Расслабься, шепчу я ей едва слышно, скользя рукой вниз. Расслабься. Постарайся.
Она такая худенькая, что мне кажется я чувствую собственный член сквозь кожу её живота. Клиторэто безотказно. Её мягкий бугорок уже высунулся из складочек навстречу моим требовательным пальцам. И боль девушки уже притихла.
Немного ласки и она входит в ту стадию, где всё смешалось: боль и возбуждение, принятие и отрицание, желание и отторжение. Она любит меня и ненавидит. Она хочет меня и мечтает, чтобы это быстрее закончилось.
Увы, это закончится только тогда, когда мне скажут, что достаточно. Когда спрятанный в одну из камер маячок загорится красным. Когда голосующие у своих экранов пользователи будут удовлетворены, и какой-нибудь богатый клиент не потребует продолжения банкета и не заплатит ещё.
Мои пальцы скользят по её клитору, мои член двигается внутри неё, мои ягодицы сжимаются на каждый толчок. Её губы приоткрываются, голова закидывается. Но второй рукой я сжимаю её шею, и в этом удушающем захвате заставляю её одновременно испугаться и кончить.
Раз за разом дёргаясь в оргазмических судорогах, она хватается двумя руками за мою ладонь, пытаюсь вздохнуть. Пытаясь от неё освободиться, хрипит, выгибается, бьётся в моих руках. Я бы и сам засомневался не предсмертная ли это агония, если бы не чувствовал ритмичные сокращения её узкого влагалища.
Увы, недоступная мне роскошькончить вместе с ней. Но порадоваться за неё мне это не мешает.
«Ну что, господа ублюдочные зрители? кошусь на ставшую фиолетовой и мигающую, но ещё не красную лампочку. Закончим красиво?»
Иди сюда.
Встаю, поднимаю, подтягиваю её к себе и намотав на руку волосы, чтобы слегка оттянуть её голову назад, жадным поцелуем впиваюсь в губы.
«Отвечай, дурочка, отвечай! уговариваю я её плотно сомкнувшийся рот. Отвечай покорно, безвольно, благодарно. Если ты сейчас меня укусишь или влепишь пощёчину, этот чёртов огонёк вновь загорится зелёным. И они будут платить и платить, пока ты будешь сопротивляться. Пока в поту, крови, слезах я не заставлю тебя сдаться. Пока не сделаю ручной, послушной, сломленной. Пока не подчиню. Отвечай!»
Спасибо! облегчённо выдыхаю я в её примкнувшие к моим губы, всё же дождавшись этого разрешающего прекратить её мучения «светофора». Ты была великолепна.
Ненавижу тебя, выдыхает она яростно.
Тс-с-с, предупреждающе шепчу я. Твоё шоу окончено. Тысвободна!
Глава 1. Ева
Лор, да прекрати ты уже плакать, глажу я по голове рыдающую на моём плече подругу, сидя в её комнате на кровати. Ты жива. Здорова. Вернулась домой. Всё хорошо. Забудь!
Не могу, всхлипывает она. Я так любила его, а он срывается её голос.
Но она может не продолжать, я эту историю уже слышала: изнасиловал её. Грубо. Жёстко. Хладнокровно.
Я понимаю. Но всё же бери себя в руки, Лор. Жизнь продолжается.
Это нечестно, Ев, завывает она. Неправильно. Несправедливо.
Несправедливо, поднимаю я её с плеча и подаю коробку бумажных платков, это порок сердца у моего брата. Мальчишке пять лет. Ему бы бегать, прыгать, на велике с ветерком, а он с бабушкой по двору за ручку гуляет. Несправедливо, выдираю я подряд несколько салфеток и всовываю подруге в руки, что мать у меня горбится на двух работах, и я ей помогаю, но мы едва сводим концы с концами. А вот когда мой отец в горячей точке погибэто справедливо, хоть и очень тяжело. Потому что он знал, что это может случиться, когда выбрал карьеру военного. Рисковал и выполнял приказ. И мама знала, когда выходила за него замуж. А в твоём случае всё ещё справедливее. Ты сама поехала на это шоу. Сама подписала контракт. Там было что-нибудь о насилии?
Да, было. Наверно, было, сморкается она, прекращая плакать. Я невнимательно читала. Но, меня предупреждали, да. И заплатили неплохо. Только, Ев, качает она головой, словно я чего-то не понимаю. Всё равно. Это так обидно. Ты бы его видела, какой он
Я видела, показываю я на открытый ноутбук, где в режиме нон-стоп идёт у Лорки это шоу. И она ещё умудряется старые выпуски пересматривать. Да, парень красивый, но не более. Не понимаю, с чего там с ума по нему все сходят. Некоторых аж шатает, смотрю я как раз «раздачу цветов», где девушку на подиуме едва успевают подхватить, так она переволновалась, пока получила свою вожделенную розу.
