И ты хочешь сказать мне, что тебя никто не ищет?
Элли пожала плечами.
Джонни повернулся и уставился на нее, затем его взгляд вернулся к дороге. На мгновение тишина стала оглушительной. Потом он начал смеяться.
Элли нахмурилась, совершенно сбитая с толку. Но через несколько секунд она поняла. Он подумал, что она шутит.
У тебя богатое воображение, Малышка!сказал он, а затем снова начал смеяться.О боже. Действительно, тынечто! Ну ка, отдай мне это пиво. Думаю, ты выпила слишком много!
Элли поймала себя на том, что тоже смеетсяот облегчения,потому что поняла, что если бы он ей поверил, то, скорее всего, больше не захотел бы ее видеть. Что он ее не спасет.
Теперь, сидя перед окном номера мотеля, она закурила еще одну сигарету и отчитала себя. Она должна была понять, что он собирается уйти. После трех недель совместных путешествий туда и обратно по его кондитерским маршрутам, два утра назад он без всякой причины сказал:
Иди домой, Элли. Наверняка кто-то скучает по тебе. Кроме того, ты понятия не имеешь, кто я на самом деле.Его голубые глаза не отрывались от ее, когда он говорил это. И это был первый раз, когда она видела его таким серьезным.
Но он ошибался. Никто не скучал по ней.
Все, что она сказала в грузовике, было правдой. И ей все равно, кем он был на самом деле. Он бы ей понравился, несмотря ни на что. В конце концов, кто она такая, чтобы кого-то судить?
Через два часа, выкурив все сигареты, кроме трех, она наконец поднялась. Ее сердце сердито забилось в груди. Никотин ничуть ее не успокоил. На самом деле, казалось, все совершенно наоборот.
Ее положение казалось практически безнадежным, и она так сильно устала. У нее нет ничего и никого. Мир стал пугающим местом. Местом, которому она, казалось, никогда не принадлежала. Она устала и просто хотела, чтобы все это закончилось.
Сунула руку в рюкзак брата и, порывшись в своих вещах, вытащила пузырек с таблетками, которые украла у водителя грузовика. Она изучила этикетку и подумала, достаточно ли их, чтобы покончить со всемсо всей этой жалкой неразберихой в ее жизни.
Она пошла в маленькую ванную комнату, чтобы наполнить пустую пивную бутылку водой из-под крана. Затем села на кровать и приняла таблетки по две за развсего двадцать три,пока пузырек не опустел.
Включился кондиционер, зашипел вентилятор. Она вернулась в грязную ванную и уставилась на себя в зеркало. Ее серые глаза были опухшими и воспаленными. Черная тушь покрывала щеки, а из ноздри вытекала тонкая струйка прозрачных соплей.
«Неудивительно, что тебя никто не любит. Ты отвратительна».
Набрав в ванну теплой воды, она разделась, села и закурила еще одну сигарету. Затем прислонилась к стеклопластику и закрыла глаза, радуясь комфорту отдаления от своего мира. Подальше от невыносимого одиночества.
«И, надеюсь, снова к своему брату».
Глава 4
Симпатичная блондинка из супермаркета была в хозяйской ванной комнате, принимала ванну.
Он ждал в соседней спальне сразу за дверью, прислушиваясь к каждому ее движению. С охотничьим ножом в руке он стоял неподвижно, наслаждаясь приливом адреналина. Жаром, струящимся по его венам.
Его короткое пребывание в качестве местного жителя маленького городка вызывало у него клаустрофобию. Он с радостью вернулся бы в большой город. Но еще не мог уйти. Нет, он должен подождать. У него имелись обязанности. Люди, о которых наконец-то нужно позаботиться.
Время от времени она тихонько плескалась. Но по большей части вела себя тихо. Она читала роман. Он наблюдал, как она взяла его с собой. Какой-то триллер.
Очевидно, ей нравится бояться.
Несколькими минутами ранее она вышла из спальни в ванную, ее упругий маленький голый зад покачивался при ходьбе. Она держала бутылку вина, бокал и что-то еще. Что-то странное.
Только что заточенный нож.
«Странно»,подумал он.
Даже жутковато.
На самом деле, первые тридцать минут своего пребывания там он наблюдал, как она точила два ножа на кухне. Она положила один под подушку, прежде чем исчезнуть в ванной. Другой сейчас находился с ней в ванной.
Он улыбнулся про себя. «Как будто, направив нож против кого-то вроде меня, она будет в безопасности».
