Три ночи, со времени возвращения на базу, Василь и Инга провели вместе. Их комната стояла запертой все эти дни, дожидаясь хозяев. Жарова прижималась к полковнику и засыпала спокойным сном. Так она не спала со дня своего ранения. Горный обнимал ее за плечи. Слушая тихое медленное дыхание, думал о том, что он снова счастлив. Гнал эту мысль от себя, но разум не слушал, вновь и вновь возвращаясь к ней. Несколько раз он давал себе слово уехать и не мог
В понедельник Василий и Инга отправились гулять в горы пешком. Женщине нельзя было кататься на лошади, а Горный один ехать в горы не захотел, хотя любил верховую езду. Они шли медленно по обочине дороги. Рука полковника уверенно лежала на плече Жаровой, а ее рука обхватила его за пояс. Светловолосая голова склонилась на широкое плечо. Инга прошептала:
Мне так хорошо с тобой
Он искоса взглянул на ее лицо. Улыбнулся да чуть крепче прижал к себе. В голове пронеслось: «Мне тоже», но он ни слова не произнес. Теперь можно было не бояться нападения и оружия с собой они не взяли, за исключением ножа, чтоб порезать захваченные припасы.
На плечах Горного висел рюкзак с водой, бутербродами и фруктами. Они намеревались побродить по Лаго-Наки подольше и перекусить на плато. Наталья постаралась снабдить всем необходимым из того, что осталось из съестного на базе. Пожарила утром пару ломтей свинины и завернула ее в фольгу. Обитатели турбазы радовались за обоих. Полковник больше не стремился хоть как-то завуалировать свои отношения с женщиной, понимая бесполезность этого. Куракина откровенно говорила Инге прямо при нем:
Свадьбу к нам приезжайте играть! Мы вам столы накроем!
Василь на эти слова впервые не злился. Задумчиво оглядывался на красневшую писательницу и молчал
Горный и Жарова медленно спустились по тропинке вниз. Полковник часто помогал ей перебраться с камня на камень в особо трудных местах, протягивая руку, а то и подхватывая на руки. Медленно, отдыхая из-за Инги через каждые пятьдесят метров, поднялись наверх и теперь шагали по плато, тихонько переговариваясь. Писательница все еще была слаба и уставала быстро. Остановившись в очередной раз, она тихо спросила:
Когда ты планируешь выехать?
Василь вздохнул, оглядывая окрестности:
Через пару дней. Все же мать ждет.
Инга улыбнулась:
Тогда вместе улетим. Тебе все равно через Москву добираться. Покажу свою квартиру. Заглянула военному в глаза: Ты приедешь потом?
Он чуть улыбнулся, глядя в ее пытливые глаза:
Ты так хочешь этого? Тогда приеду!
Она радостно улыбнулась и прижалась головой к его плечу, чувствуя себя полностью счастливой. Вокруг расстилались красивейшие места, но она впервые забыла о видеосъемке. Видеокамера так и осталась лежать на столике в их, ставшей общей, комнатке.
Они пробыли на базе еще пару дней. Рана окончательно затянулась, хотя левую руку все еще было больно поднимать вверх, да и в легких, если Инга чуть прибавляла шаг, становилось не хорошо. Горный, как мог, оберегал женщину от напряжений. Обитатели турбазы встретили сообщение об их отъезде с грустью. Валентина и Наталья вздохнули, покачивая головами. Матвей махнул рукой:
Жалко. Я надеялся с вами на охоту сходить. Шулюмчик на костре сварганить.
А Селиверстов посетовал:
Жаль! Думал, что вы до конца этой недели останетесь. Что же, я вам проводы устрою по-казачьи
Алексей слово сдержал. Вечером в четверг в кафе были накрыты столы. На этот раз блюда готовили Наталья, Валентина, сам Селиверстов и Матвей. Ингу с Василем от готовки решительно освободили. Куракина командовала тремя «подмастерьями» не хуже армейского прапорщика. Жаровой она сказала:
Считай, что я экзамен тебе сдаю!
К удивлению Горного и Жаровой к пяти часам вечера появился генерал в сопровождении заместителя Игоря Михайловича и неизменного шофера Азамата. Следом за ними приехали Андрей и Мария Коноплевы. Чуть позже появилась Настя Селиверстова с матерью, подружкой Ириной и новым кавалером Артемом. Парень привез их на своем «жигуленке». Женщины и девушки сразу включились в работу, накрывая столы.
