меня», хотелось сказать мне, но я не сказала, а он что-то проворчал, приподнял меня, поставил на колени и вошел резко, но я так этого ждала, что выдохнула с радостью. Он сжимал меня руками, мял ими платье, бился своим сильным телом о мою горячую наказанную попу, заполнял меня всю, а я стонала, грызла подушку и чувствовала себя как никогда живой и свободной. Вот ононастоящее желание, вот оничувства. Если из злости, из вредности он всегда будет так сладко меня трахать, то за такою порку я согласна ему доплачивать.
Да! вскрикивала я, когда он пробирался руками к моей груди, приподнимал меня всю и, кажется, забываясь, целовал мою шею и снова двигался во мне. Резко, жадно, так страстно и глубоко, что я умирала в его руках и кричала от наслаждения, когда меня настиг оргазм.
Получила свое? Теперь я могу идти?! спросил он, стягивая презерватив и презрительно швыряя его на пол.
Ну уж нет! отвечаю я и, как и ожидала, легко освобождаю руки. Теперь я тебя никуда не пущу, только уборка отнынена тебе.
Я подползаю к нему, провожу рукой по подбородку. Он еще возбужден. Это подобием опьянения танцует в его глазах. Я едва ощутимо прикасаюсь к его губам пальцем и продолжаю его дразнить.
Ты останешься, подпишешь договор и покажешь мне, что деньги решают не все, перевоспитаешь меня, а я все равно тебе за это заплачу, потому что мое воспитание с твоей работой никак не сочетается, шепчу я и не даю ему ответить, целуя.
На поцелуй он отвечает, причем охотно, а значит и от договора убегать уже не станет. Мой лучший из парней.
Глава 14. Условия
Кирилл
Ну и как это, черт побери, получилось? Я лично был намерен совершенно ее напугать, чтобы она отказалась от своей идиотской идеи с нашими отношениями, а сам увлекся и в общем-то получил удовольствие.
Теперь и того хуже: сижу у нее на диване и наблюдаю, как она в моей майке бегает по комнате. Даже не злюсь на то, что она меня, видишь ли, на этот раз простила и сама убрала презерватив, сменив платье на мою майку.
Та короткая и едва прикрывает ей зад, округлый, подтянутый. Она такая красивая, что не любоваться ей не получается, а ведь еще и умная. Точно знаю, что она умная. В прошлом году как раз переводил для кафедры ее доклад, решил, дурак, что не так уж она и избалована, а теперь вот сижу и смотрю, как она склоняется над ноутбуком и снова открывает дурацкий договор, при этом майка оказывается выше, и я могу рассматривать ее упругие ягодицы. Так бы и схватил их, но лучше держать себя в руках.
Так что там у тебя за условия? спрашивает она.
Я вообще не хочу ничего подписывать, честно говорю я, но все же понимаю, что теперь уже хочу какого-то продолжения.
Как она там говорила? Перевоспитать ее? Я бы скорее за нее поборолся.
Нет, без договора никак нельзя, строго говорит она. Во-первых, я хочу, чтобы ты уделял мне много внимания, а если ты будешь работать в ресторане, времени на меня у тебя не будет, да и жить мы будем вместе, так веселее.
Да тебя с общаги выселят, вздыхаю я.
Жить с ней здесь уж точно не хочется. Весь универ сразу узнает, что мы тут вместе. Хвастаться, что поимел Коршунову, я не стану, так зачем мне тогда все это?
Не посмеют выгнать! воскликнула она. А ты не посмеешь мне отказать. Не заставляй меня выгонять тебя из универа и сажать дома на цепь
Ты больная? уже почти начинаю в это верить.
Нет, но будешь так себя вести, могу и заболеть.
Подошла ко мне и уселась мне на бедро. Она без трусиков и это сложно не ощущать сквозь джинсы.
Снова понимаю, что хочу ее, а надо собраться. Выбора-то она мне все равно наверняка не оставит. Не знаю, как на счет посадить меня на цепь, а вот из универа меня выгонят, если она захочет.