Он прожигал насквозь. Бил высоковольтным разрядом, не сдерживая силы.
Ощутимо, даже на расстоянии.
Леся снова затеребила Сашу за брюки, и он наконец отвернулся. Опустился на корточки. Обнял вторую близняшку, зашептав ей что-то заговорщицки на ухо, полностью забыв о моем существовании.
Ника, не надо. На плечо мягко легла рука бабушки. Не сейчас. Малышки только обрадовались, ожили, не надо им этого знать. Потом, со временем. Они сами все поймут. Узнают. Уж поверь мне. А детям нужна не только мать, им и отцовское тепло нужно. Ласка, забота, поддержка. Кто еще их будет так любить? Кто примет как родных? Ты посмотри только, как они понимают друг друга. Я же сладить с ними не могла эти дни, а Саша приехалсразу присмирели. Они Андрея так не слушались, не тянулись.
Я смотрела, как Леся копошится в густых волосах Саши, как Яна пытается вскарабкаться ему на колено, и с грустью понимала, что она права. Дети чувствуют, когда их любят. Они ощущают это на подсознательном уровне.
Андрей не был идеальным отцом. Он вообще не горел желанием заводить детей и согласился только после длительных уговоров. Оправдывался, что слишком любит, чтобы делить мое внимание с такими сильными соперниками, против которых проиграет в первом же раунде. Он долго отшучивался, уходил от серьезного разговора, пока я не припечатала его ультиматумом: либо мы с ним проходим полное обследование, либо
До обследования не дошло. Все получилось раньше.
Образцовым отцом Андрей так и не стал. Он любил дочек, сидел иногда с ними, играл, но пламенной любви к своим чадам у него я так и не заметила.
Пойдем кушать, потянула бабушка, я уже все накрыла.
Сейчас. Только руки вымою, кивнула нехотя, не отрывая взгляда от Саши с девочками.
Они переместились к обеденному столу и теперь делили места.
Он так похож, так похож! шепнула бабуля, когда я уже намыливала мылом руки в маленькой ванной комнате.
Бабушка вошла следом.
Знаешь, я когда увидела его сегодня утром, чуть не поседела. Забыла совсем, что у Андрея брат был. Думала: все, смерть за мной пришла.
Я невольно улыбнулась, оборачиваясь:
Они не похожи. По крайней мере, для меня. Совсем разные.
Ну да, потом присмотрелась: и то правда. Саша крупнее, глаза темные. Голос грубее. Да и ведет себя совсем не так. Но ты не гони его. Посмотри, как девочек любит! Вдруг поможет? Не чужой ведь. Дядька им. А ты одна совсем осталась. Ни помощи, ни плеча крепкого, покачала осуждающе головой.
Не поможет он. И ждать протянутой руки от него глупо. Себе дороже. Я уже убедилась.
Но рассказывать об этом ей не стала. Кивнула согласно, вытирая руки о накрахмаленное белоснежное полотенце, и пошла к столу.
Обед прошел спокойно. Бабушка рассказывала о проделках близняшек, о засушливой погоде, о покосившейся калитке, которую нужно починить, да просить некого. Я прекрасно понимала ее намеки. Понял и Саша.
Сразу после трапезы он с инструментами ушел на задний двор.
Я покрутилась по дому, собрала вещи дочерей, игрушки, уложила девочек спать и навела мало-мальский порядок.
Нехорошие мысли гнала прочь. Саша приехал навестить могилу брата, попрощаться, но почему-то в первую очередь помчался сюда. Не предупреждая. А ведь знал, куда я поехала.
Странно, но про Андрея сегодня он не проронил ни слова.
Уехать сейчас я не могуслишком рискованно. Но и сидеть, ждать у моря погоды тоже не дело.
Проверив и убедившись, что дочери заснули, я направилась на улицу. Бабушки поблизости не оказалось. Свернула в узкий проход между домом и забором, выходя на задний двор, и ожидаемо столкнулась с Сашей.
Он колдовал у старенькой ограды. Без футболки, в светло-синих джинсах. Крепкие бугрящиеся мускулы вырисовывались под загорелой кожей, приковывая взгляд и заставляя невольно любоваться истинно мужской красотой тела. Проступившие капельки пота струились по мощной спине, стекали по пояснице и образовывали блестящие дорожки.
Я застыла в нескольких шагах, глядя на то, как он с легкостью перекладывает тяжелые железки, и забыла на мгновение, зачем шла.
В сарае где-то должны быть рабочие штаны Андрея, вспомнила, очнувшись. Могу принести.
