Ты скоро заберешь меня, Лика? Голубые глазки с надеждой всматривались в глаза сестры.
Я делаю все возможное, что бы ты была рядом со мной. Мобильный звонок прервал разговор. Какой-то номер неизвестный.
Не бери.
Не могу. Это могут звонить из дома, где я работаю. Зеленый экран ожил под пальчиком. Слушаю.
Андрей Викторович просил вас подъехать в центр города через час. Адрес я скину в сообщении.
Зачем я должна туда ехать?
Там надо будет забрать папку с документами и отвезти их ему.
Почему именно я?
Вы сейчас в городе и можете выполнить его поручение быстрее, чем парни из дома.
Хорошо. Жду адрес.
Кто это? Лика была неимоверно удивлена. Она должна выполнить поручение начальника, значит, теперь она будет на побегушках в его грязных делах?
Мне надо ехать.
Ты скоро приедешь ко мне?
В следующие свои выходные. А ты будь хорошей девочкой и не поддавайся на уговоры и льстивые речи. Она стукнула пальчиком по кончику утонченного носика. Я люблю тебя.
И я тебя люблю, Анжелика.
Ее всю трясло от сложившейся ситуации. Как можно было вляпаться в эту грязь? Ответов она не знала, кроме как того, что ее подставили. Но кому это было нужно? Тело пронзило очередной волной нервного тремора. Небольшая камера с холодным стенами только добавляла озноба под кожу. Глаза пробежали по затертым стенам с осыпавшейся краской. Дааа. В жизни хотелось попробовать многое, но вот попасть в тюрьму Лика не мечтала. Руки обхватили тонкие плечики, в надежде утихомирить озноб. Холод стен пробирался под тонкую кофту, не оставляя надежды на лучший исход. Щелчок заставил затаить дыхание, глаза с опаской и, может, толикой надежды уставились на открывающуюся дверь. На память не приходило ни единого случая, когда она видела бы такой злобный взгляд. Крепко зажатая челюсть приводила в движение желваки, создавая тихий скрип зубов. Губы вытянулись в тонкую линию, взгляд все сильнее и сильнее приковывал девушку к холодной скамье камеры. Тело непроизвольно сжалось. В этот момент она и не знала, что для нее лучше: уйти с ним или остаться в тюрьме на долгие годы.
Повторяю еще раз, девушку взяли на облаве притона. Ее будут судить, как и остальных девушек, работавших в подпольном борделе. Молодой капитан пренебрежительно ткнул пальцем в сторону Лики.
Вы уверены, капитан, что взяли того человека, о котором говорите сейчас? Тихий грозный голос пробудил очередную волну под замерзшей кожей.
Хотите сказать, девушка просто проходила мимо? Наглая усмешка искривила губы полицейского.
Эта девушка работает у меня горничной.
Но это не значит, что она не может заниматься чем-то другим в свободное время.
Вы верите в то, о чем говорите? Бровь Андрея поползла вверх в вопросе, словно очевидное перед глазами, но парень упорно игнорирует его. Капитан окинул пренебрежительным взглядом Лику. Простенькая юбка в пол скрывала ноги под тканью. Руки сжимали плечи, кутая тело в скромную вязаную кофточку.
Да. Причмокнул языком, ретируясь, капитан. Вы правы. Глаза еще раз оценили вид с ног до головы. На натянутую троечку.
Да кто Вы такой, что бы Она не позволит оскорблять себя. Щеки вспыхнули румянцем, но слова, тут же, застряли в горле на полпути. Серые глаза обдали ее морозным холодом.
Я могу забрать девушку домой? Капитан перевел взгляд на мужчину перед ним. Серьезное выражение его лица и молчание в ответ, сказали о многом. Под заставу. Андрей достал бумажник из заднего кармана джинс. Несколько крупных купюр перекочевали в руки капитана.
Пойду, выпишу пропуск. В секунду он вышел из камеры.
Лика не находила слов благодарности, что бы выразить Андрею. Ее все еще немного пугало его настроение. Он стоял, словно каменное изваяние и не шевелился. Ни единого слова на протяжении последующих десяти минут. Сердце готово было вылететь из груди, но оно становилось все тише и тише, прячась в укромный дальний угол груди.
Андрей
Замолчи. Грубый голос прервал речь на полуслове. Губы, вновь, стянулись в нитку. Глаза закрылись, и глубокий вдох оказался единственным звуком в обсыпанных стенах.
