Договорить он не успел, так как в дверь постучали. Горный посмотрел на устало улыбавшуюся Жарову и разрешил:
Войдите.
Оба уставились на начавшую приоткрываться дверь. А оттуда вначале показалась рука с букетом крупных горных цветов. Корешки были завернуты в мокрую тряпку и целлофановый пакет. Следом показалась веселая рожа Моряка и выглядывающий из-за его широкого плеча Пончик. Андрей, улыбаясь, выдохнул:
Привет болящим! Ну как ты себя чувствуешь? Выглядишь неплохо!
Оба влезли в палату, и внутри сразу стало тесно. У каждого оказалось по набитому пакету. Василий поднялся с табуретки и шагнул навстречу. Поздоровались за руку. Пончик, ловко обогнув командира, начал резво выставлять на тумбочку пакеты с соками, выложил несколько яблок и груш, бананы, шоколадку, йогурт и ряженку, домашние пирожки, творожные сырки в шоколадной глазури, еще что-то в пластиковых коробочках и баночках. Последней поставил бутылку минералки. Посмотрел на изумленное лицо Инги и расцвел в улыбке:
Вот, поправляйся! Это мы с Валентиной закупили. Они с Мусой скоро придут. С Валентинычем немного проехались и купили продуктов на ближайшие пару дней. Вчера нас едва не съели, так он решил подстраховаться. Алексей тоже заглянет
Андрей перебил, обращаясь к Василю:
Не поверишь, командир, но мы на этой базе родными себя чувствовали!
Жарова поняла и тихо спросила:
Что, уже назад?
Моряк развел руками и весело улыбнулся ей:
Начальство вчера звонило. Сегодня уезжаем. Машина у ворот госпиталя припаркована.
Полковник отнесся к отъезду подчиненных спокойно:
Правильно! Если эта пара здесь бездельничать будет, то кому служить? Да они Наташку там уже съели, наверное! Пончик, чего рожу отвернул? Пирожков обожрался?
Сашок хохотнул, поворачиваясь:
Угадал, командир! Наталья меня до отвала накормила пирожками, да еще и в дорогу огромный пакет положила. Все, что испекла утром, нам отдала. Я вчера специально ездил в Гузерипль за продуктами. Меня даже продавец узнала.
Андрей подмигнул Инге, кивая на приятеля:
Слопал штук десять пирожков с чаем и не лопнул. И это после обеда! Я с трудом пяток одолел.
Мужики стояли возле кровати, и Жарова чувствовала себя немного неловко, глядя на них снизу. Попыталась сесть. Начала приподниматься, но в груди возникла резкая боль. Руки подломились, и она со стоном упала на подушку. На лбу сразу выступила холодная испарина. Лицо побледнело. Инга закусила губу, чтоб не стонать и прикрыла глаза. В голове на мгновение появилась темнота. Горный резво подскочил к постели и сам приподнял женщину вместе с подушкой, устраивая поудобней:
Чего дергаешься? Тебе же шевелиться нельзя. Вот так удобно?
Неловко стер испарину с ее лба полотенцем. Незаметно провел по щеке указательным пальцем, тревожно глядя в лицо. Подчиненные наблюдали за командиром. Переглянулись, пока он не видел. Сашок подмигнул Андрею и улыбнулся во всю рожу. Инга все видела, но ничего не стала говорить. Слегка улыбнулась серыми губами. Прошептала, глядя на встревоженного Горного:
Удобно, Вась Пусть мужики присядут на кровать
Когда оба спецназовца устроились по обе стороны от нее, чтоб видеть женщину без помех, Жарова тихо попросила Горного:
Вась, там в сумке, что Валентиныч вчера завез, есть визитки Вот только не помню, в каком кармашке. Посмотрела по очереди на Андрея и Сашка: Вы, ребята, себя берегите. Я рада, что с такими парнями встретилась. Сашок, как рука?
Горный достал сумку из тумбочки и принялся копаться в ней. Пончик пожал широченными плечами:
Нормально. Пуля навылет прошла. Уже зарастает. Да это пустяк. Мы тоже рады, что с тобой познакомились. Такие, как ты, раз в жизни встречаются.
Невольно поглядел на выглядывающие из-под широкой больничной рубашки бинты. Вздохнул:
Болит?
Инга слегка поморщилась:
Ты же знаешь. Но это терпимо. Заживет. Мужики, вы напишите мнеСнова посмотрела на полковника, присевшего на стул рядом с кроватью с визитками в руках: Вась, там ручка должна быть. Напиши на обратной стороне адрес
Горный нашел ручку, но писать не стал. Протянул ручку Андрею:
Сами пишите!