Не надо, не оборачиваясь, ответил Саша. Даже не удивился моему появлению, словно ждал его. Тут делов минут на пятнадцать. Скоро закончу.
Я обошла и встала так, чтобы видеть его лицо.
Когда планируешь уезжать?
Уже мечтаешь избавиться? усмехнулся криво, не отрываясь от работы.
Я такого не говорила. Оставайся, сколько посчитаешь нужным.
Спасибо, но не требуется, выпрямился во весь рост. Я приехал за девочками. Вечером обратно.
Ты приехал?..
Вначале мне показалось, что я ослышалась, перепутала, не так поняла. Накрутила себя, но упрямо поджатые губы и красноречивое молчание стало мне прямым ответом.
А меня ты спросил? прошипела, ощущая, как рушится хрупкий мостик взаимопонимания между нами.
Как летят к чертям остатки гостеприимства.
Я, в отличие от тебя, действую и говорю прямо. Не пытаюсь трусливо сбежать из-под носа. Или не поэтому ты приехала с вещами за девочками? А, Ника? Признайся?
Я имею на это право! выплюнула в ответ, даже не пытаясь отрицать очевидное.
Хоть и понимала, что силы неравны. Знала заранее, что проиграю. Лишь бы стереть с его лица эту самоуверенность, расцарапать до крови, чтобы даже думать не смел в этом направлении!
Кто он такой, чтобы мнить себя богом и решать судьбу моей семьи?
Какое право? Сломать девчонкам жизнь? Ты об этом? резко сменил тон Саша. В голосе зазвенели нотки металла. Ты подумала о том, что вас ждет впереди? Вряд ли. Решила действовать по самому глупому сценарию. Сколько тебе придется помотаться по съемным квартирам, подыскивая более-менее подходящее жилье, за которое ты будешь в состоянии платить? Не какой-нибудь клоповник в глубинке, где нет ни дорог, ни нормальной работы, а нормальное жилое помещение? Ты подумала, с кем будешь оставлять дочек, пока придется зарабатывать? А если они заболеют? Сама? Потеряешь работу? Не обманывай себя, Ника! Насколько тебя хватит, прежде чем у тебя опустятся руки? С маленькими детьми, без поддержки, без жилья, без работы, без банальной перспективы?! В постоянном страхе, что вас могут найти? Ты ведь не забыла, правда?
Как бы ни было неприятно осознавать, но в его словах был смысл. И доля уродливой правды. Только какая мать согласится так просто расстаться со своими долгожданными детьми? С любимыми крохами? Со своим смыслом жизни?
Я приходила к тебе за помощью. Что ты мне ответил? Что ты не благотворительная организация! Разве нет? Поправь меня, если не права? Сидеть и ждать, когда нас убьют, я не намерена. Я справлюсь. Одна. Без поддержки! процедила язвительно последнюю фразу.
Ты сейчас не способна мыслить рационально и действуешь на эмоциях.
А ты решил воспользоваться этим и забрать у меня детей? Даже не дав шанса? Уверенный, что я так просто сдамся? Низко, Саша, низко!
Низко бороться за нормальное будущее родных мне людей? прищурился, оторвавшись на мгновение от своего занятия. Я так не считаю. И в твоих же интересах пойти мне навстречу. Я ведь пока добрый. Даже приехал, чтобы договориться по-хорошему. Без органов опеки, без всякого дерьма, способного лишить тебя родительских прав.
Он мог. Наверняка. С его связями и деньгами.
В груди что-то больно кольнуло, заныло, вскрывая старые раны. Всколыхнуло уже осевшую муть.
За что ты меня так ненавидишь? За что мстишь, Саша? Сделала шаг навстречу, заглядывая в глаза, пытаясь найти в них хоть что-то человеческое, доброе.
Что-то от того Саши, каким он был когда-то. Каким я знала его раньше.
Мужчина вытер капли пота со лба тыльной стороной ладони. Отложил инструменты в сторону.
Ты ошибаешься, Ника. Леся и Яна мне родные. А вот ты На тебя мне плевать.
Глава 4
Прошлое
Дура ты, Ника. Дура! нахмурилась Наташка. Я ж тебе добра желаю. Искренне, заметь!
Я сидела со счастливой улыбкой, перечитывая очередной раз сообщение в телефоне, и почти не слушала подругу.
"Котенок, соскучился, пиздец просто! Подыхаю без тебя".
Ну объясни мне: как?
Что как? машинально переспросила я, даже не уловив суть вопроса.
Как ты умудрилась?
"Я тоже по тебе скучаю!" отправила в ответ. Сообщение улетело мгновенно, и я замерла в ожидании ответа.