Галина Селиверстова наконец-то познакомилась с Жаровой, о которой столько слышала от мужа. С интересом разглядывала писательницу. Заметив, что та поморщилась, слишком резко повернувшись, спросила:
Сильно болит? Может нашим народным средством намазать, чтоб не болело? У Леши, как я знаю, здесь имеется баночка медвежьего жира с травами. Валентина собирала. Мой однажды ногу разодрал, да сильно! Только этой мазью залечили.
Инга улыбнулась:
А я ей и мажу. Спасибо. Едва вернулась на базу, Валя принесла банку.
Заместитель Карпенко привез книги Инги Жаровой, почему-то все в двух экземплярах и попросил подписать каждую. С улыбкой пояснил:
Это из моей личной библиотеки и майор Чистов попросил свои подписать, когда узнал, что мы к вам едем. Помните такого?
Женщина кивнула. Отойдя в угол кафе, принялась ставить подписи на книги. Никто не торопил ее, а она старалась не повторяться, находя теплые слова для обоих мужчин. Женщины наводили последние штрихи на столы, подтаскивая горячее. Жареное на углях мясо, овощной шашлык и плов выложили на общие тарелки, чтобы каждый мог набрать сам. Рядом стояли соусники с различными соусами и резаной зеленью.
Карпенко, когда все расселись за длинным столом, выразительно поглядел на Игоря Михайловича и прикашлянул. Заместитель широко улыбнулся. Подтянув раздутую коричневую папку, лежавшую все это время на подоконнике, протянул генералу. Все мигом насторожились, не сводя глаз с папки.
Начальник встал. Сухо треснула расстегиваемая кнопка. Олег Ефимович обвел присутствующих хитрым взглядом, заводя руку под корочку, но так и не открыв корку. Медленно вытащил из папки коробочку и красную тоненькую книжечку в ладонь величиной. Торжественно обвел всех взглядом, задержав его на Инге:
Итак, начну, пожалуйТоржественно заговорил, открыв книжечку: Орденом Мужества награждается Жарова Инга Леонидовна за проявленные при задержании особо опасной банды Рамзана Гантемирова мужество, героизм и смекалку!
Инга растерялась, застыв за столом. Сидевший рядом Горный легонько подтолкнул и прошептал в ухо:
Вставай и получай заслуженную награду.
Она прошептала:
Да я же почти ничего и не делала.
Все же встала. Слышавший ее слова Карпенко с широкой улыбкой протянул женщине раскрытую коробочку:
Как это «ничего»? Банда взята без выстрелов! Люди не пострадали! Принимай награду, Инга Леонидовна! Поздравляю от всего сердца!
Крепко пожал ладонь. Изумленная Жарова все же нашла в себе силы вытянуться и по-военному четко ответить:
Служу России!
Генерал одобрительно подмигнул. Следом был награжден таким же орденом Василий Горный. Медалями оказались отмечены Матвей Низовой и Валентина Кошевая. Карпенко улыбнулся:
Муса Валиев, Андрей Дашко и Александр Неклюдов получат награды по месту службы. Вздохнул и снова улыбнулся: Думал, не успею с наградами! В Москву летали с Игорем. Посмотрел на награжденных: Чего сидим? Награды обмывать положено! Алексей Валентинович
Посмотрел на изумленного атамана. Селиверстов понял. Вскочил из-за стола и шустро приволок из кухни четыре широких стакана. Поставил перед каждым из награжденных. Взглянул на открытые коробочки с наградами:
Поместятся! Кладите
Ордена и медали звякнули о стекло, укладываясь на дно стаканов. Атаман ловко вскрыл литровую бутылку водки и налил четырем награжденным по полстакана. Остальным, кроме Азамата, разлил водку в рюмки, не исключив дочери и ее подруги. В ответ на их возражения ответил:
Не каждый день такое случается! За такое не грех!
Жена возражать не стала, строго поглядев на дочь. Девчонки притихли. Генерал поднял тост:
За награжденных и их мужество в минуты опасности! До дна!
Все встали, потянувшись рюмками к стаканам. Молодые девчонки с любопытством смотрели на взрослых. Такое действительно было в их жизни впервые. Настя смущенно взглянула на стоявшего рядом Артема, застывшего от увиденного и услышанного. Парень подобного действа не ожидал, впрочем, как и все остальные. К тому же он вообще ничего не знал о происшествии на турбазе. Попытался расспрашивать Настю, но так лишь пожала плечами, прошептав в ответ: