Что, не узнаешь?
Крест подошел ближе, и в нос ему снова ударил смрад.
Ты кто? Рома отчаянно пытался сфокусироваться на выросших перед ним фигурах.
Ну, кто я? Крест дал рассмотреть себя получше. Кто?
Ты хор-роший ч-человек, изрек наконец бывший мент, хлопая стеклянными глазами.
А ты? Хороший человек?
Я? Не-ет Я дерьмо!
Согласен, усмехнулся Крест, а вслед за ним и Валет. Ты где живешь? В гости позовешь?
Я живуРома огляделся и, узнав в водивших вокруг него хоровод домах свой, ткнул пальцем в темную, с признаками запустения избушку (по-другому и не скажешь), здес-сь. В гостион тянул слова, видимо, мыслительный процесс давался ему нелегко, поз-зову, ноон икнул, ударил себя в грудь, муж-жики, жрать нечего и выпить тоже
Ты точно здесь живешь? уточнил на всякий случай Крест. Мало ли, вдруг Рома окончательно мозги пропил, а у него к нему разговорНе путаешь?
Че я, с-свой дом не з-знаю, что ли? оскорбился алкаш и махнул рукой в сторону избушки. Вон он! Мой дом! З-заходи!
Завтра зайду, пообещал Крест и, показав Роме недопитую бутылку водки, спросил: Хочешь?
Тот засиял, оживился, засветился счастьем в предвкушении.
Лови тогда, отвинтив крышку, Крест кинул бутылку так, что она, описав в воздухе круг, покатилась куда-то в кусты. Алкаш бросился за ней, как за великой драгоценностью, но запутался в ногах, споткнулся и, не удержав равновесие, рухнул с воплем.
Свинья! с отвращением бросил Крест и ухмыльнулсявряд ли на дне бутылки что-то осталось.
Глава 5
При свете дня найти избушку Ромки-алкоголика оказалось проще простого. Это был крайний дом в небольшом переулке, после которого шел спуск к пруду, непонятно каким образом очутившийся в сердце города. Видимо, когда-то именно отсюда началась закладка городища, из которого потом разросся целый областной центр, а иначе как объяснить, что здесь среди кучи высотных домов затерялся частный сектор. Как его еще не снесли и не построили на его месте новомодный торговый дом или бизнес-центр?
Дверь была не заперта. Бывший мент громко храпел, раскинувшись на полу прямо посреди захламленной кухни. Загаженный пол, поломанная мебель, остатки еды на ободранном столе, целая галерея пустых бутылок и в руке у Ромывчерашний «подарок» Креста, измазанная землей бутылка из кабака.
Достал, значит, усмехнулся Крест и несильно пнул безвольное тело. Але, подъем!
Безуспешно.
Просыпаемся! еще пара пинков, и хозяин дома зашевелился, заворочался, промычал что-то нечленораздельное и, с трудом приподняв чугунную голову, мутным взором огляделся. Подъем-подъем! Давай!
Когда алкаш снова уронил голову и, по-видимому, собрался дрыхнуть и дальше, Крест откупорил принесенную бутылку и тонкой струйкой плеснул ему водки на лицо. Учуяв знакомый запах и желанный вкус, Рома тут же проснулся.
Будешь? Крест покачал перед его глазами бутылкой. И жрачка есть, показал и пакет с едой. Вставай, а то уйду, и, не дожидаясь ответа, пошел на свежий воздух. Находиться в вонючем доме было невыносимо.
Через некоторое время на улицу выполз и Рома. Вид у него был удручающийзаросшее щетиной одутловатое лицо землистого цвета, косматые, торчащие в разные стороны волосы, красные, воспаленные глаза. Он мелко дрожал всем телом, то ли от уличной прохлады, то ли от похмелья. Увидев Креста, протер глаза и спросил севшим, пропитым голосом:
Ты кто?
Что, не узнаешь? А сам в гости вчера зазывал.
Ща, пацан, погоди, держась за стену дома, а там, где опоры не было, просто шатаясь из стороны в стороны, он доковылял до такого же засранного туалета и, быстро сделав там все свои дела, вернулся обратно. Загремев уличным рукомойником, поплескал водичкой себе в лицотипа, умылся, и наконец обратил внимание на щедрого гостя. Не узнаю что-то тебя, посетовал он, подходя ближе и приглядываясь к Кресту. Память подводит.
