Сеня прогнал меня, честно призналась Лина. Он попал под влияние страшного человека, вывернувшего ему всю душу. Он так изменился
Ха! Он вечно умудрялся во что-нибудь вляпаться! Еще в детстве Сенька, бывало, залезет на самый высокий утес, и орет навстречу ветру: «Я тоже умею летать! Я лечу!» улыбнувшись, вспомнила Зарина. Мы с Рустиком вечно его стаскивали со скал. Мы смеялись, считая его чудаком. Вот его брат Гриша всегда был серьезным и ответственным. Когда Сенька заблудился в пещерах, он не побежал звать на помощь взрослых, а сам направился на поиски брата. А ведь Грише было только десять лет! Казалось, что он не на три года старше Сени, а лет на десять.
Лина ничего не ответив, разревелась. Она не могла жить вдали от Сени, хотя он давно уже был не с ней и прогонял ее, как надоедливую собаку. Альберт нашел нужные слова, чтобы объяснить ей, что она действительно лишняя в жизни Сени. Только это убедило Полину уехать из Москвы.
Не плачь, Лина! Он тебя любит, я уверена! попыталась успокоить подругу Зарина. Останешься на эту ночь у нас, а завтра мы и так все вместе собирались поехать к моим родителям в Бахчисарай. Не спорь, Лина! На тебя смотреть страшно! Не обижайся, но одни глаза! Так нельзя. Поедешь с нами, немного развеешься.
Лина не стала спорить. Она поехала в Бахчисарай вместе с семьей Зарины и натянуто улыбалась, чтобы другим не портить настроение своей кислой физиономией. Перед отъездом Лина отдала Зарине сумку со всеми своими деньгами и попросила ее сохранить в каком-нибудь надежном месте.
Поездка в Бахчисарай немного развеяла тоску Лины, но она совершенно не знала, что ей делать дальше, одной, без Сени, с кучей ставших бесполезными денег. Зарина сделала ей неожиданное предложение:
Знаешь, у меня к тебе деловое предложение. У нашей бабушки проблемы со зрением. Ей восемьдесят три года, а она скачет, как молодая девушка, вот только видеть стала плохо, да и совсем тоскливо ей живется без дедушки. Пока Сенька не одумается, прошу тебя, поживи с бабушкой Зарой. Это небольшое татарское селение недалеко от Бахчисарая.
Предложение так себе, хотя идти мне все равно некуда и занять себя нечем. Хоть помогу человеку, подумала Лина.
Она говорит по-русски? спросила Лина.
Шутишь? Да она русский знает лучше тебя и меня вместе взятых. Совдеповская подготовка! Меня назвали в ее честь Зариной. Бабушка Зара в Бахчисарае сорок пять лет проработала учительницей русского языка и литературы. Сейчас она не может читать, но до сих пор по памяти так стихи декламирует. Закачаешься! Ни за что не переживай, я поговорю с Сенькой, вправлю ему мозги. Мы с тобой ведь сестры? Значит, должны помогать друг другу! Сеня, он же неуловимый, как ветер, так что не обижайся на него. Все устроится.
Полина осталась у бабушки Зарины, с которой действительно было очень интересно общаться. Здравости ума у нее точно было больше, чем у многих молодых. Красивая природа, горывсе это еще больше усиливало страдания Полины. Горы напоминали Лине о Сене. Именно они вдохновили его на написание своего «Города Каменных цветов». Что бы Лина ни делала, мысли все равно возвращались к Сене.
Господи, еще хоть разок бы увидеть его, думала Лина, стоя на краю обрыва и глядя в заманчивую бездну.
Лина, детка, не стой там на ветру! Ты простудишься, издали крикнула бабушка Зара. Поди сюда, пожалуйста. Мне нужна твоя помощь. Я потеряла свои очки.
Лина побежала в дом. Бабушка Зара видела, что бедной девочке невыносимо тяжело. Она такая худенькая и бледная, смотреть больно.
Известие о смерти Сени просто убило Полину. Она реагировала, как всегда, беззвучно. Молча упала в обморок и даже в больнице ее не сразу откачали. Шли месяцы без Сени, но жизнь не желала восстанавливаться. Для Полины время словно остановилось. Она тенью бродила среди гор и молча сидела в своей комнате, ни на что не реагируя. Бабушка Зара ее не трогала, помня, что после смерти своего мужа Рената она чувствовала себя ничуть не лучше, но ей было намного больше лет и у нее были дети, ради которых она заставляла себя вставать по утрам и заниматься привычными делами. А что остается этой несчастной бледной девочке, кроме ее одиночества и воспоминаний?
