И какое это теперь имеет значение? Она больше не была успешной бизнес-леди с уверенным стилем. Она была просто стареющей неудачницей, у которой ничего не было. Ни брака, ни детей, ни дома, ни работы.
Ни родителей.
Она должна была найти хоть какую-то зацепку из прошлого.
Она видела передачи о людях, которые ищут родителей. Воссоединения между незнакомцами, которые каким-то образом чувствовали родство. Неужели это то, чего ей всегда не хватало в жизни?
Может быть, ее биологическая мать была такой же, как она. Темноволосой и темноглазой, с темной душой. Может быть, она слишком сильно давила на границы, не могла успокоиться и всегда создавала слишком много проблем.
Это имело смысл, не так ли? Вот что случилось. Ее настоящая мать спала с женатым мужчиной. Возможно, соблазнила его. И когда она поняла, что беременна, то задержалась для того, чтобы родить Ханну. Затем она снова уехала из города, к своей беспокойной бродячей жизни. Так Ханна и появилась на свет.
Ханна сделала глубокий вдох облегчения. Однако это длилось недолго, потому что ее отец не очень хорошо вписывался в эту сцену.
Питер Смит был таким же спокойным и милым, как и его жена. Да, немного жестче, как и все мужчины его поколения. Он не разговаривал на глубокие темы и не был эмоциональным. Но он вывозил своих девочек за мороженным в летние выходные, целовал их в лоб, чтобы пожелать спокойной ночи и всегда был гласом спокойствия в темпераментные подростковые годы Ханны. Она не могла представить, что он завел интрижку, даже в годы его юности.
Он вставал в шесть часов утра семь дней в неделю. Он ни разу не брал больничный, когда работал в магазине кормов. Он откладывал деньги, чтобы стать владельцем магазина в 1989 году, когда его прежний владелец вышел на пенсию. По воскресеньям рано утром он ходил в церковь, а после обеда вел занятия по изучению Библии для мужчин. Он слушал бейсбол по радио, но футбол и хоккей были для него слишком жестокими. Его единственным хобби была рыбалка, и не та, которая заключалась в том, чтобы бросить удочку в воду и пить пиво целый день.
Он был не из тех мужчин, чтобы связываться с дикой путешествующей женщиной ради нескольких недель страсти. Или, может быть, он сделал это однажды и усвоил урок? И выбросил эту историю из своей жизни?
Ханна поняла, что уже давно стояла перед открытой морозильной камерой. Старый мотор загудел. Она закрыла дверь и подошла к кухонному столу, чтобы открыть свой ноутбук.
Сначала она провела полдюжины поисков. «Питер Смит» и «Калифорния». «Питер Смит» и «Биг-Сур». Затем «Дороти Смит». Затем «Дороти Бэйлор». Но, похоже, все публикации и сообщения о путешествиях в мире всплывали с этими поисками. Смит была слишком распространенной фамилией, чтобы проследить ее в Интернете.
И тогда ей пришло в голову, что их фамилия может быть вовсе не Смит. Смит была той фамилией, которую люди выбирали, когда убегали от чего-то. Смит была фамилией, чтобы спрятаться.
Мы не говорим о Калифорнии.
Нет, пробормотала она.
Она теряла хватку. Наиболее вероятным объяснением ее существования был роман, а незаконнорожденный ребенок был причиной, чтобы пара никогда не говорила о прошлом. Какова бы ни была правда, они проделали хорошую работу, чтобы все осталось в прошлом. Они очень постарались и построили хорошую жизнь для своего незаконнорожденного ребенка.
Отказавшись от поисков какой-то неуловимой семьи Смитов из семидесятых, Ханна открыла спутниковую карту и напечатала адрес своего места рождения. Она ожидала, что на экране появится снимок маленького города, но все, что она увидела, это деревья. Целые акры деревьев.
Нахмурившись, она увеличила изображение, пока не появилась крошечная группа зданий. Сквозь зеленые навесы деревьев виднелись черные крыши домов и несколько небольших лужаек, похожих на автостоянки.
Она снова уменьшала масштаб, пока не увидела бледную линию шоссе, пробивающуюся через пейзаж. На экране появилось несколько значков. Заправка. Мотель. Закусочная. И прямо рядом с маленьким кружком ее поискового адреса была надпись «Риверфол Инн». Она нажала на нее, это был адрес ее рождения: 47105, Шоссе 1.
Дерьмо. Она родилась в мотеле?