Оно и видно, тот осмотрел его с головы до ног, поражаясь в душе тому, насколько непредсказуема жизнь. Вчера ты царь и бог, а сегодняникому не нужная шваль, опустившееся ничтожество. Но если честно, ему трансформация бывшего мента даже понравилась. Вот уж кого не жалко
Погоди Ты жепамять оставила бывшего полицейского, да не совсем. В его голове словно что-то щелкнуло, и он вспомнил. Вспомнил все. Лицо его вытянулось, в глазах мелькнула злость. Евгений Крестовский, выпалил он с ненавистью.
Ого, расплылся в улыбке Крест, вспомнил?
Я тебя никогда не забуду! Это же ты, распалялся все больше алкаш, ты мне лицо порезал!
Скажи спасибо, что просто лицо, Крест продолжал улыбаться.
Рома сжал кулаки, весь подобралсяв нем проснулся прежний мент, но через мгновение, видимо, вспомнив, кто и что он сейчас, расслабился, угрюмо бросил:
Что надо? Зачем пришел?
Опустился на уже просохшее после ночного дождя крыльцо и, уставившись невидящим взглядом в воображаемую точку, замер. Скорее всего, унесся мыслями в прошлое.
Все-таки, есть в жизни справедливость, да, Ром?
Крест сел перед ним на корточки, все также улыбаясь. И эта улыбка бесила бывшего мента больше всего.
Пришел позлорадствовать?
Поесть тебе принес, улыбки больше не было, остался колючий, пристальный взгляд, и похмелиться, Крест протянул пакет. На, ешь, тот колебался, бери.
На этот раз голод и жажда пересилили.
Бывший зэк смотрел, как жадно, откусывая большие куски колбасы и отламывая хлеб, ест Рома, и думал о том, что его судьба все же сложилась лучше. Поломанная, исковерканная, но не убитая до конца. А вот здесь уже конецничего хорошего не будет. Самое дно жизни.
М-м-м, алкаш, отпив водки прямо из горла, застонал от удовольствия. Закончив трапезу, он закрыл глаза и откинулся навзничь. Вот и все, и не нужно больше ничего человеку.
Ловко ты меня тогда по статье отправил, негромко обронил Крест, уже без тени улыбки наблюдая за Ромой. Терпилу где-то нашел. Кто она? стало интересно, а как у нее все сложилось? Этого-то товарища жизнь сама наказала, а той захотелось взглянуть в глаза.
Таюрских Олеся Игоревна, улица Коммунальщиков, двадцать три, словно прочтя его мысли, пробубнил-процитировал протокол бывший мент и, с трудом приняв сидячее положение, вновь присосался к бутылке. Он снова был пьян.
И как ты ее уговорил? Оговорить человека? Купил? Запугал?
Пф-ф, деньги. Деньги решают все, забормотал захмелевший Рома. Очень большие деньги, это было последнее, что он сказал внятно, остальное Крест не разобрал. Да и не стал больше слушать, просто ушел.
Ну и что ему делать теперь с этим знанием? Он в курсе не только того, как зовут подставившую его с подачи этого запойного бывшего майора терпилу, но и ее адрес. А также то, что она на нем нехило так наварилась. Не справедливее ли будет поделиться с ним?
Хотя нет, деньги его не интересуют, он бы просто посмотрел ей в глаза и спросил, как ей вообще спится после того, как она отправила на нары по сути невиновного человека. Ну как невиновного? Он, конечно, накосячил в свое время, но его преступление не шло ни в какое сравнение с тем, что они вместе на него повесили. И когда суд был, он почему-то ее толком не запомнил. Почти ничего. Даже имени. А сейчас вот вспомнилточно, Олеся.
Дел у него пока никаких не было, кроме трудоустройства, но, помня о том, как его встретили в родном краю, мягко говоря, неприветливо, Крест не спешил искать работуснова пойдут отказы, а настроение себе портить не хотелось. После встречи с бывшим ментом оно было у него приподнятое.
И адрес этотКоммунальщиков, не давал покоя, зудел в мозгу, словно прося: «Найди меня, найди». Вот и пошел искать. Искал по старинке, спрашивая у прохожихне обзавелся еще телефоном, который мог заменить собой буквально все. Пользовался простым, кнопочным, без интернета.
Оказалось, улица Коммунальщиков была в этом же районе, только с другой стороны частного сектора. Пока шел туда, думал, а вдруг ее там нет, вдруг съехала? Что ей делать в такой дыре с кучей деньжищ? Которые отвалил ей кто? Неужто сам мент? Вряд ли И врагов у него в те времена не было, чтобы бабки заплатить за то, чтобы его закрыли. Нет, что-то напутал мент, пропил полностью свои мозги. По-хорошему, ему бы, конечно, рыло начистить надо за то, что жизнь ему испортил, но судьба его и без него наказала. Он жалок и убог. Даже мараться об него неохота.