Полина снова и снова перечитывал страницы из «Города Каменных цветов», как булгаковская Маргарита, страдая и рыдая над каждой буквой, написанной ее возлюбленным, только в отличие от главной героини «Мастера и Маргариты», у нее не было ни единого шанса когда-нибудь снова увидеть своего златокудрого античного Бога с глазами цвета ясного неба, и никакая нечистая сила их уже не воссоединит, по крайней мере, на земле. Полина рыдала над тщательно склеенными скотчем обрывками страниц рукописи Сени.
Зарине от Григория осталось двое прекрасных сыновей, а мне лишь эти клочки бумаги, с грустью подумала Лина. Наверняка, последние мысли Сени были не обо мне.
В очередной раз она прочла:
«Некоторые истории, как и человеческие жизни, начинаются так хорошо, а затем становятся страшными, полными страданий и драматизма, но всегда где-то скрыт уголок, в котором прячется Волшебство
Где же прячется этот волшебный уголок? подумала она. Может, в глубине какой-нибудь пещеры? Сеня ведь так их любил исследовать.
Гуляя среди скал, Полина заметила между камнями какую-то щель. Она была столь узкой, что даже не каждый ребенок пролез бы в нее, но Полина так исхудала от страданий последних месяцев своей жизни, что без труда проникла внутрь. Сухо, свежий воздух, откуда-то сверху, из другой щели, просачивается солнечный свет. Она двинулась дальше, вглубь тоннеля. Свод еще больше прижимался к голове, потом пришлось ползти на четвереньках, но где-то впереди мелькал свет. Так, во всяком случае, показалось Полине. Она поползла навстречу ему и неожиданно перестала чувствовать под собой твердую почву. Полина провалилась в какой-то колодец с влажными, гладкими стенками. Руки скользили, ломались ногти, а выбраться без посторонней помощи не представлялось возможным. Полина поняла, что это конец, но даже не расстроилась, а так хотелось верить в волшебство, что дно колодца сейчас осветится и откроется вход в другой мир, гномий город Каменных цветов.
Полина молча сидела на дне каменного колодца, прекрасно понимая, что уже никогда не увидит солнце. Она закрывала глаза и видела лишь улыбку Сени, который больше никому не посвятит ни одно стихотворение, не скажет ни единого слова. Жизнь без него стала для Полины страшной пыткой, от которой она, похоже, невольно нашла лекарство. Полина тихо угасала от истощения, с каждым мгновением приближаясь к своей единственной любви, к своему, похожему на эльфа возлюбленному, к ее гениальному поэту Сене, который так нелепо разлил всего себя по жизни, ничего не оставив назавтра. Она умерла, как и жилабезмолвно и на коленях.
Узнав свой страшный диагноз, Альберт старался не думать о том, какое будущее его ожидает. Как это будет? Нестерпимая боль, перед которой бессильны все опиоиды? Слепота? Безумие? Потеряв Сеню, он уже ощутил себя безумным слепцом, душевную боль которого сможет навсегда заглушить лишь смерть. Альберт привел все свои дела в порядок, продал PR-компанию, московские квартиры, как и всю остальную недвижимость и прочее имущество, купил многомесячный круиз на роскошном океанском лайнере, а все деньги перевел в какой-то благотворительный фонд. Альберт дал своему адвокату все необходимые распоряжения и, навсегда попрощавшись с Москвой, уехал в длительный морской круиз, понимая, что обратной дороги не будет.
Москва волшебный город, исполнивший все его мечты и самые честолюбивые желания и обнулившая его счастье. Он и не подозревал, что весь смысл жизни для него составляли бледная, затравленная им же Полина, а затем похожий на юного Бога Сеня. Без Сени Альберт почувствовал себя нищим и никакие миллионы не могли вернуть сияющих синих глаз этого мальчика, его нежный смех и дерзкие остроты. Альберт верил, что внушал им еще хоть какие-то чувства, кроме чистой ненависти. Неужели ни Полли, ни Сене он не доставил хоть малейшей радости в жизни, способной если не искупить, то хотя бы отчасти нейтрализовать то зло, которое он им причинил, заключив их в клетки их собственного же сознания?!
Альберт зря тешил себя надеждой. Он сломал две жизни и погубил тех, кого, в принципе, по-своему любил. Полину и Сеню он любил очень по-своему, через страсть и унижение, но для него с самого детства любовь была чем-то запретным и грязным, и путь к ней лежал через самоуничижение и унижение тех, кто становился объектом его любви. Для Альберта в этом и заключалось его пожизненное проклятие. Лишь сейчас Альберт увидел в себе того монстра, с которым имели несчастье встречаться другие люди. Страшно подумать, что будет, если каждый из нас осмелится заглянуть в себя Каких монстров мы рискуем обнаружить в глубинах собственного подсознания?