Да бога ради! взрываюсь я. Потом делаю глубокий вдох. Успокоиться. Нужно успокоиться.
Ладно. План такой, говорю наконец. Ты беги назад в офис и звони в шале. А я поднимусь и еще раз проверю тропу. Свяжешься со мной по рации, как только дозвонишься, а я вызову тебя, если найду их до твоего возвращения. Если их нигде не будет, то придется заявить.
Энди ничего не отвечает.
Договорились? настаиваю я. Хватит двадцати минут, чтобы позвонить и вернуться назад. Нет смысла устраивать панику без причины; вполне может быть, что с ними всё в порядке. Так?
Энди кивает.
Ну да. Я иду. Вернусь через двадцать минут. Чтобы нас не подслушали по рацииесли все окей, я говорю «порядок», и не знаю, «тут никого», если нет. И ты тоже.
Я смотрю, как Энди катится вниз по склону, а сам потом топаю к подъемнику, пытаясь отворачиваться от ветра. Страшные слова «если нет» так и висят в воздухе.
6
Январь 2020 года, Ла-Мадьер, Франция
Реа
Опять деликатный стук в дверь, опять входит Милли с утренним чаем. Я лежу, не открывая глаз. Голова трещит, во рту пересохло. Неохота натыкаться на неодобрительный взгляд Хьюго и выслушивать лекцию о том, что мне надо держать себя в руках, если мы хотим залучить Саймона в компанию. На самом деле, мне плевать. Не надо было вообще сюда ехать. И, возможно, не надо было выходить за Хьюго.
Я слышу, как дверь тихонько захлопывается, и тут Хьюго тычет мне в спину. К счастью, этим утромпросто рукой.
Реа, ты не спишь?
Я бормочу что-то неразборчивое в надежде сойти за спящую. Хьюго вздыхает, выбирается из постели и идет в душ. Я продолжаю притворяться, что сплю, пока он одевается. Хотя бы не пытается меня будить. Наверное, до сих пор злится за вчерашний вечер Как только Хьюго выходит из спальни, я снова проваливаюсь в сон.
* * *
Проходит, кажется, пару секунди тут Хьюго рывком распахивает дверь и говорит, теперь уже в полный голос:
Реа! Просыпайся! Сейчас же!
Я открываю глаза и сонно таращусь на него.
Что такое? Почему мне нельзя поспать? Мне что, каждое утро надо таскаться в горы с этой чертовой Кэсс? Я думала, мы едем в отпускпо крайней мере, я, а не на корпоративное мероприятие. Почему я не могу поваляться в постели, если мне охота?
Боже, Реа, почему ты всегда думаешь только о себе? резко отвечает Хьюго, что для него нехарактерно. Мне наплевать, что у тебя похмелье. Так тебе и надо за вчерашнее. Но встать все равно придется. Кэсс пропала, и надо идти ее искать.
Я сажусь и протираю глаза.
Что? С какой стати ее искать? Она взрослая женщина. Может, пошла прогуляться или еще куда
Хьюго вздыхает.
Может, и так, но Саймон места себе не находит. Похоже, у нее послеродовая депрессия, и он беспокоится, что она могла что-нибудь сделать с собой. Говорит, что Кэсс никуда не вышла бы без ребенка, да еще никому не сказав.
Я тоже вздыхаю и валюсь назад в подушки.
Да почему нетребенок же постоянно с няней Кэсс, по-моему, вообще с ним не сидит.
Хьюго подскакивает к постели и сдергивает с меня одеяло. Я переворачиваюсь на живот, внезапно ощутив неловкость.
Не важно, что думаем я или ты, начинает он приглушенным голосом. Я тоже уверен, что с ней всё в порядке. Но надо сделать вид, что мы пытаемся помочь. Что мы волнуемся я и правда волнуюсь, в отличие от тебя. Так что давай вставай и одевайся, ясно?
* * *
Я залезаю под душ, принимаю парацетамол и две таблетки «Берокки», чтобы прийти в себя, а потом спускаюсь в гостиную.
Саймон сидит на кожаном диване, держа ребенка на руках и глядя в пространство. Мэтт на телефонеговорит по-французски, оживленно жестикулируя, а Милли, встревоженная, стоит в неловкой позе возле дивана и поглаживает Саймона по плечу.
Саймон? говорит Хьюго. Чем мы можем помочь? Может, нам пойти осмотреть окрестности? Проверить, где она?
Я выглядываю в окнотам валит снег. Очень-очень густой. Прошу, скажи нет, мысленно взываю я.
