Элиас в принципе не смог бы войти, не выломав ее. А он явно не настолько бандит, чтобы так поступать.
Я просто влюбленная дурочка. Да-да. Она самая. Не могу не думать об этом чертовом Конте, хотя и узнала про него то, от чего нормальная девушка сбежала бы, не разбирая дороги.
Я машинально опускаю взгляд на пол около дверинеприятный лист лежит, как ни в чем ни бывало. Ну да. Онявно противный розыгрыш.
А у меня остается жалких двадцать минут до выхода. И Элиас наверняка ждет меня у ворот коттеджа, а не вламывается в номера, как одержимый псих.
Просто я хочу, чтобы он так сделал. Несмотря на все ужасное, что я о нем узнала.
Влюбленная идиотка.
Соберись, тряпка.
Срочно лосьон, срочно кремы, облегчающее расчесывание масло на волосы, один пшик легких духов.
Одежда слегка облепляет мою чуть влажную кожу. Мне приходится яростно продираться сквозь ткань джинсов.
Ненавижу быстрые сборы!
Фен. В номере есть, но я взяла свой, проверенный. Он отлично сушит и почти не портит прическу.
Я покрываю губы глянцевым блеском, причесываюсь, стараясь не вырвать пряди, пихаю в сумочку пару тонких маек.
Пять минут до выхода. Уф, я молодец. Уложилась.
Влезаю в свои самые удобные босоножки и бегу.
А ведь мы с Элиасом не разговаривали со вчера. С того самого момента, как я отправила ему «спасибо за анкету» в мессенджер и получила «к твоим услугам» через восемь секунд от отправки.
В глубине души мне льстит, что он следит за мной, не спуская глаз
А в коридоре какие-то незнакомые модели смотрят на мою комнату и шепчутся.
Н-да. Очередная проблема. Плохо.
Конечно, они затихают, едва я выхожу, но сейчас у меня нет возможности с ними разбираться, а то Элиас меня взгреет.
Опасный преступник, который вытворяет не пойми что и жестоко лишает доверившихся ему девушек работы и надежды на будущее.
Меня штормит. Я сама не понимаю, хочу ли сбежать от него, бросив все, или проводить вместе как можно больше времени. Я себя не узнаю.
Мне впервые в жизни настолько неуютно.
Привет, киваю сплетницам, не слушая их ответные приветы, и бегу быстрее.
Хвала изобретателям низких устойчивых каблуков, а то мне жутко не хочется грохнуться и растянуться у всех на виду. Пожалуй, это будет хуже, чем принимать наркотики. Их прием модели еще могут простить. А вот профессиональную непригодностьникогда.
И вот я вижу ЕГО.
Элиас, мое греховное искушение, сегодня соблазняет темно-зеленым. Не болотным, не синеватым, а каким-то удивительно благородным оттенком безупречной рубашки.
Когда я показываюсь на пороге «домика», он стоит, небрежно облокотившись о машину. Сам, словно умопомрачительная модель.
А затем элегантно открывает мне дверь.
Здравствуй, Лола. Смотрю, рыбки тебя покусали.
Я сажусь в его машину внезапно очумевшая, оглохшая и очарованная его негромким хрипловатым голосом. Кажется, со вчера прошла тысяча лет, стершая из памяти его магнетическую сексуальность, которая сейчас проливается на меня, как водопад. Элиас что-то спросил?
Привет. А?
Он мягко закрывает дверь, обходит вокруг машины и садится на водительское место.
Рыбки, говорю, тебя покусали. Пираньи.
Черт. Ну почему он все замечает? Я для него жалкая и проблемная Не лучшее впечатление.
С чего ты так решил?
Элиас окидывает меня медленным оценивающим взглядом. Волосы. Глаза. Губы. Бурно вздымающаяся грудь. Низ живота. Бедра.
Это, как сканер. Как рентген. Цепко, жестко, бесцеремонно.
Одновременно унизительно и чувственно.
Губы пересыхают. Если бы не блеск на них, Элиас бы точно заметил Сердце бьется так громко и часто, что кажется, он может его услышать.
Один его взгляд творит со мной что-то невероятное: одновременно опрокидывает на землю и возносит на небеса. И сейчас мне абсолютно плевать, чем Элиас занимается в своем подвале.
Ты собралась за пять минут, словно за тобой свора бешеных псов гналась. А вчера я оставлял тебя довольной и удовлетворенной. Что изменилось? Ты переехала в аквариум с рыбками. Кто это сделал, Лола? Кто и что тебе сказал?
Аромат его парфюма плывет по салону. Элиас так преступно близко, что я никак не могу сосредоточиться.
