Мария, почему бы тебе тоже не заняться работой?
У меня есть работа.
Я имею в виду работу. Ну, на поле, в команде. Такой работой.
Нанао попытался представить все это, как если бы гениальный футболист стоял с края поля и наблюдал за неуклюжими потугами любителей, периодически высмеивая их грубые ошибки и покрикивая: «Эй, что ж вы все такие неумехи-то?!»
Ты и есть тот гениальный футболист, а я на твоем фонепросто любитель. Почему бы тебе самой не вступить в игру, разве благодаря этому наши дела не пошли бы лучше? И стресса для всех меньше, и результаты на высотечто, разве не так?
Я же женщина, о чем ты говоришь?
Да, но ты отлично владеешь кэмпо, можешь запросто справиться одновременно с тремя мужчинами И я уверен, что ты гораздо ответственнее, чем я.
Я не об этом. Я же женщиначто я буду делать, если мне лицо изуродуют?
Эй, ты из какого века вообще? Никогда не слышала о гендерном равенстве?
Это сексуальное домогательство.
С ней невозможно было договориться, так что Нанао сдался. Видимо, ситуация будет оставаться такой до бесконечности: Мария будет выкрикивать команды, а Нанаовыполнять ее указания. Гениальный коуч и игрок-любитель.
Об этой работе Мария сказала то же самое, что она твердила обо всех остальных: «Просто-просто. Войдешь и выйдешь, начнешь и сразу закончишь, не дрейфь, на этот раз вообще никаких проблем не будет, я тебе гарантирую». Нанао слышал это уже бесчисленное множество раз и практически не мог найти в себе сил протестовать.
Ну уж нет, наверняка что-нибудь пойдет не так.
Какой ты пессимист!.. Ну, не веди себя как рак-отшельник, который всю жизнь сидит в своей раковине, боясь, что вот-вот случится землетрясение.
Так вот о чем беспокоятся раки-отшельники
Если б они не боялись землетрясений, то не таскали бы на себе свои дома, верно?
Может, они просто налоги платить не хотят.
Мария проигнорировала его попытку съязвить.
Слушай, мы занимаемся довольно жесткими вещами, это опасная работа, так что какой смысл в том, если я буду каждый раз предупреждать, что тебя там ждут некоторые проблемы. Если так рассудить, то проблемыэто и есть наша работа.
Не некоторые проблемы, с нажимом сказал Нанао. Вот. Уж. Нет. Это никакие не некоторые проблемы.
Он хотел выразиться на этот счет предельно ясно, чтобы до нее наконец дошло.
У меня никогда не бывает некоторых проблем. Взять хотя бы ту работу в отеле, когда я вроде как должен был просто сделать фотографии политика, который завел интрижку на стороне. Ты сказала, эта будет простая работа, начал и закончилвсего-то делов.
Это и правда было просто. Все, что тебе нужно было сделать, это получить несколько фотографий.
Еще как просто! Если б там, в отеле, не началась перестрелка.
Мужчина в деловом костюме вдруг открыл стрельбу в лобби, пули свистели повсюду. Впоследствии выяснилось, что он был высокопоставленным чиновником, страдавшим от продолжительной тяжелой депрессии, из-за которой в конце концов взял в руки оружие, застрелил несколько ни в чем не повинных гостей и оказал отчаянное сопротивление полиции. Это не имело никакого отношения к работе Нанаопростое совпадение.
И ты прекрасно справился. Скольких людей ты тогда спас? И это ведь именно ты сломал шею преступнику!
Это был вопрос жизни и смерти: или он, или я А как насчет той совсем-совсем простой работы, когда я должен был прийти в фастфуд, попробовать их новое блюдо и устроить там целое шоу напоказмол, а-ах, как вкусно, как потрясающе вкусно, просто слов нет, да это же настоящий взрыв вкуса!
Ты что, хочешь сказать, что невкусно было?
Очень даже вкусно было, ага. Только в том фастфуде реально был взрыв!
Недавно уволенный сотрудник ресторана заложил в нем бомбу. Хотя жертв от взрыва было немного, помещение быстро загорелось и наполнилось дымом, и Нанао сделал все возможное, чтобы вывести посетителей на улицу. Но так уж вышло, что в то же самое время в ресторане решил перекусить знаменитый криминальный авторитет, которого держал на прицеле своей снайперской винтовки профессиональный киллер, находившийся снаружи, и все это превратило случившуюся неразбериху в настоящий хаос.