Саймон игнорирует вопрос, поднимается с дивана и с отсутствующим видом протягивает малыша Хьюго. Тот что-то сюсюкает, и Иниго начинает смеяться.
Что тут у нас за хорошенький мальчик? вопрошает Хьюго тоненьким голоском, которым, кажется, только и говорят с детьми.
Саймон бросает на Хьюго полный отчаяния взгляд, проводит ладонью по своим редеющим волосам и начинает ходить взад-вперед вдоль гигантской стеклянной стены. Хьюго следит за ним глазами, состроив сочувственную гримасу, и осторожно качает ребенка.
Это я виноват, бормочет Саймон придушенным хриплым голосом. Не надо было мне засиживаться вчера допоздна. И пить не надо было. Лучше б я пошел спать вместе с Кэсс, побыл с женой и ребенком Да, это я виноват. Она сейчас не в лучшей форме. Не надо было сюда ее везти. Если с ней что-то случилось
Милли снова гладит его по плечу.
Уверена, с ней всё в порядке, Саймон, говорю я, стараясь вложить в голос максимум сочувствия. Хьюго наверняка впечатлен. Может, она просто пошла проветриться, ничего особенного
Мэтт вешает трубку.
Итак, я позвонил жандармам, и они пообещали ее поискать, но предпринимать что-то еще рано, поскольку она взрослая и ее нет всего пару часов. Также я связался с туристическим офисом и мэрией, но у них
Больницы! вскрикивает Саймон, замерев на месте. Надо обзвонить больницы!
Мэтт и Милли обмениваются взглядами. Сара, только что принесшая для Иниго одеяльце, закатывает глаза, глядя на меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не хмыкнуть. Она протягивает к Хьюго руки, чтобы забрать малыша, и Хьюго, прежде чем передать его, целует Иниго в лоб. Брр
Может, нам стоит немного подождать? Вдруг Кэсс сейчас вернется? осторожно спрашивает Мэтт. В конце концов, у нас пока нет никаких подтверждений, что с ней что-то случилось
Саймон плюхается на диван и обхватывает голову руками.
Пожалуйста, обзвоните ближайшие больницы! негромко отвечает он, не поднимая глаз. Я сделал бы это сам, но я не говорю по-французски.
Конечно, отвечает Мэтт своим профессиональным тоном, за которым наверняка таится раздражение. Я сейчас же позвоню.
А мы обойдем окрестности, говорит Хьюго. Должна же она где-то быть.
Он бросает на меня многозначительный взгляд. Я ничего не отвечаю. Но потом смотрю на Саймона, и он кажется мне таким несчастным, что я против воли говорю:
Да-да, я тоже иду. Только надену что-нибудь потеплее.
* * *
Мы с Хьюго договариваемся, что быстрее осмотрим поселок, если разделимся. Шале стоит на окраине, в конце дороги, поэтому, спустившись по ней до трехрядного шоссе, ведущего к курорту, мы идем в разные стороныон налево, я направо. Будь я на месте Кэсс, которая наверняка сбежала из дома, чтобы немного передохнуть, я бы сильно рассердилась, что меня нашли. Поэтому прохожу метров сто, заглядывая во все кафе и магазины, а потом заказываю себе кофе с молоком в уютном ресторанчике с камином, в котором горит огонь.
Проведя в нем примерно с час, я возвращаюсь назад в шале. Там, похоже, ничего не изменилосьразве что Мэтт куда-то ушел, а Саймон переместился к стеклянной стене, где и стоит, вперив печальный взгляд в долину. Хьюго еще нет, и я задаюсь вопросом, не стоило ли мне задержаться подольше, притворяясь, что я разыскиваю Кэсс.
Никаких новостей? спрашиваю я.
Милли грустно улыбается и качает головой.
Пока нет, отвечает она.
Не представляю, куда она могла уйти, хрипло восклицает Саймон, ударяя кулаком по стеклу. Если с ней что-то случилось, я никогда себе не прощу!
7
Декабрь 1998 года, Ла-Мадьер, Франция
Я снова сижу на подъемнике. Ветер дует еще сильнее, мороз пронизывает до костей. Подъемник раз за разом останавливаетсяявно из-за тех немногочисленных безумцев, которые пытаются слезть с сиденья, не упав, когда ветер на вершине сбивает их с ног. Если он еще усилится, верхние подъемники придется остановить. Это означает, что у меня, возможно, осталась последняя попытка проверить тропу, прежде чем Я должен найти их, думаю я. Просто обязан. Конечно, видимость отвратительная. Но они наверняка где-то там.