Пончик рассмеялся, вытягивая из кармана вторую ручку и забирая у друга вторую визитку:
Вот это правильно! Поглядел на Ингу: Если Батя напишет, хрен чего разберешь! Лучше сами. Диктуй
Записав адрес и домашний телефон писательницы, спецназовцы аккуратно вложили визитки в документы и спрятали в нагрудные карманы. Довольно сообщили:
Мужики обзавидуются!
Пончик вздохнул:
Жалко, что сфотографироваться не успели!
Жарова успокоила:
Не переживай! Когда отпуск будет, позвоните мне и сфотографируемся. Я всегда вам рада.
Мужики дождались прихода Алексея, Валентины и Мусы. Веселые возгласы и приветствия не смолкали минут пять. Потом тихо разговаривали, стараясь не касаться происшествия на плато. Всем почему-то казалось, что Инге от этих воспоминаний может стать плохо, но без этого было не обойтись. И все вновь вернулись к прошлому воскресенью. Жарова слушала, но почти не говорила. Кошевая поцеловала Ингу в щеку, шепнув:
Хорошо выглядишь. Это, наверное, Васька так благотворно действует!
Инга, все это время бледная, чуть порозовела щеками и слабо улыбнулась, опустив взгляд к одеялу. Спецы начали прощаться:
Нам пора. Еще черт-те сколько пилить!
Инга, выздоравливай и извини нас, что не успели прикрыть.
Раненая чуть покачала головой, грустно глядя на них:
Господи, ребята, за что извинять? Ведь вы же не Господь Бог и не могли всего предугадать! Лукаво улыбнулась: Зато как мы их!
Все рассмеялись, а Селиверстов добавил:
Это точно! Лихо провернули операцию!
Валиев вздохнул:
А я почти не участвовал. Постоянно отлеживался от ударов
Горный возразил:
Не скажи. Если бы ты не сообщил об их планах, у них могло бы получиться. Твои сведения, вкупе с писательской хитростью Инги, сыграли не малую роль.
Селиверстов почесал затылок:
Вот я действительно не участвовал ни в чем и обо всем узнавал постоянно в последнюю очередь. И это я, бывший эмчеэсовец! Алексей горестно махнул рукой, поглядев на спецназ и омоновца: Молодежь!
Андрей и Сашок тепло попрощались со всеми и ушли. Вскоре начали прощаться и прибывшие с турбазы. Валентиныч пояснил за всех:
Ехать не ближний край, а уже считай вечер. Да еще заехать в пару мест надо. Карпенко попросил приехать.
Полковник махнул рукой:
Чистые формальности! Что-то уточнит и отпустит.
Посетители ушли. Василь с Ингой остались наедине. Горный тихо заговорил, глядя в собственные колени:
Ты необыкновенная женщина. Даже мои архаровцы это признали. Такую я когда-то искалЗамолчал на долю секунды, а затем глухо добавил: но я никогда не смогу примириться с тем, что ты старше!
Жарова усмехнулась, глядя на его склоненную голову:
А кто тебя просит примиряться? Ты прими это как факт и перестань комплексовать.
Он с горячностью вскинул лицо:
Я не могу! Моя мать была старше отца почти на девять лет. Ничего хорошего из их семейной жизни не получилось.
Инга положила ладонь правой руки ему на кисть и слегка пожала:
Тогда просто останься со мной, на сколько сможешь.
Горный с минуту упорно глядел ей в глаза, ожидая подвоха, но видел лишь тихую грусть. Кивнул:
Я могу остаться, но боюсь потом причинить тебе боль своим уходом. Мне бы не хотелось.
Жарова какое-то время собиралась с мыслями. В палате висело молчание. Мысли метались, но нужная никак не приходила в голову. Заговорить писательница так и не успела. В дверь вновь раздался стук и тут же в палату при полном параде вошел генерал Карпенко в сопровождении неизвестного толстячка в костюме и при галстуке, не смотря на жару. Генерал весело поздоровался, покосившись на кондиционер:
Здорово, молодежь! Смотрю, вы тут в тишине и прохладе наслаждаетесь жизнью, а я вот по жаре тащился. Думал, в машине помру! Настолько душно.
Горный шагнул ему навстречу с протянутой рукой:
Здравия желаю, Олег Ефимович! Валентиныч к вам собирался.
Карпенко махнул рукой:
Я с ними столкнулся на КПП. Мы уже поговорили.
Генерал подошел ближе к кровати в сопровождении Василия и незнакомца. Посмотрел на полулежавшую женщину. Бодро произнес, хотя от болезненного вида Жаровой даже у него сжалось сердце: