Сесилия, верно?
Я киваю.
Чем планируешь заняться?
А что?
Шон проводит рукой по небрежно взъерошенной шевелюре.
Ты же новенькая в городе? Здесь неподалеку у меня с соседями по комнате есть одно местечко. Сегодня собираемся, подумал, может, захочешь с нами.
Я, пожалуй, пас.
Он наклоняет голову, изумленный моим быстрым ответом.
Почему?
Потому что я тебя не знаю.
В том и суть приглашения. Его губы, возможно, и шевелятся в обмене любезностями, но глазами он меня так пожирает, что становится неуютно.
Мой прокол на знакомстве, похоже, дал тебе неверное впечатление обо мне.
Я не строю никаких домыслов, клянусь. Шон поворачивает руки ладонями вверх, и на правом запястье показывается вытатуированный туз, как будто он прячет в рукаве козырную карту.
Остроумно.
Он подмигивает, и возникает ощущение, будто Шон только что поцеловал меня в щеку. Дома из интересных занятий только чтение и плавание, а еще есть подозрение, что этим я и прозанимаюсь все лето. Я окидываю его строгим взором и протягиваю руку.
Покажи свое водительское удостоверение.
Изогнув густую светлую бровь, Шон вытаскивает кошелек и отдает мне права. Я забираю протянутую карточку, смотрю на нее и на него. Между его губ свисает сигарета, и Шон щелкает черной титановой зажигалкой, а я перевожу внимание обратно на его права.
Ты же в курсе, что курение убивает?
Кто-то же должен перенять дурные привычки моего старика, тут же отвечает он.
Альфред Шон Робертс, двадцать пять лет, по гороскопу Дева. Я делаю снимок его прав и отправляю сообщение Кристи.
«Если меня найдут мертвой, то виноват этот чувак».
Она тут же начинает печатать ответ. Да, я понимаю, что она офигевает. Фотография плохо передает его реальную внешность. Она выводит из себя и кажется неуместной в этом городе.
Отправляешь для подстраховки смс? спрашивает Шон, поняв, что я делаю.
Именно. Я отдаю ему права. Если не доберусь до дома, ты станешь главным подозреваемым.
Он обдумывает мое заявление.
Ты вообще веселишься?
В каком смысле?
Во всех смыслах.
На самом деле нет.
Шон смотрит на меня с таким напряжением, его поза становится неуверенной, словно он прикидывает, не забрать ли обратно свое приглашение. Несмотря на то, что я слегка обижена, решаю облегчить ему задачу.
Я так понимаюпроехали. Не бери в голову, до встречи
Дело не в этом, просто Шон обхватывает шею ладонью. Господи, здорово я все испортил. Просто эти парни, они ну, они
Шон, я была на куче вечеринок. Я не Красная Шапочка.
Ответом мне становится ухмылка. Шон приминает сигарету коричневым ботинком с пятнами от масла.
Вот и хорошо, ведь мы не хотим, чтобы волк взял след.
Так куда именно ты меня приглашаешь?
Он дарит мне ослепительную улыбку, которая бьет прямо в сердце.
Я же тебе говорил. В одно местечко.
Стоит быть начеку, особенно из-за его нерешительности, но я несказанно заинтригована.
Веди.
Мы подъезжаем к двухэтажному домуединственному в тесном переулке. Остальные дома на этой улице стоят довольно далеко друг от друга, чтобы каждому хватало личного пространства. Этот район очень отличается от того, в котором я провела детство. Я выхожу из своей «Камри» и подхожу к машине Шонаклассическому автомобилю, от которого я изо всех сил старалась не отставать по пути сюда. Машина ярко-красная, похоже, недавно отполирована и идеально его дополняет. Оставшиеся парковочные места по кругу и вдоль улицы занимают такие же машины: либо классическое натертое до блеска железо с мощными движками, либо огромные грузовики, в которые так сложно забраться.
Красивая, говорю я Шону, когда он выходит из машины и закрывает дверь. Его глаза скрыты за винтажными темными очками в стиле Элвиса из Вегаса. На другом парне они смотрелись бы смешно, Шону очень шли. Отводя взор, я провожу пальцами по глянцевой поверхности машины. Что это за модель?
«Шевроле Нова 69»
Мне очень нравится.
Белоснежная улыбка.
Мне тоже. Пойдем.
