Что по взрыву, Макс? обратился я к нему, движением руки пресекая дальнейшие причитания Ивана.
На днище твоей машины был установлен взрывной механизм, который сработал через пятнадцать минут, после того как она завелась, и если бы в этот момент ты был в ней, то
То мы бы сейчас не разговаривали, сделал заключение я.
Ну почему же. Я бы с удовольствием пообщался с тобой, зная, что ты мне ничего не сможешь ответить, выдал с усмешкой Макс и тут же отпрыгнул, опасаясь получить капельницей по башке.
Так, хватит. Вам здесь не спортзал, отчитал нас Иван, предусмотрительно отодвигая капельницу подальше, и вышел из палаты.
А вообще странно, что тебя в машине не было, время именно так и было рассчитано, чтобы ты наверняка был там. Успел в нее сесть, но не успел никуда доехать, объяснял мне Макс то, что и так было понятно.
Все именно так и произошло бы, если бы в то утро я не засмотрелся на падающий снег, зависая в воспоминаниях о Лизе. Лиза! А если бы в тот момент она была со мной?
Что по организаторам известно?
Как и в прошлый раз, когда твою машину расстрелялиничего, практически, но люди работают, начал неуверенно Макс переминаясь с пятки на носок и глядя в пол.
Лиииза, как хотелось обнять сейчас свою маленькую девочку, но пока все не проясниться, со мной рядом ей делать нечего.
Я тут Лизе звонил, а у нее телефон выключен, но на сессию она ходит, прочитал мои мысли Макс, я так понял у вас не все в порядке, поэтому лезть не стал, ты вон в норму пришел, сам уж теперь давай, а то потом я опять у тебя виноватым останусь.
Она узнала о моем браке и ушла
Пф, а я тебе чего говорил, и правильно сделала, съязвил Макс.
Спасибо за поддержку, ответил таким же тоном, с Лизой я сам разберусь, без твоих советов.
Ага, или она с тобой, не унимался Макс, раздражая меня еще больше.
Ладно, тут немцы звонили, тебя вызывают, совещание у них с гендиректорами всех филиалов. Ты сам или пошлем кого-нибудь?
Сам полечу. Давай меня домой сейчас, а завтра дела разруливать начну.
А то без тебя прям все производство встало. Прям вот все позакрывали, обиженно бубнил Макс, пока мы выходили из больницы.
Ивану набери, скажи, что я домой.
Да в курсе он уже. Он так сразу и сказал, что как только ты зенки свои откроешь, сразу срулишь из больницы, смягчился друг.
Весь вечер у меня прошел в телефонных переговорах, но больше всего мне хотелось услышать Лизин голос. Обнять ее, упокоить, сказать, что я ее не бросил. Так вообще-то это она меня бросила. И тут до меня начало доходить, что в больнице я пробыл две недели, а Лиза за все это время не предприняла не одной попытки увидеться со мной или позвонить хотя бы. Попалась бы мне она сейчас, уж я бы ееЧерт! Нельзя мне пока с ней видеться, так-то это вообще идеальный вариант то, что она от меня ушла, а если я с ней контакт налаживать начну, опять ее под удар поставлю. Нужно сначала со всем разобраться.
Завод уже готов под сдачу, и кто-то видимо на моих лаврах почивать собрался. А на этой теме опять-таки Силиванов в первую очередь сидит. Сейчас он плотно реализацией оборудования занимается, с остальным бизнесом у него не клеится, так что спит и видит поди на моем месте оказаться. Вот пускай Макс им плотником и займется, пока я к немцам слетаю.
Как я не отговаривал себя, но уже на следующий день, вечером ждал Лизу неподалеку от ее дома. Сегодня у нее экзамен и когда она будет проходить мимо, я просто посмотрю на нее, полюбуюсь издалека.
Почти полчаса мое воображение рисовало картины эротического содержания с участием Лизы, и как только я увидел ее вживую, понял, что не смогу сдержаться.
Конспиратор херов, выругавшись себе по нос, метнулся за Лизой.
Я шел за ней след в след, а она даже не замечала меня. Как только впереди появилось темное безлюдное место за домом, я утащил Лизу туда, прижав ее к стене и сразу развернув так, чтобы она меня увидела и не испугалась.