Как гипноз. Как в омут с головой
Тряпка.
Я отворачиваюсь к окну, стараясь унять сердцебиение.
Не знаю.
Элиас тяжело вздыхает, и какое-то время мы сидим молча. А потом он негромко и ровно говорит:
Съешь мятный леденец, Лола. Лучше несколько. Ты их ешь, когда волнуешься. А потом подробно расскажи, что, как и когда произошло. Это приказ.
Я механически отправляю леденец в рот. Хотя Элиас и выглядит спокойным, от него буквально исходят волны силы. Я не могу не подчиниться. Но признаюсь только в самом невинном:
Кто-то подсунул мне лист под дверь. Там было написано «Элиасмой» крупным шрифтом.
Он изгибает бровь.
Ты сохранила этот лист?
Нет
Что, сожгла? Или просто выкинула в мусор?
В мусор
Элиас вздыхает, а я чувствую себя провинившейся школьницей. Он спрашивает:
Что-то еще сегодня было? Что-то странное, неприятное, оскорбительное? Или только лист?
Надо признаться. Иначе может стать хуже.
Миранда и Пенелопа сказали, что тыбрат владельца агентства. Что ты плохо обращаешься с девушками Брат тебе разрешает.
Я говорю, как в бреду, не в силах сопротивляться и выстроить грамотную защиту. Элиас лишь прожигает меня убийственно мрачным взглядом и задает свои вопросы.
А следующее его заявлениеуже не вопрос, и оно выбивает у меня почву из-под ног:
Дай мне ключ от своей комнаты.
У меня все стягивается в животе от дурного предчувствия.
Это просто лист
Ключ, слово звучит резко и глухо, как роковой выстрел в упор.
Я съеживаюсь. А Элиас, не дожидаясь ответа, дергает сумочку у меня из рук, бегло осматривает содержимое и находит ключ сам!
Гад! Как так можно?! Это же нападение.
Номер твоей комнаты. Живо.
На миг мне кажется, что Элиас меня ударит. Что он, как Я не выдерживаю:
Восемь, меня трясет.
Жди здесь.
Когда Элиас быстрым шагом уходит, странное оцепенение исчезает, хотя меня еще продолжает колотить от страха.
Нужно срочно сбежать, пока Конте не вернулся с паршивым листком со словом «забирай». Хотя это слово меня никак не компрометирует, наоборот
Пусть думает, что я не хочу его, и мне на него наплевать.
Что, черт возьми, происходит?! Почему Элиас ведет себя так, словно дурацкий листулика преступления? Мне грозит какая-то реальная опасность?
И, кстати, откуда Элиас Конте знает, что от волнения я ем мятные леденцы?
Меня прошибает ледяной озноб. Я лихорадочно пытаюсь вспомнить, ела ли их при нем Нет. Точно не ела.
Чееерт Все настолько дико, кошмарно и невыносимо, что я не представляю, как мне быть.
Кроме того, я еще ни разу не принимала участие ни в каких серьезных съемках или показах от Агентства. Моя пропажа не вызовет скандала, как в случае с Шейлой Максвелл.
А в анкете я прямо созналась, что не поддерживаю отношения с семьей Что живу совсем одна.
Элиас может сделать со мной что угодно, и никто даже не узнает об этом!
К горлу подкатывает дурнота. Вдруг Элиас Конте вообще собирается продать меня на органы?
Нет. Это точно ерунда. Обычно бандиты не оставляют потенциальных жертв в незапертой машине. У меня просто разгулялось не в меру буйное воображение.
Нужно прийти в себя, необходимо стать собранной и хладнокровной. Только так я смогу что-то разузнать.
Но у меня никак не получается успокоиться. Когда Элиас возвращается, я изнемогаю от желания вытрясти из него хоть какие-то нормальные объяснения.
А он выглядит так уверенно и безмятежно, словно ничего не случилось. Слишком спокойно для человека, сорвавшегося после первых слов о каком-то жалком листе. Он вкладывает мне в руку ключ и собирается завести машину.
Да это просто хамство!
Внутри меня все клокочет от возмущения, но я обманчиво мягко спрашиваю:
Что это было, Элиас? Почему ты внезапно убежал в дом?
Он поворачивается ко мне и улыбается уголками губ. Вот только в темно-карих глазах нет ни капли веселья.
Моя неизлечимая болезньдержать все под контролем. Раз ты пришла в себя, Лола, то мы можем ехать.
Ну уж нет. Элиас думает, что может хватать мою сумку и ключи, пользуясь тем, что он физически сильнее? Считает, что мне нравится такое скотское обращение? Что оно меня как минимум устраивает?