Но ты и с этим справилсянашел, где засел снайпер, и избил его до полусмерти Еще один впечатляющий результатты сработал просто блестяще!
Ты говорила, эта работа будет простой.
А что такого трудного в том, чтобы съесть гамбургер?
И то же самое было с последним заданием! Ты сказала просто спрятать деньги в туалете одной забегаловкии чем все закончилось? Мои носки насквозь промокли, а когда я ел у них гамбургер, то чуть не умер, захлебнувшись горчицей, так что не спрашивай меня, трудно ли съесть гамбургер. Нет на свете никакой такой простой работы. Оптимистом быть просто опасно Кстати, ты мне еще ни слова не сказала о моем новом задании. Что я должен сделать на этот раз?
Все я тебе сказала. Украсть кое у кого чемодан и сойти с поезда. Это всё.
Ты мне не сказала, где этот чемодан и кому он принадлежит. То есть ты хочешь, чтобы я просто сел на синкансэн, а об остальных деталях ты проинформируешь меня позже? Что-то мне не кажется, что все пройдет гладконутром чую К тому же ты сказала мне, что нужно сойти с поезда на станции Уэно, верно? Это же сразу после Токио! У меня не будет достаточно времени!
Ну ты сам подумай. Если предполагается сложная работа, то тебе все нужно знать заранее, во всех мельчайших подробностях. Всякие там тонкости, детали, планы на случай, если произойдет что-то непредвиденное; может, что-то даже потребуется отрепетировать С другой стороны, если тебе не сообщают дополнительных деталейэто само по себе уже означает, что работа будет легкой, разве не так? Ну, представь, что тебе нужно сделать три глубоких вдохавот и все задание. Разве тебе потребовались бы какие-либо дополнительные детали?
Какая расчудесная логика!.. Ну уж нет, спасибо. Не будет эта работа такой простой, как ты обещаешь, ни при каком раскладе. Нет на свете такой штуки, как простая работа.
Есть, конечно. Полно на свете всякой простой работы.
Хоть одну назови.
Моя, например. Быть посредникомсамая простая работа на свете.
Так я и знал, что ты это скажешь.
* * *
Нанао стоит на платформе станции Токио, когда его мобильный телефон начинает вибрировать. Он подносит трубку к уху ровно в тот момент, когда по громкой связи объявляют: «На двадцать второй путь прибывает поезд на Мориока! Синкансэн Хаятэ-Комати!» Из-за того, что хорошо поставленный мужской голос оглашает платформу, Нанао с трудом слышит слова Марии в трубке.
Эй, ты слушаешь? Хорошо меня слышишь?
«Хаятэ» подъезжает.
Объявление о поезде вызывает оживление на платформе. Нанао чувствует себя так, будто он окружен невидимой тонкой мембраной, блокирующей поступающие к нему звуки. Он ощущает резкий порыв осеннего ветра. Обрывки облаков плывут по небу, между ними проглядывает синеватакая яркая, что кажется, будто она светится.
Я свяжусь с тобой, как только поступит информация о чемодане. Думаю, это произойдет сразу же, как поезд отправится.
Позвонишь или отправишь эсэмэску?
Позвоню, так что держи телефон поблизости. На это ведь ты способен, верно?
Сначала перед платформой показывается изящный первый вагон синкансэна, напоминающий клюв птицы, за нимвсе длинное тело поезда, составленное из белоснежных вагонов. Он замедляется до полной остановки. Двери открываются, пассажиры сходят. Платформу захлестывает поток людей; они заполняют все свободное пространство, словно река, вышедшая из берегов и затопившая сухую почву. Выстроившиеся в строгом порядке очереди ожидающих посадки нарушаются. Человеческие волны низвергаются вниз по ступеням. В молчании, не обмениваясь друг с другом ни единым взглядом, новые пассажиры перестраивают свои ряды. Каждый занимает свое место в очереди. «Какое странное ощущение, думает Нанао. И ведь я сейчас делаю то же самое».
Посадка еще не объявлена. Двери вагона остаются закрытыми: по-видимому, уборщикам нужно бросить завершающий взгляд на салон. Нанао в последний момент чувствует, что его телефон звонит, и хватает трубку за мгновение до того, как Мария отключается.