Ее зрачки темными озерами растеклись по радужке, превращая ее шоколадные глаза в черные. Удивлению Лизы не было предела, и она все-таки испугалась, хотя не понятно чего. Она даже тихо охнула и непроизвольно прижала свои тонкие пальчики к губам. Перехватив ее руку, я почувствовал, насколько она холодная. Перчаток что ли нет, без них по морозу ходит. Я поднес ее заледеневшие пальчики к своим губам и медленно подул, согревая, и испытывающе глядя в ее глаза.
Долго ты еще от меня у родителей будешь прятаться, маленькая моя? голос мой приобрел самый нежнейший оттенок из всех имеющихся в моем арсенале.
Я, якакая тебе разница, опомнившись, Лиза сразу перешла в наступление, а я уже не мог больше так близко находиться от ее губ и не касаться их.
Сперва поцелуй, а уж потом будем отношения выяснять. Я знал, что моя бунтарка начнет сопротивляться, но уговаривать ее не было никакого терпежа. Мне вообще стоило неимоверных усилий сдержаться и не потащить ее в машину.
После нерешительных возмущений Лиза сдалась, а уже через пару секунд с такой же жадностью отвечала на мой поцелуй. Просунув ладони в задние карманы ее джинсов, слегка приподнял Лизу и прижал ее к себе, чтобы она почувствовала, как сильно я по ней скучал.
Ты же хочешь меня, маленькая моя, зачем сопротивляешься?
Ты любую соблазнишь, надула она свои губки, вызывая у меня улыбку.
Значит, ты тоже соблазняешься?
Я в первую очередь, возмутилась она.
Ну почему же в первую, ляпнул не подумав, заражаясь ее раздражительным тоном.
Ах да, теперь уже не в первую, задохнулась она от возмущения, готовая чуть ли не кусаться.
Я решу этот вопрос, попытался урезонить я ее, не переборщив с применением физической силы.
А ребенок? Как ты уладишь это вопрос? в ее глазах стояли слезы, что красноречиво говорило о надвигающейся истерике.
Как ты узнала об этом? услышал я свой, чересчур требовательный голос.
Теперь уже неважно откуда я об этом узнала, важно то, что у тебя не хватило смелости рассказать мне об этом самому, я взял ее лицо в свои ладони, стирая большими пальцами катившиеся по щекам слезы, а Лиза все так же отчаянно продолжала сопротивляться из последних сил, хотя прекрасно осознавала, что вырваться не сможет, пока я сам ей этого не позволю.
Я все улажу. Ты мне веришь? но Лиза упорно молчала, не верила.
И только сейчас я обратил внимание на то, какая она бледная и что Лиза похудела. Я это точно знал, так как не первый раз держал ее в своих объятьях.
Я ничего ей не мог сейчас предложить, и больше никак не мог успокоить, нужно было отпускать ее, а мне нужно было время. Потом я вымолю у нее прощение. Потом. Ощущение дежавю не отпускало меня.
С учебой помочь тебе? мой маленький зверек в шапке с большим помпоном, угомонился. Скорее всего, Лиза просто устала сопротивляться мне.
Нет, я уже почти все сдала, она смотрела на меня, сменив гнев на милость, и я не удержался, поцеловав ее еще раз пока она такая.
Мне нужно домой, язамерзла, и вместо того, чтобы отпустить ее, лишь сильнее прижал к себе.
Я прикрыл глаза, осознавая неизбежность расставания и не говоря больше ни слова разомкнул свои объятья, отпуская ее.
На следующий день, находясь в самолете, я был полон решимости разобраться со всеми вопросами по обе стороны своего маршрута. Вернее, делом со взрывом обещал разобраться Макс, занявшись этим вплотную, а вот в личной жизни придется разбираться самому. Как только по возвращении Макс мне сообщит хоть о каких-нибудь положительных результатах, я в тот же день верну Лизу обратно.
Уставший после перелета и пребывая не в лучшем расположении духа из-за сложившейся ситуации, я рассчитывал отдохнуть в номере перед завтрашним совещанием директоров, но стук в дверь прервал мой еще неначавшийся отдых.
На пороге стояла Моника с расстроенным выражением лица и без живота.
10.
Я сделал шаг назад, безмолвно приглашая Монику в свой номер.
Здравствуй, Сергей, ее голос был подавленным, выдавая убитую горем женщину.
Здравствуй, и я жестом предложил место на диване.
В голове только и крутился вопрос: Что произошло? Но я не стал спрашивать и так ясно, что раз пришласама все расскажет.