И что будет дальше? Лика готова была провалиться сквозь землю. И как ее угораздило оказаться в том проклятом доме? Как она могла поверить звонку неизвестного и послушаться указаниям? Андрей Викторович никогда не впутывал прислугу в свои дела, а здесь, вдруг, понадобилась ее помощь. Как она могла поддаться на провокацию? Что теперь подумает о ней Андрей? Что теперь он сделает с ней? Вопросы посыпались на нее, она не успевала находить им ответы, да их у нее и не было. Лика не услышала, как в камеру зашел капитан и протянул пропуск в руки Андрея. Она только почувствовала, как ее дернули, нагло возвращая на землю мыслями. Быстрым шагом она бежала за своим спасителем. Запястье горело под крепко сжатыми пальцами, но она боялась попросить облегчить хватку, почему-то ей казалось, что эти пальцы не прочь сжаться на ее горле.
Дорога до загородного дома занимала не больше сорока минут, но в мертвой тишине автомобиля для Лики прошла целая вечность. Напряжение держало ее нервы до самого дома. Ее пугала неизвестность. В первом случае, Андрей уволит ее, и она окажется на улице, а Алина перейдет жить в чужую семью. В другой интерпретации мыслей, Лика окажется на панели и станет постоянным клиентом капитана и его камеры, а Алина и в этой ситуации окажется в отдалении от нее. Неосознанно девушка глубоко вдохнула и посмотрела на скрещенные пальцы рук. Слезы готовы были политься из глаз, она сдерживала их усилием воли. Нет. Она не должна раскисать, ради Алины. Будь, что будет. Лика не уследила и одна слезинка проскользнула по щеке, разбившись о кожу руки. Внимательный взгляд скользнул по девушке через зеркало заднего вида.
Вот и дом. Скоро она узнает, что ждет ее в ближайшем будущем. Дверца отворилась и ее за руку потянули из салона. Теперь хватка была не такой жесткой, но и не успокаивающей. Андрей почти тянул ее к дому. Спасительное появление Милы на пороге, стало облегчением для нервной системы Лики. Андрей не посмеет при посторонних сорваться на нее.
Что произошло? В голосе чувствовалась обеспокоенность.
Заведи ее в комнату. Он откинул девушку в сторону Милы. Пусть приведет себя в порядок. Стальные глаза пронзили Лику насквозь. Собери все ее барахло и раздай бомжам на вокзале.
Не имеете права! Голос нашел выход. Она не позволит ему решать в чем ей ходить. И тут ее озарило. Или Вас не устраивает горничная на натянутую троечку? Лучше бы она молчала. Глаза сузились, кромсая ее взглядом на тонкие ленточки. Кулаки сжались, до побелевших костяшек. Вот и настал тот момент, сейчас она окажется рядом с родителями, и больше никогда не надо будет думать о завтрашнем дне. Лика прикрыла веки, ожидая худшего, но Мила вовремя потянула ее в сторону дома.
Ты с ума сошла? Шепот подруги получился, словно шипение змеи. Ты же потом будешь долго жалеть о том, что нарвалась.
Я его не боюсь. Кем он себя возомнил? Лика поднималась вверх по ступеням. В груди клокотало от невысказанного. Такого оскорбления, как сегодня она никогда не получала. Влетев в комнату, Лика остановилась перед зеркалом. Несколько минут она крутилась вокруг своей оси, стараясь рассмотреть себя со всех сторон. Она сняла кофту и откинула прочь.
Что произошло? Расскажи. Мила плюхнулась на кровать и наблюдала за действиями девушки напротив.
Ты не знаешь? Лика не отвлекалась от своего отражения. Иногда брови хмурились, нижняя губа, в раздумьях, зажималась зубами.
Я была с Андреем в кабинете, мы решали кое-какие вопросы, касающиеся детей, когда ему позвонили. Давно я не видела его таким раздраженным и обеспокоенным. Он сорвался с места, даже, не закончив предложения. Интересно. Лика остановилась и посмотрела на Милу через отражение.
Он боялся за свою репутацию. Лика подошла к кровати и села на край рядом с подругой. Меня арестовали.
Что? Неужели так можно выкатывать глаза в удивлении? Лика усмехнулась, глядя на выражение лица Милы.
Я была в доме за площадью, когда полиция ворвалась внутрь. Я толком ничего не успела понять. Воспоминание промелькнуло в голове. Я только вошла внутрь и сделала несколько шагов по коридору в сторону зала. Меня скрутили и завели внутрь, усадили на диван, куда привели еще несколько девушек. Лика внимательно посмотрела в глаза Миле. Это оказался публичный дом, работающий, как спа салон. Меня приняли за работницу.