Он вблизи совсем не такой, как с экрана. От него и правда качает. Он как наркотик. Хочется вены себе расцарапать ногтями, если его не видишь, вздыхает она. Хотя сейчас мне уже получше.
А перестанешь это смотреть и будет совсем хорошо, захлопываю я ноут. А заплатили «неплохо» это сколько?
Я отстраняюсь от неё, вытаращив глаза, когда она шёпотом называет сумму.
Сколько?!
«Ничего себе! не верю я своим ушам. Это же я смогу и за операцию брату заплатить. И маме И бабушке Да что там! Главное, я в универе восстановлюсь, который пришлось бросить за неуплату».
Ло-о-ор, боюсь пошевелиться я, осознавая, что ведь это мой шанс вылезти с семьёй из этой ямы. А ты знаешь, как связаться с организаторами шоу? На кастинг попасть?
Конечно, округляет она глаза. Ты тоже хочешь?
Не знаю ещё. Мне замуж без надобности, но если платят там по-честному, то почему бы и нет. Меня только одно беспокоит: там друг друга не убивают из-за этого Адама?
Не убивают, хмыкает она. Но, если что, там в контракте всё написано, разберёшься. Я поняла только, что в суд подать нельзя, и в полицию обратится тоже. Местоположение и всё, что происходит на шоу держится в строжайшем секрете. На частном самолёте привозят, так же возвращают обратно. Даже не знаю Америка это, Галапагосы или Австралия. Но тепло. Девчонки со всего мира. И мулатки, и китаянки, и темнокожие. Некоторые даже по-английски плохо говорят.
А кастинг пройти трудно?
Кастинг ты точно пройдёшь. Ты у нас красоточка. Тебе ещё и дополнительно за девственность сумму поднимут, как мне. Только, запинается она, не боишься?
Так я же предупреждена, а значит, вооружена. И вообще, я за себя постоять могу. Продам эту чёртову девственность подороже.
А знаешь, что? оживляется Лорка. А давай! Я же тебе всё расскажу. Всему научу. Мне хоть и нельзя, но пошли они все. Я там за два месяца столько всего узнала. Держись меня, сжимает она мою ладонь. И точно не пропадёшь.
Только что я матери скажу?
Так это у них тоже продумано. Выдадут документы, что ты на уборку персиков или клубники в Японию, например, укатила.
А что там тоже хорошо платят? удивляюсь я.
Не столько, улыбается Лорка. Не дрейфь, подруга! Езжай, и покажи им всем! Особенно этому Адаму!
Глава 2. Адам
Месяц спустя
Адам, вставай! слышу я сквозь сон. Или мне это снится? Дам! Вставай, чёртов соня! падает на голую задницу что-то холодное и металлическое, заставляя дёрнуться.
Твою мать, нет, не снится!
Какого хера, Эв! скидываю я на пол штаны, пряжка на ремне которых и заставила меня проснуться.
Ты знаешь сколько мы вчера заработали? падает он в рабочее кресло у стола, заставив его заскрипеть и отъехать.
Хочешь сказать, ты заработал?
Ну, работал-то ты, так что не прибедняйся, твоя доля тоже вышла немаленькая.
Сколько? встаю я, ничуть не стесняясь ни утреннего стояка, ни этого засранца, что тоже не обращает на меня никакого внимания, тыкая в экран смартфона.
Полюбуйся, протягивает он мне его экраном вперёд.
Чёртовы извращенцы, присвистываю я, глядя на нули.
И это только твоя доля, довольно улыбается Эван, развалившись на стуле. Так, глядишь, скоро и долг мне отдашь.
И даже мой злой презрительный взгляд не останавливает его гаденький смех.
Ой, ой, какие мы сердитые, подвигается он к столу и дёрнув мышь, включает все три монитора, установленные на нём. А ты как думал? Долг платежом красен. Ты кстати, потом чем думаешь заниматься?
А тебе не всё равно? поднимаю я со стула полотенце и всё же прикрываюсь.
Эван мне, конечно, брат, и видит меня да, как только и чего только он не видит по своим камерам, но с прикрытым «хозяйством» я чувствую себя спокойнее что ли. Не на работе.
Я думаю, что ты захочешь поработать теперь уже на себя. По крайней мере очень надеюсь, щурится он в мониторы. Ты же всё равно кроме как воевать и трахаться ничего не умеешь.