Так, а ну не упрямься! Отдашь, как сможешь. Это у меня не последние, говорила она, но мне почему-то не верилось её словам.
Не могу я, тёть Галь!
Возьми, я сказала. Здесь немного, но на первое время тебе хватит, она пихнула своим кулаком меня в грудь, а потом переложила деньги мне в ладонь.
Спасибо большое. Я верну. Обещаю! Всё до копейки верну. На глаза снова навернулись слёзы и, подскочив со стула, я бросилась обнимать женщину. Она даже не знает, как меня выручает.
Знаю, что вернёшь. У тебя есть мой номер и знаешь, где я живу. Будет нужна помощьмилости просим.
Хорошо. Из глаз всё лились слёзы, а я пыталась смахнуть их пальцами со щёк, но не особо хорошо получалось.
Ладно, беги, девочка. И не пропадай. Дай знать, как устроишься на новую работу.
Обязательно! поцеловав тётю Галю в щёку, я пошла из здания, которое мне за последние шесть лет стало как родной дом. Да что родной дом! Даже больше. Я с охотой могла здесь находиться чуть ли не сутками, когда из собственной квартиры, где прожила всё детство и связано много хороших воспоминаний, я бежала как из преисподней.
Домой я шла не торопясь. По дороге зашла в кафетерий, купила себе беляш с кофе и съела его в соседнем от дома парке. В ближайшем ларьке купила газету с вакансиями о работе и пошла домой. Если бы не жуткий мороз на улице, то я прогуляла бы до вечера. Но моё тело ужасно замёрзло, особенно ноги. Теперь о покупке новых сапог можно с успехом позабыть.
Подходя ближе к своей старенькой пятиэтажке, я и подумать не могла, что сюрпризы на сегодня ещё не окончены. Когда я подошла к подъезду, услышала рёв мотора. Машина, которая стояла неподалёку, завелась и подъехала ко мне, фактически наезжая на пятки. Автомобиль я сразу же узнала, и по телу побежал холодок страха.
Привет, красивая! послышался самоуверенный мужской голос, и из идеально отполированного чёрного BMW вышел Звягинцев. Не знаю рыночной стоимости автомобилей, но я с уверенностью могу сказать, что этот внедорожник стоил огромную кучу денег. И не думаю, что простой полицейский, пусть он и начальник, мог позволить себе такую машину.
Что вам нужно? пролепетала я и потихоньку начала отступать назад к двери подъезда.
Мне нужна ты. Или ещё не поняла этого?
Мужчина буквально в считанные секунды оказался рядом. Меня опалило жаром его дыхания и дорогим одеколоном.
Зачем вы попросили, чтобы меня уволили с работы? на мой вопрос он только оскалился, показывая свои жемчужно-белые клыки.
Ты будешь работать на меня.
Кем? выпалила я, не подумав.
Моей карманной проституткой, и снова этот акулий оскал. Я осторожно сглотнула.
От его ответа меня передёрнуло. Я смотрела в эти изумрудные глаза, в которых играли пошлые огоньки. Да он одержим. Безумный, одержимый человек у власти. Что может быть ещё хуже?
Нет. Я не буду вам никем, сорвался шёпот с моих губ, и я поняла, что попала в капкан. Рано или поздно он добьётся своего. Этот мужчинаигрок. Он привык выигрывать любой ценой, даже если на кону жизни живых людей.
Если ты мне не подчинишься сейчас и не уедешь со мной, то я сделаю так, что ты приползёшь ко мне на коленях, вымаливая прощение. Тебя не возьмут ни на одну работу, ни в этом, ни в другом городе. Ты даже проституткой на трассе не встанешь. Ты можешь быть только одной шалавой. Моей! и опять эта звериная улыбка, которая пробирает до самых костей, и хочется кричать от страха.
Нет! возразила ему, смотря прямо в глаза. Я не собираюсь сдаваться, даже когда он почти уложил меня на лопатки. Я собиралась бороться. Бороться с ним, даже зная то, что я никто и ничто против этого мужчины.
Ты сама вынесла себе приговор, красивая, его острые костяшки пальцев прошлись по моей скуле, и я отскочила от него, как от прокажённого. И больше не сказав ни слова, он молча вложил в мою дрожащую ладонь визитку и, развернувшись, ушёл к машине. Сел в неё, завёл мотор и рванул с места.