Я смотрю на подъездную дорожку и ясно вижу, что дом с коричневыми ставнями годится для холостяков. Ничего особенноголужайка довольно ухоженная и чистая, но ей не хватает какой-то изюминки. На крыльце собралась небольшая компания, и некоторые уже повернули головы в нашу сторону.
В приступе внезапной социофобии я резко останавливаюсь. Шон продолжает идти вперед, и я отстаю от него на несколько шагов. Когда он понимает, что меня рядом нет, то поворачивается, и я прижимаю запястье к другой руке.
Кто здесь живет?
Я и еще два парня. Они мне как братья, и оба кусаются.
Обнадеживает.
Он поднимает очки на макушку и настороженно на меня смотрит.
Может, нам стоит поехать в другое место.
Правда?
Шон размашистым шагом подходит ко мне и говорит спокойным тоном:
Знаешь, признаюсь: там, на заводе, я принял тебя за бульдога, а ты щеночек.
Я злобно смотрю на него.
Шон тыкает мне пальцем в лицо, на его губах тут же появляется улыбка.
Вот теперь да, такое выражение лицаи ты покинешь этот дом целой и невредимой. Получится у тебя ходить с такой физиономией?
Не понимаю. Разве они тебе не друзья?
Он уверенно поднимает руку и убирает с моего плеча волосы. Я даже не шелохнулась.
Дернись ты, я бы отвез тебя в другое место, но ты пересилила себя. Просто не обращай внимания на подколы, как игнорировала мои, и справишься.
Он берет меня за руку, и мы поднимаемся мимо той компании на крыльцо, замерев у входной двери.
Кто это? доносится голос с качелей на крыльце. Он принадлежит парню, который обнимает девушку, и оба смотрят на меня с интересом. Я практически читаю на лицах обоих: «Мы не особо рады чужакам».
Новенькая с завода. Сесилия, это Джеймс, а это его девушка Хизер. Шон кивает на столпившихся у ограждения парней, которые внимательно меня разглядывают, попивая пиво. Рассел, Питер, Джереми, Тайлер.
Они все кивают мне, и по спине пробегают странные мурашки, но не совсем неприятные. Почему-то это напоминает дежавю. После знакомства Тайлер смотрит на меня дольше остальных, и я замечаю кончик крыла под краем его футболки, когда он подносит пиво ко рту. Мы не отводим друг от друга взгляда до тех пор, пока меня не уводят в дом.
Несмотря на надвигающиеся сомнения, здесь я чувствую себя комфортнее, чем в доме отца, и с каждым шагом пытаюсь напитаться этим ощущением. Переступив порог, я осматриваю безукоризненный дом. Стены явно недавно покрасили, а мебель еще новая. В гостиной никого нет, кроме увлеченно болтающей на диване парочки. Парень бегло окидывает меня взглядом, кивает Шону, пока тот ведет меня к раздвижной стеклянной двери. Оказавшись в патио, я прихожу в бешенство, а волосы на затылке встают дыбом. Меня как будто выставили напоказ, что недалеко от правды, потому что задний дворик кишмя кишит людьми. Из рядом стоящего барбекю валит дым, как и изо рта некоторых, кто стоит рядом с забором, огораживающим двор. Слева от нас длинный стол, забитый людьми, которые пьют шоты и играют в карты. Похоже, это сборище скоро перерастет в нешуточную вечеринку. Шон ведет меня в центр, где рядом со скамейкой для пикника стоят холодильники, доверху забитые пивом.
Симпатичное местечко.
Спасибо, мы старались. Пива?
Я Я замолкаю, намереваясь вписаться несмотря на то, что выделяюсь на фоне остальных, как неопытная белая ворона. Когда я пила в последний раз, это плохо кончилось. Да, буду одну.
Он откручивает крышку с бутылки сидра.
Думаю, это девчачий напиток.
Я делаю глоток, распробовав, еще один. Губы Шона приподнимаются в непристойной улыбке.
Ну как?
Неплохо.
Полагаю, стоит спросить, сколько тебе лет.
Достаточно взрослая, чтобы голосовать, но пить возбраняется законом.
Он опускает голову.
Не настолько юная. Через несколько недель исполнится девятнадцать.
Черт. Он внимательно на меня смотрит. А я полагал, что это я добавлю тебе проблем на голову.
Я дважды стучу по лбу.
Вот такая я коварная.
Ты проблема, говорит он, смотря мне в глаза. Я вижу.