Может быть, нож имел какое-то отношение к триллеру, который она читала. Может быть, книга просто немного ее напугала. Хотя он видел, как она проверяла замки на всех дверях и окнах дома, возможно, все еще чувствовала себя неуверенно. Если так, то у нее есть на то веские причины. Ему потребовалось меньше минуты, чтобы открыть дешевый замок на задней двери.
С тех пор как он оказался в доме, он узнал несколько вещей об этой женщине. Глядя на книги, разбросанные по ее комнате, и на утверждения, нацарапанные на нескольких стикерах, которые она разместила на различных зеркалах и стенах, он мог интерпретировать ее самые личные проблемы.
У нее имелись проблемы в отношениях или они были в какой-то момент ее жизни.
Она искала совета, как выбраться из долгов.
И еще она хотела похудеть.
Он думал, что ее тело совершенно. На самом деле, голым оно выглядело гораздо лучше, чем, когда она носила одежду. К счастью, он находился рядом, когда она раздевалась, и смог запечатлеть этот образ в памяти. То воспоминание, которое он мог прокручивать снова и снова столько раз, сколько ему хотелось.
Когда ему заблагорассудится.
У нее была маленькая, но упругая грудь, красивый плоский живот, узкие бедра и сильные, стройные ноги. Ее зад выглядел небольшим, но высоким, подтянутым и пухлым во всех нужных местах.
Всплески в ванной. Она снова двигалась там внутри. Он напрягся, и его захлестнула очередная волна адреналина. Когда она снова успокоилась, его взгляд вернулся к ее вещам.
Ее кровать была не убрана. Она бросила свои трусики, лифчик и джинсы на пол. Футболка также валялась скомканной на ее бюро рядом с грязной тарелкой и ранее использованным бокалом для вина.
Она была неряхой. Ей стоило прилагать все усилия к тому, чтобы содержать свое пространство в чистоте, а не пытаться похудеть. Хаос заставлял его нервничать, когда он смотрел на вещи, оставленные в таком беспорядке.
Больше всплесков, эти громче. Она вылезала из ванны.
Он снова улыбнулся и пошел в свое укрытие.
Глава 5
Пыль закружилась в обжигающем воздухе, когда черный «Гранд Чероки» умчался прочь. Стоя на грунтовой дороге, Элли закурила сигарету и уставилась на маленький дом место, в котором она не была девять месяцев. С той ночи, когда увидела, как ее брат покончил с собой.
Она вдохнула смесь дыма и гнилостного воздуха протоки, и ее вырвало. Глаза Элли наполнились слезами, а горло словно обожгло кислотой. Она никогда еще не чувствовала себя так плохо. Прошел целый день с тех пор, как ее вырвало таблетками в номере мотеля, и боль ничуть не ослабла.
Таблетки подействовали, когда она сидела в ванне мотеля, но примерно через пять минут рвоты она подумала, что все равно умрет.
Просто не безболезненно, как она надеялась.
Голая и дрожащая, она вылезла из ванны, прошла по грязному, потертому ковру и вернулась в постель, где ее рвало снова и снова. Потом пришел менеджер и потребовал тридцать долларов еще за один день. Она бы заплатила, но все, что у нее было,это двадцатидолларовая купюра, которую дал ей Джонни, плюс немного мелочи, поэтому он ее выгнал.
Она была такой неудачницей.
Даже не смогла покончить с собой нормально.
Больная и ошеломленная, Элли стояла, держась за живот, возле мотеля, казалось, целую вечность, прежде чем смогла наконец сообразить, куда может пойти.
Просто место, где можно отдохнуть, пока ей станет не так больно.
Затем медленно до нее дошло. На самом деле, имелся единственный возможный вариант. Дом в Гранд-Треспассе, штат Луизиана, где она жила со своим братом. Дом ее детства. Город, который был немногим больше, чем пит-стоп для людей, которые направлялись в реальные места, путешествуя по шоссе I-10. Печальное маленькое местечко. И технически дом располагался даже не в самом Гранд-Траспассе, а в Уэстоне, еще более маленьком и унылом городке.
Поездка с четырьмя разными мужчинами заняла у Элли двадцать четыре часа, но она добралась туда. Проблема была в том, что она слишком боялась войти.
Она с трудом сглотнула. Просто снова увидев этот дом, Элли осознала реальность всего, что там произошло, намного сильнее. Она затянулась сигаретой и уставилась на использованную иглу для подкожных инъекций рядом со своей ногой.