Я, не двигаясь, стояла на месте как вкопанная минут пять, пока лай чьей-то собаки не вывел меня из прострации. Опустила свои глаза на белоснежную визитку, на которой чёрными глянцевыми буквами было выведено: Звягинцев Альберт Владимирович. И его номер телефона. Я тут же смяла эту проклятую бумажку в ладони и выбросила её в мусорный бак.
Глава 4
Лера
Я стояла на улице и смотрела на злосчастную визитку, хозяин которой испортил мне жизнь. Она, конечно, и до этого не была радужной, но сейчас творился сплошной ад. Что-то мне подсказывало, что на сегодня ничего не окончено, и я не смогу спокойно вдохнуть и успокоиться. Ещё только всё начинается.
Уставшая и вымотанная от эмоций и пережитого утра, я открыла дверь подъезда и вошла внутрь. В нос ударил запах мочи и сигарет. Я, не замедляя темпа, прошла к своей квартире и открыла входную дверь. На пороге отряхнула курточку от снега и подняла голову, направляя взгляд на свою спальню. Хотела сделать шаг в сторону, но тут же остолбенела. Ноги приросли к полу, а сердце забилось ещё сильнее.
Нет! Нет! Нет! закричала я во весь голос и бросилась к спальне.
Замок на двери был взломан, а дверь открыта нараспашку. В комнате царил хаос. Все шкафы и ящики перевёрнуты, а мои вещи валяются на полу. Но это было ничто по сравнению с тем, что единственная память о моей матери была украдена. Это были небольшие серьги с топазами из белого золота, и на замочке была сделана гравировка: «А.Ю.» инициалы моей матери. Эти серьги подарил ей отец на её тридцатилетие.
Я содрогалась в злости и ярости. Казалось, что могу убить любого, если бы кто-то попал под горячую руку. Развернувшись на пятках, я пошла в комнату своего брата, который и совершил этот гнусный поступок. Он лишил нас последней памяти о наших родителях. Он опустился настолько низко, что падать ниже уже было некуда.
Распахнула дверь его комнаты и уставилась на тело, лежащее на грязном диване. Брат спал, издавая протяжный храп, а около его руки, которая свисала с дивана, стояла недопитая бутылка водки.
Гад! закричала я и пошла на него. Какой же ты гад! Ты не представляешь, что ты наделал! из моего рта вырывались ругательства. Во мне бушевало столько злости, сколько ещё никогда не было. И я начала его бить. Я колошматила его кулаками по животу, груди, ногам. Я не задумывалась о том, что ему больно или это как-то сможет отразиться на его здоровье. Да он от моих ударов даже не проснулся. И когда мои силы уже были на исходе, я просто рухнула на грязный линолеум и зарыдала.
Я сидела на полу на попе, с подогнутыми ногами, в которых спрятала своё лицо и рыдала в голос. Кажется, это была последняя капля моего терпения. Подняв свою голову и ещё раз взглянув на брата, который мирно спал, я встала и пошла в свою комнату. Отыскала в шкафу новый замок и прикрутила петли на место. Нужно ещё будет заказать, чтобы сделали внутренний замок, хотя это навряд ли спасёт, но я хоть буду немного спокойнее.
Когда я закончила прибирать в своей комнате, было уже за полдень. Я устало рухнула на кровать и взяла в руки газету, которую купила сегодня в ларьке с вакансиями и начала всех обзванивать. Уже через час-полтора я договорилась на одно собеседование на сегодня вечером и на два собеседования на завтра.
Уставшая, но довольная, что хоть что-то сдвинулось с мёртвой точки, я откинулась на кровать всем телом, прикрыла глаза, попыталась расслабиться и уснула. Меня разбудил грохот на кухне. Открыла веки и ахнула. За окном уже было темно. Посмотрела на часы. До собеседования оставался час. Вскочив с кровати, я побежала одеваться. Натянув на себя более-менее не потрёпанные штаны и свитер, я наспех умылась, заделала волосы в конский хвост и, натянув на себя верхнюю одежду, выбежала из квартиры.
Мне пришлось потратить сорок рублей на проезд в автобусе, чтобы окончательно не опоздать. Я прибежала без пяти минут назначенного времени к нужному офису и быстро поднялась по лестнице. Хорошо, что охрана не стала задавать лишних вопросов и пропустила меня. В офисе меня встретила и быстро провела со мной собеседование молоденькая девушка, с которой мы согласовали, что я завтра уже выйду на работу. В мои обязанности входило мыть полы в офисе после рабочего дня, когда все уже должны были разойтись по домам. И меня это вполне устраивало, так как днём я могла выходить ещё на одну работу, которую мне предстояло найти.