Но нет, конечно, нет. Ее родители не могли жить годами в мотеле. Она нажала на сайт «Риверфол Инн» и сразу увидела, что гостиница была старым домом, который был переделан в «БиэндБи». История, которую он предлагал, была короткой.
«Риверфол Инн» функционирует как отель типа «постель и завтрак» в Биг-Суре с 1993 года. Теперь мы рады объявить об открытии коттеджей на берегу реки, которые первоначально были построены на нашей территории в 1968 году! Каждый коттедж был с любовью отреставрирован с использованием экологически чистых конструкций и местных материалов. Вы найдете все домашние удобства прямо здесь, в домиках из красного дерева. Пожалуйста, посмотрите нашу страницу размещения для получения дополнительной информации о наших гостиничных номерах и прибрежных домиках. До встречи в Биг-Суре!
Коттеджи, построенные в 1968 году. Это то, чем занимались ее родители? Строили туристические домики?
Судя по тому, что она видела на странице размещения, домики представляли собой крошечные квадраты, оснащенные современными удобствами. Там нет полезной информации.
Она щелкнула на фотографии гостиницы, которая была похожа на старый фермерский дом, который был восстановлен. Конечно, гостиницы была более подходящей находкой. Она могла представить себе там акушерку, которая помогает женщине во время родов. Молодой длинноволосой женщине, похожей на Ханну.
Это был частный дом до 1993 года? Она пыталась найти статью об открытии гостиницы «Риверфол Инн», но на экране всплывали тысячи отзывов и фотографий путешественников. Она не могла перебрать их достаточно быстро, чтобы найти какую-либо другую информацию. Признав поражение, она открыла окно электронной почты и отправила простой запрос в гостиницу.
Не могли бы вы рассказать мне немного об истории этого отеля? Спасибо.
В недоумении, как поступить дальше, Ханна включила духовку, чтобы ее разогреть. Было почти одиннадцать. Она перерыла еще несколько стопок бумаг, а потом утопила печаль в дешевой пицце и водке с соком, ожидая ответа из Биг-Сура.
Глава 4
Ханна?
Она открыла глаза и увидела темную фигуру, проходящую через ее спальню за мгновение до того, как была подвержена яркой вспышке сверкающей бомбы. Ханна вскрикнула от ужаса и закрыла лицо руками.
Ты в порядке?спросила ее сестра.
Ханна не была уверена, какая именно из сестер это была. У них обоих была одна и та же интонация.
Сколько сейчас времени?простонала Ханна.
Восемь утра. Ты что, пьяна?
К сожалению, больше нет.
Вероятно, это была Рэйчел. Бекки редко говорила таким осуждающим тоном.
Ханна,упрекнула ее сестра.
О, ради Бога. Тебе не кажется, что я заслужила хорошую, крепкую ночь попойки?
Или хороший, крепкий день. В конце концов, ей удалось продержаться до трех. Впрочем, после этого она потеряла счет выпитым «отверткам». Все, что она помнила, это то, как проснулась в четыре часа утра, ее вырвало, затем она накачала себя водой с ибупрофеном, а потом, спотыкаясь, перебралась с дивана на кровать.
Не могла бы ты задернуть эти чертовы шторы?прорычала она.
Рэйчел фыркнула, но задернула шторы.
Слава Богу за ибупрофен и воду. И, вероятно, рвоту. Если не считать аллергии на солнечный свет и сухость во рту, она чувствовала себя не так уж плохо. Ей удалось сесть и свесить ноги с кровати без малейшего намека на тошноту.
Мне нужен кофе,пробормотала она.
Бекки делает его прямо сейчас.
Ханна хмыкнула и, встав с кровати, побрела на кухню. Все шторы и жалюзи, конечно, были открыты, но она прищурилась от нападения света и направилась на запах кофе.
Бекки стояла у раковины в резиновых перчатках, и мыла посуду, накопившуюся за последние несколько дней. Ханна попыталась не обращать внимания на виноватый гнев, который сжигал ее изнутри. Она бы убралась на кухне вчера вечером, если бы ее жизнь не разваливалась на части.
Бекки стянула перчатки и повернулась, чтобы посмотреть, как Ханна достает из буфета кофейную чашку. Она хотела поставить ее обратно, когда увидела, что на кружке было напечатано «Счастливого дня!» над улыбающимся солнцем, но сегодня у нее не было сил сражаться в маленьких битвах.